Наверное, он сам не знает насколько эмоционален. Как пылает его взгляд, когда разговор затрагивает что-то личное; как смягчается лицо, когда он улыбается; и как завораживает его искренний смех. Однажды появится та, что сможет разглядеть все это за маской холодного монстра. Главное, чтоб не было слишком поздно меняться.

Я вздохнул, переводя взгляд на окно. Скоро рассвет. Я так долго добирался сюда, что потерял счет времени. А сейчас слышу рассуждения о силе духа брата и вспоминаю единственный раз, когда он позволил себе быть слабым.

Но сейчас эта история и рассказ о могуществе брата были совершенно не к месту. Я искал союзников, дабы суметь сопротивляться решению императора Виктора.

— Вы могли отказать, не унижая меня, — я обиделся, как делал когда-то детстве. Опустил голову, поджимая нижнюю губу, при этом испытав огромное чувство разочарования собою. А Хагсам Пул поцокал языком и помотал головою с отрицанием.

— Ты всегда существовал в своем мире. Избалованный и залюбленный ребенок, что не смог простить отцу исчезновение матери. Капризный и трусливый мальчишка, который ревновал мачеху и манипулировал ее вниманием. Озлобленный и недальновидный юноша, который не желал обучаться в академии и открыть для себя огромные перспективы. А они у тебя были и есть до сих пор. Только ты не хочешь их увидеть. Даже сейчас ты вернулся в младенчество. Твое поведение не приемлемо!

Я попытался извиниться, что наставник перебил, не желая слушать моих доводов.

— Иен, Пинер, Сорин — тебя окружали сильные личности, к которым ты смог найти подход — в этом твой главный талант. Ты вырос из обид и упреков, находясь в стенах академии. Но вернулся к прежним привычкам, побывав дома. Я не стану помогать недостойному сыну. Найти себя и снова обретешь силу! Тогда и возвращайся, воины академии встанут на твою сторону.

Я стиснул зубы и, молча, кивнул в знак согласия. Хагсам прав. Я расклеился, упустил важную деталь о происхождении Софии и стою на пороге погибели. Хотя, я мог скрыться, сбежать с планеты, как делал в юности, но на кону честь рода.

— Мне, как старшему из сыновей Ан Брадос придется взять ответственность за собственную глупость.

Наставник рассмеялся. Впервые за весь разговор он выдал эмоции на сморщенном лице.

— Старший говоришь?! Иен один раз умирал в академии, дабы сбежать домой. Но там его ждало разочарование.

— Разве такое возможно?! — я был удивлен сказанной фразой.

Наставник промолчал. Развернулся и отошел к своему столу, который расположился рядом с окном. Через широкое резное стекло, куда украдкой пытались пробраться первые лучи светила, были видны Алманские горы. Их серые вершины никогда не меняли своего настроения. Хагсам был подобен этим скалам крепкий и “нерушимый”.

— Что случилось с братом во времена обучения в академии? — решил узнать я, в надежде, что на этот вопрос получу ответ.

— Этот вопрос задай своему отцу и матери, — ответил мужчина, загадочно. Потом подумал, почесал подбородок и добавил:

— Или позови нового родственника, пусть заглянет в озеро душ и отыщет ту, что повинна в ненависти к тебе Валенсии.

— Кого? — спросил я и сам не знал, о ком именно хочу узнать.

Больше наставник разговор продолжать был не намерен. Он, устало, потер щеку, давая мне явный намек, и отвернулся. Я простоял около получаса, но больше не услышал ни звука от господина Пула.

У самого выхода я услышал удивительную фразу от старика:

— Поговаривали, что Иен встретил девушку. Но это только слухи, правда они не рождаются на пустом месте.

Дышать становилось труднее. Отравляющий воздух обжигал легкие, забирая с каждым новым глотком дни моей жизни. Я буквально вполз в звездолет Сорина. Голова шла кругом. Я видел то звезды, окутанные белесой пеленой на темно-синем фоне. То серый потолок корабля с кабелями и трубами. Сорин отвратительный хозяин своему боту. То снова проваливался в космическое пространство.

— Иди сюда! — настойчивый приказной тон в голосе звал к своему хозяину. Перед собою я наблюдал прекрасное создание с мраморным лицом, словно древняя скульптура. Бог с белыми перьями и красивыми крыльями парил в воздухе. Зрелище завораживало.

Я так был глуп и не понял сразу, что должен поговорить с Александром Дитом, когда наставник потер лицо, указав на мою щеку с космической меткой. Вот только какое отношение император Марины имеет к моей матери, или господин Пул говорил о мачехи Валенсии?!

— Я нашел тебя по исходящему от дочери следу. Пришлось сформировать его в нить, заплетая вместе множество сетей. Нелегкая работа для создания, чьи силы на исходе, — произнес император со вздохом.

Я не мог понять злиться Александр или нет. Лицо его не выражало никаких эмоций. Каменная маска наподобие той, которой украшают лицо в дни маскарада. Праздник холодных лучей и восковых ликов, за которыми невозможно понять кто друг, а кто враг, учил находить нужных людей, отбрасывая цветную мишуру лживых улыбок.

— Что вы хотите? — банальный вопрос удивил мужчину. У него слегка приподнялась левая бровь. Но император быстро взял себя в руки, только я успел заметить перемены в настроении.

— Уничтожить все, что связывает Софию с этой планетой и вернуться на Родину — моя единственная цель, — сказал Александр спокойно, но я ощутил вибрацию. На меня пытались воздействовать.

Я слышал, что император обладает даром импата, как большинство его сородичей с планеты небесных жителей Зены. Дед рассказывал нам, мальчишкам, о прекрасной голубо-белой планете с парящими городами. И их чудесных и гостепримчивых жителях. Вот только слава кровавого господина, отца Софии, никак не вписывалась в добрую сказку старого Ан Брадоса. Как и блокировки в моей голове, которым научил меня наставник в военной академии.

— Вы не боитесь причинить дочери вред, оборвав нить связи? — я играл вслепую, не надеясь зацепить чувства такого опасного противника. Да и о свойствах космического пространства около озера душ я имел лишь общие представления. Способен ли Дит уловить здесь мои истинные эмоции?!

Мои слова вызвали злость императора, а гнев вылился наружу окрасив место в красный цвет. Силуэт мужчины пылал, словно пламя свечи. Мой словесный удар попал точно в цель, хотя стрелял я с закрытыми глазами.

— Потому я нахожусь здесь вместо того, чтобы успокаивать плачущую дочь. Где ты, мальчишка? — вопрос прозвучал с угрозой. Александр негодовал, не в состоянии применить ко мне свой чудесный дар.

— Я расскажу, как только получу ответы на собственные вопросы, — дерзость и наглость мои не знали предела. Самому стало стыдно от брошенной фразы.

Мужчина не стал спорить и спросил полушепотом:

— Что желаешь?

— Окунуться в озеро душ и выжить, — я хотел отыскать мать. И если она не даст ответы, то пойти на поклон к Валенсии.

— Я не способен на такое. Только моя жена. Но связь с ней на вашей планете потеряна. Зачем тебе такой риск? — Александр заинтересовался моим упрямством.