тоже не будет, ты так мне сказал. Я верю. И ты тоже, я хочу, чтобы ты был уверен, что для меня нет опасностей. Ты будешь со мной. И если ты будешь дарить мне надежды, поцелуи, цветы и синих птиц нашего будущего, я буду в твоих глазах красивой. Ты будешь мной доволен, помогай мне. Мне очень нужно тебе нравиться. Я медленно восстанавливаюсь от твоего отсутствия. Я хотела поехать в Гватемалу, там я была бы с мамой. Но мне не удалось получить обратной визы. Так что буду сидеть в Нью-Йорке. Жду твоих писем. Уверена, что ты хотел бы, чтобы я поехала в Гватемалу и Сан-Сальвадор. Не хочу стать к твоему приезду слабоумной. Дорогой, да храни вас Бог!

Ваша жена

КОНСУЭЛО

Если я все-таки уеду в Гватемалу, то только на два или три месяца (в зависимости от возвратной визы, если я ее получу), но я сохраню квартиру в Нью-Йорке – 2, Бикман Плейс. Если пришлешь телеграмму или письмо. У тебя есть фото – новые. Пришли, дорогой.

119. Консуэло и Дельфина де Вири – Антуану

(Ленокс, Массачусетс, конец сентября 1943)

Тоннио

Вот какой красивый дом у Делли, в котором останется наш Ганнибал и где я немного отдохнула благодаря чудесным девочкам и деревьям.

Целую от всего сердца

КОНСУЭЛО

Ганнибала тут будут баловать, хозяин приедет за ним. А в ожидании о нем сердечно заботятся.

120. Консуэло – Антуану

(Нью-Йорк, 1 октября 1943)

Любовь моя,

Сегодня наш добрый друг Рушо дал мне знать, что я могу послать письмо. И небо для меня сразу посветлело. Смеясь, мое сердце трепещет бабочкой за моим столом (стол и твоя скамейка, которую я тебе подарила на Новый год, скоро как год назад).

Коттедж Дельфины де Вири. Ленокс (Массачусетс)

Почтовая открытка: «Хэптон Курт Ленокс. Усадьба мистрис Эдвардс Спенсер»

Мой дорогой, мне бы так хотелось, чтобы мои слова пели в такт твоим шагам завтра, и совсем не хочется жаловаться на одиночество и пустоту без тебя! Нет, мой дорогой Тоннио, я полна тобой, твоим отсутствием, твоими песнями, твоими маленькими принцами, они плохо нарисованы, но они лучшие (для меня), они мне лучшие друзья, хранят мой сон, баюкают ночью, когда гроза, когда бессонница из-за войны, они несут королевскую службу, верно охраняя наш покой, наш дом, наши мечты, нашу любовь…

Я подарила одного маленького (одного маленького принца) Делли де Вири. Я приколола его к твоему плечу на большой фотографии. Его шарф – победный полет над серебряной рамой, сверкающей в гостиной Делли… я была потрясена, когда, в первый раз приехав к ней, увидела такую твою фотографию, в этом серебре… В плену? – подумала я… Это значит, что я испугалась… Нет, ничего, здесь много, очень много любви к тебе… И я поблагодарила ее от всего сердца. Она любит тебя нежностью или страстью? Но она тебя любит. Я хочу, чтобы тебя любили, мой муж, но не хочу, чтобы тебя крали. И раз ты мне сказал, что тебя больше не украдут из нашей клетки, я могу быть спокойна и счастлива, даже если тебя гладят по перышкам!

Мне так много надо сказать тебе, мой дорогой, и очень серьезных вещей (но что может быть серьезнее любви?) Но, Тоннио, послушай меня: нужно приехать поскорее увидеться со мной и работать над своей книгой[268]. Все остальное ничего не стоит. Поверь мне. Это не ради меня, это ради жизни. Ты подаришь миру свою жизнь, если сейчас напишешь свою великую книгу. Приехать, летать. Ты всегда исполнял свой долг. Продолжай служить долгу. Но не ошибись, супруг мой. Всеми силами своей души я чувствую, что ты должен завершить эту книгу. Твоя книга и есть самое великое сражение. Работай, не бросай свою работу. Если получается, пиши там, где ты сейчас, если ты там в безопасности (даже если мне приходится от тебя отказываться). Пиши ее. И напишите мне, что вы работаете, что исполняете свой долг!

Я не получаю от тебя писем. Почему? Получила твою телеграмму, мой дорогой, но поговорите со мной вашим красивым почерком. Я делаю все, что могу, ради вас, только ради вас, так напоите меня водой, своей нежностью, воспоминаниями, твоей верностью (я так боюсь других женщин рядом с тобой).

ТВОЯ ДЕТКА КОНСУЭЛО

121. Антуан – Консуэло

(Начало октября 1943[269])

Моя Консуэло,

Я узнал, что один из друзей уезжает через пять минут в Соединенные Штаты. У меня пять минут, чтобы вам написать. Консуэло, любимая, знайте, что я люблю вас.

Я тревожусь о вас днем и ночью. И умоляю, берегите себя, лечитесь, ухаживайте за собой. Не могу больше выносить отсутствие ваших новостей. Консуэло, я вас умоляю помочь мне: помочь, детка моя любимая, значит, вам быть спокойной, разумной, счастливой и писать мне.

Счастливой не этими днями, детка, они полны горечи, а вашим домом в Нью-Йорке, хоть он и пуст, счастливой домом, какой мы вместе построили в своих сердцах и который будет вечно.

Консуэло, малыш, когда же я вас увижу? Мне кажется, я изменяю всем своим долгам, если не укрываю вас в своих объятиях. Пусть на меня обрушатся все беды, если это тебя избавит хоть от одной. Ты слабенькая, не всегда в себе…

О, Консуэло, молю вас, молю, успокойте меня, как вы там.

Я, детка, по очень многим причинам в полной безнадежности. Я не могу смириться, что люди моей страны ненавидят друг друга, а они поступают именно так. Ты меня знаешь: я грызу себя днем и ночью, пытаясь понять эту необъяснимую болезнь, напавшую на моих. Не могу выразить свою внутреннюю боль. У меня «болит моя страна», и нет лекарства, потому что я уже не знаю, где же она, моя страна. Мне надо было бы погибнуть на «Лайтинге» во Франции, и было бы все просто. А сейчас я больше не летаю, пилотов моих лет больше не хотят, и я не нахожу ничего полезного, что мог бы делать[270]. Консуэло, Консуэло, ничего не ладится в моем сердце.

Моя таволга, глупая овечка, моя Консуэло…

АНТУАН

122. Консуэло – Антуану

(Нью-Йорк, октябрь 1943)

Мой Тоннио,

Где вы, вы ходите пешком, мой кенарь? Почему не навещаете свой дом Консуэло?

После твоей телеграммы я больше не получила от тебя ни одного письма, если ты мне не пишешь, мне хочется исчезнуть, хочется кончить…

Почему ты снова выбрал молчание, которое губит нас обоих?

Я не верю, что ты выбрал другую даму. Я верю твоему слову, несмотря на расстояния, несмотря на ошибки, на страсти, ты всегда был моим рыцарем. Я благодарю тебя, мой муж, я готовлю тебе великую нежность на все грядущие дни. Я прошу тебя не оставлять меня больше в прошлом, это слишком грустно.

Моя любовь к тебе надежно меня защищает, но я часто плачу из-за ожидания, которому не видно конца. Тоннио, мой малыш, приезжай и нарисуй мне повсюду маленьких принцев.

Твоя жена

КОНСУЭЛО

123. Консуэло – Антуану

(Уэстпорт, Longshore Club