— Что-то вспомнила, девочка?

— Мой дом, родители… Они… — новый всхлип срывается с губ.

— Успокойся, Ев-ев, — говорит Вальд. — Расскажи, что ты вспомнила.

— Я жила в Переве вместе с родителями. Этот город… Он…

— Из Перева многие спаслись, — прерывает мои страдания Каменный. — Если дашь имя отца и своего рода, я могу попытаться их найти в скором будущем.

— Имя? Я… — запнулась, глядя на мужественное лицо. Этот дракон друг Дамиана. — Не помню.

— Ну, хорошо, — кивнул Вальд. — Зачем ты искала встречи со мной?

Под пристальным взглядом дракона захотелось даже поежиться, так он проникал глубоко в душу, не оставляя и шанса на ложь. Кажется, Каменный знал многое, если не все. А как он так быстро узнал о том, что я спрашивала у леди Диан?

— Расскажите, что произошло? Почему появился огонь?

— Хотел бы я сам во всем разобраться, — очень серьезно произнес Вальд. — Думал, ты поможешь мне хоть немного, но ты слишком испугана. Что сделал с тобой Дамиан?

— Что?

Словно обожгло хлестким вопросом дракона. Он что-то узнал? Но как это случилось? Да, драконы приезжали к Тарийскому, но я их не видела, не слышала!

— Опаленные камни дворца Огненного мне кое-что рассказали. Например, о девушке, которую удерживал там силой дракон. Об обряде, что прошел в тронном зале. Рассказать мне не хочешь? Что это был за обряд?

Закрываю глаза и делаю глубокий вдох, собираясь с мыслями. Снова смотрю на Вальда. На мелкие морщинки вокруг серых глаз, на следы усталости, оставившие отпечаток на его лице, сомкнутую линию губ.

— Почему вы решили, что это именно я? Разве мало в Леврии красивых девушек, одну из которых мог выбрать Тарийский?

Снисходительная улыбка дракона показывает, что мои доводы пустые и глупые. Но признаться во всем, значит подставить себя под удар! Мне жутко страшно, но, похоже, придется сделать выбор. Предчувствую, что судьбоносный.

— Нарушены законы Вселенной, но и она оставляет лазейки. Все всегда и во всем стремится к равновесию, а ты и Ева — одно лицо. Еще я очень хорошо знаю, на что способен Тарийский.

— Кто такая Ева?

— Ее полюбил Ридерик. Ледяной дракон смог раскрыть свою силу, а вот Тарийский, похоже, не смог. Хоть и выкрал у меня артефакт. Так что, Ев-ев? Расскажешь?

Молчу, решительности мне не хватает. Признаться? Довериться? Отмолчаться? Серые глаза дракона начинают медленно зеленеть, в них словно проявляется драгоценная изумрудная россыпь. Она берет над серостью верх и кажется благородной, настоящей и теплой.

— Он хотел жениться на мне, — тихо произношу, выбирая все-таки честность. — Но я его не любила и не люблю.

— Видать, и у него с любовью проблемы, — говорит Вальд. — Что все-таки произошло?

— Он проводил какой-то обряд. Взял мою кровь и свою. Выпил, а потом что-то случилось. Но я не видела этого, потому что сбежала.

— Куда?

— Портальный шарик мне передали родители.

— Значит, это ты открыла портал?

В голосе Вальда прозвучала досада.

— Меня выбросило где-то на севере Леврии. Только спустя несколько дней я встретила Еву в лесу и попала к чужим. Только вернувшись обратно, все поняла.

Морщинки на лбу дракона быстро разгладились. Он снова мне улыбнулся и даже взял за руку. От теплых пальцев дракона словно ударило током, по телу побежали мурашки. Никогда не чувствовала в подобном прикосновении столько добра и поддержки.

— Давай вот о чем договоримся, Ев-ев. Ты будешь вести себя так, как раньше. Для людей и драконов ты в беспамятстве. Для всех без исключения. Справишься?

— Постараюсь.

— А я сделаю все, чтобы тебя защитить.

Слыша такие слова, не могу скрыть благодарной улыбки. Не верю ушам. Что же? Получается, я зря волновалась? Вальд не будет меня выдавать Дамиану и сам, похоже, что-то задумал. А еще он так ласков и добр, и навряд ли сможет обидеть.

Но дракон почему-то хмурится и резко встает. Поворачивается ко мне.

— Не обольщайся, Ев-ев. Не будь настолько наивной. Я действую в своих интересах.

Вальд уходит, оставляя меня с леди Диан наедине. Она чему-то загадочно улыбается, провожая взглядом милорда. Что таит изгиб ее губ, странный взгляд, наполненный лукавством и радостью?

— Я сделала что-то не то?

— Ты все сделала правильно, девочка, — отвечает леди Диан. — Нашему дракону давно пора найти кого-то, кого он сможет опекать.

— Что вы такое говорите? — вспыхиваю от осознания собственных мыслей. — Как можно? Кто я, и кто он?

— Поверь мне, Ев-ев. Я знаю, что говорю.

Улыбка леди откровенно пугает. Я помню собственное прошлое. Когда-то я связалась с драконом. Больше таких ошибок не будет. Вальду, может быть, и можно довериться, и, похоже, у него с Дамианом какие-то счеты, но при первой возможности я отсюда уйду. Мне есть чем заняться. Найти родителей или кого-то родных, устроиться в новой жизни.

— Не знаете! Драконы несут зло. Вальд прав. Ни ему, ни другим нельзя доверять. От них надо бежать, как только будет возможность!

— Что ты такое говоришь, дитя? — улыбнулась Мелисса. — Я у лорда Сирисского работаю уже много лет.

— Ну и что? — горько продолжаю я. — Возможно, вы просто хорошо не знаете лорда. Дамиан тоже был мил и заботлив, даже носил меня на руках. А потом развлекался с другой, заставил меня обнаженной танцевать на площади перед дворцом. Он постоянно надо мной издевался.

Глаза намокли от воспоминаний. Слезы вновь потекли по щекам.

— Садись ближе, — произнесла леди Диан. — И начни все сначала. Подробнее.

Отказать не смогла, душа тянулась к Мелиссе. Даже если я совершу очередную ошибку, казалось, именно леди сможет меня понять, очистить от внутренней боли. Я надеялась получить поддержку и понимание. Села рядом с ней и начала свой рассказ. О том, как меня украл Дамиан и вынудил с ним переспать.

— Я сама виновата! Позволила себя целовать, обнимать.

— Ты поступила легкомысленно, когда полезла к нему на лошадь, — подтвердила леди Диан. — Но нельзя винить себя за то, что он обманом лишил тебя чести. Этот Огненный лорд самый последний мерзавец!

— На следующий день он сказал, что отправил гонцов к родителям, но солгал.

— А ты поверила ему?

— Да.

— Разве после произошедшего можно ему доверять? Если нет уважения сразу, глупо его позже искать.

— Я глупа?

— Нет. Ты просто очень наивна. Ты придумала себе то, чего нет. И не захотела в этом признаться, когда столкнулась с правдой.

— Я хотела любви… И боялась, что родители не поймут, откажутся от меня, а соседи поднимут на смех.