— И чтоб никто ничего не знал, — приказалПетровский, — ни один человек. Даже моя жена. Если она позвонит изЛондона, скажешь, что у меня легкий сердечный приступ. Она может позвонить мнена мой мобильный. Поменяешь мне номер телефона, и чтобы о нем знал только ты.Больше никто. Только ты.

Бубенцов ошеломленно кивнул, но не стал задавать вопросов.Это тоже была его характерная и весьма положительная черта.

Святослав Олегович спустился по лестнице и вышел во двор,где его уже ждали охранники. Он сел в машину, и автомобили поехали в сторонуцентра, где находился ресторан "Репортер". У входа в него автомобилиостановились, и Петровский вместе с несколькими охранниками спустился вполуподвальное помещение. На полу тут были высечены имена известных писателей ижурналистов, приходивших в этот ресторан. Петровский заметил Сергея Михалкова иулыбнулся. В детстве он более других любил стихи о дяде Степе.

В дальнем конце зала уже сидел Глушко. Генерал явно скучал.Он любил обычную домашнюю еду и не признавал современных ресторанов. Но, будучичеловеком дисциплинированным, сразу же, как только ему позвонила Инна, приехалсюда на встречу с шефом.

Святослав Олегович прошел к столу и сел рядом с ним. Задвумя соседними столиками разместились телохранители. Виктор Михайловичудивленно посмотрел на Петровского.

— Не могу понять, почему вы назначили свидание в этомресторане? Мы могли бы поговорить у меня дома. Или где-нибудь на улице.

— Я не уверен, что нас не подслушивают, —признался Петровский. — После визита в Лондон я понял, что тайно вестиразговоры очень сложно. Поэтому попросил Инну выбрать ресторан поближе к вашемудому.

К ним подошел официант.

— Любую легкую закуску, — попросилПетровский, — и две бутылки минеральной воды. Только быстро. А потом к намбольше не подходите.

— Я все понял, — кивнул испуганный официант,отходя от их столика.

— Что произошло? — поинтересовался Глушко.

— Мне срочно понадобилось с вамипроконсультироваться, — признался Петровский. — Сегодня мнеподсказали один очень интересный ход, и я хочу с вами посоветоваться.

— Какой ход?

— Мне нужен специалист. И не просто специалист, асуперпрофессионал, который смог бы за несколько дней расследовать убийстводиректора комбината в Нижнебайкалъске. Очень опытный сыщик.

— Ясно, — кивнул Глушко. — Есть такойчеловек. Это высочайший профессионал, но сейчас его нет в Москве. Кажется, онулетел в Европу.

— Как его зовут?

— Его обычно называют Дронго. Настоящего имени незнает никто.

— Я о нем слышал, — кивнул СвятославОлегович. — Нельзя ли его быстро найти?

— Быстро не сможем. Если он сам захочет, то выйдет нанас, когда мы ему позвоним. У него дома автоответчик. Но если он в Европе,придется подождать.

— Как вы думаете, он сможет найти убийцу директоракомбината?

— Во всяком случае, абсолютно точно сделает это лучшедругих.

— У меня нет времени, — вздохнулПетровский, — я хотел бы решить эту проблему уже сегодня.

— За один день мы его не найдем, — призналсягенерал, — но если он вам так нужен, я попрошу ребят выйти на кого-нибудьиз знакомых. У него были хорошие связи с нашими бывшими сотрудниками. Он раньшеработал экспертом Интерпола.

— Только этого не хватало! — отмахнулсяПетровский. — Нет, Дронго нам не подходит. Слишком известныйчеловек.

— Вы же сказали — вам нужен самый лучший. Он и естьсамый лучший.

— Кто еще? — нетерпеливо спросил Петровский.

Официант принес две бутылки минеральной воды и два греческихсалата. Поставил все на столик, разлил воду и удалился.

— Есть еще Тенгиз Абуладзе, — вспомнилГлушко. — Тоже отличный специалист. Старый и опытный профессионал.

— А он откуда? Тоже из Интерпола?

— Нет, из военной разведки, бывшего ГРУ. Кажется,полковник. Очень мудрый мужик.

— Господи! — взмолился Петровский. — Вкакой стране мы живем? Если нужно спасти демократию, то обязательно находятбывшего подполковника КГБ, если нужно спасти страну от дефолта, ставят набывшего начальника разведслужбы. Если мне нужен толковый специалист, то он либоиз ГРУ, либо из Интерпола. Ну неужели нет нормального эксперта, который не былбы связан ни с КГБ, ни с ГРУ, ни с Интерполом? Какой-нибудь нормальный сыщик,частный детектив? Ну хотя бы из милиции?

— Не понимаю, чем вам не нравится КГБ, — обиделсяГлушко. — Между прочим, это была очень серьезная организация.

— Настолько серьезная, что у всех до сих пор от нееизжога, — огрызнулся Святослав Олегович. — Нет, не нужно обижаться,Виктор Михайлович, я понимаю ваши чувства. Но поймите и вы меня. У нас оченьважное дело, а вы мне советуете позвать офицеров ГРУ или КГБ, Я не могу имдоверять, только не нужно принимать это на свой счет. Я хочу заполучитьобычного сыщика, нормального следователя, но очень толкового. Неужели у вас неттакого?

— Он не сможет найти настоящего убийцу — терпеливопояснил генерал. — Вы же просите профессионала.

— Не найдет? — задумался Святослав Олегович.

— За несколько дней, конечно, не найдет. И вообще вынапрасно думаете, что в таких делах могут быть какие-нибудь гарантии. Дажелучший профессионал может потратить на поиски несколько месяцев. Заказныеубийства редко раскрываются. Это очень сложная работа, которую делают десяткивысококвалифицированных людей, экспертов. Неужели не понимаете?

— Тогда найдите мне какого-нибудь головореза.

— Он тоже не найдет убийцу.

— Я знаю, кто убийца, — улыбнулсяПетровский. — Мне нужен человек, который сумеет это доказать. Любымспособом, и не обязательно самым законным.

— Это совсем другое дело. У меня есть знакомыйполковник из отдела борьбы с бандитизмом. У него сколько хотите такихспециалистов. Заставят признаться любого человека, что он папа римский илишпион эфиопских властей. С этим как раз нет никаких проблем.

— Вот и прекрасно! — обрадовалсяПетровский. — Тогда пусть они найдут Роговицына Валерия Георгиевича иузнают у него, кто убил директора комбината.

Глушко покачнулся в кресле.

— Я думал, вы шутите, — признался он. — Выдействительно хотите, чтобы они выбили показания из этого сутенера?

— Конечно, хочу. У меня должны быть документальныесвидетельства причастности Роговицына к этому преступлению. И желательно, чтобыон сообщил, кто заказывал ему убийство директора.

— А если это не он? Ребята могут перестараться и убитьего.

— Тогда мы его похороним за наш счет. Вы меняпродолжаете удивлять, Виктор Михайлович. Вы же сами рассказали мне о визитеРоговицына к директору комбината.