На исходе осени, в день, когда выпал первый снег, в Еруду приехал дядя Ладина по матери Рокан. В его визите не было ничего неожиданного, он помогал Ладину избавиться от Скавара, удивительно было другое, он прибыл не один. Он держал путь в Керреру проездом из Тору и, по просьбе старого друга Дакена, прихватил с собой жену и дочь керрейского посла. Женщины ужасно много болтали и ко второму часу визита порядком утомили Ладина. Он вздохнул с облегчением, когда хозяйка Еруды пригласила их осмотреть замок перед обедом.

Оставшись одни, Ладин и Рокан, обсудили дела: дяде не все нравилось в плане племянника, и он предлагал действовать еще осторожнее. Виленвиец же полагал, излишняя осторожность лишь затянет процесс, а времени и так не много. Сейчас Скавара отвлекает Ларок, но скоро Ларок уберут со сцены, и это развяжет руки королю Тору. А чем занимается Скавар со свободными руками, они уже видели не раз.

Пригласили к столу, и мужчины направились в столовую. Присутствие посторонних нарушало привычный семейный разговор, но Рокан не был бы Роканом, если бы позволил обеду пройти в официальной холодности. Он шутил, травил байки и время от времени подтрунивал над Ладином. Племянник лишь добродушно посмеивался. Он позволял Рокану все: они были ровесниками и дружили с самого детства. Неспешно менялись блюда, хозяйка Еруды сама разливала гостям апельсиновый пунш большим половником, а женщины все болтали без умолку.

Ладин почти не слушал разговоров, сплетни его никогда не интересовали, но когда за столом заговорили о короле Тору и его шестой жене, виленвиец стал весь внимание. Супруге и дочери посла не нравилась Иллария: присутствующим пришлось выслушивать нелестные тирады о ее внешности, манерах, характере. Досталось даже ее происхождению. Рокан счет своим долгом вмешаться в разговор, уж что-что, а кровь у Вертала благороднее некуда. Рокан обезоруживающе улыбнулся и подмигнул дочери посла, девушка покраснела и замолчала, он воспользовался паузой, чтобы вставить хоть слово.

— Десять лет назад мы с отцом вели совместные дела с Вертала, и Лари, и Ила не показались мне несносными, напротив, их манеры и внешность оставили самое лучшее впечатление. А как Ила хороша, когда улыбается…

Дочь посла хмыкнула.

— За год, что мы пробыли в Тору, я видела, как она улыбается один раз и то невпопад, все остальное время у нее был каменный взгляд и не терпящий возражения тон. А когда она отяжелела, стала совсем невозможной. Мыслимое ли дело не приходить на официальные приемы, ссылаясь на усталость!

Беременностью Илларии заинтересовался Хозяин Еруды, он пригубил немного пунша и миролюбиво заметил.

— Беременная женщина действительно может быстро устать, — он кинул многозначительный взгляд на сына, будто вопрошая, готов ли тот воспитывать чужого ребенка, а потом улыбнулся дочери посла. — Вы слишком строги к ней, милочка.

Девушка только махнула рукой. Ее мать подхватила эстафету.

— Отнюдь. По-моему, все наоборот, к ней слишком добры. Мой супруг дружит с семейным доктором Скавара, и доктор утверждает, что с беременностью Илларии тоже не все гладко, — тут гостья перешла на шепот: — Если верить его словам, родить она должна не в середине зимы, как того ожидает ее супруг, а в начале весны. Это может показаться ерундой, но тогда получается, что она забеременела в начале лета. В начале лета Скавара не было в Тору, — тон гостьи вновь стал обычным. — И не говорите мне, что я строга. Удивительно, как Скавар еще не прибил ее. Может, конечно, она беременна от Фалара, у них какая-то странная дружба, и поэтому Скавар смотрит на все это сквозь пальцы, но все равно, ее это не оправдывает.

— Фалара тоже не было в Тору в начале лета, — со знанием дела отрезала Талика. — Зато там был наш… — продолжила было девушка, но, поймав грозный взгляд матери, осеклась.

Хозяин Еруды строго посмотрел на Ладина. Рокан внимательно оглядел родственников и весело хмыкнул. Только жена ланарийского посла, ничего не замечая, тараторила:

— Хотя, чтобы лечь с ней в постель нужно быть или смельчаком или сумасшедшим, говорят у нее все тело в ужасных шрамах. Как ни крути, брак со Скаваром для нее — большая удача, вряд ли удастся найти еще одного безумца, готового жениться на ней. Все те отвергнутые предложения от множества женихов — выдумки, льстящие самолюбию ее брата.

В руке Ладина громко раскололся бокал, кровь тонкой струйкой закапала на стол. Гостья замолчала и поморщилась. Мужчина тряхнул рукой, внимательно осмотрел ладонь, вынул пару крупных стекол, застрявших в плоти, стащил с пальцев перстни и бросил их на стол. Хозяйка Еруды протянула сыну платок, он поблагодарил и дал замотать им руку. Слуга убрал осколки, принес новый бокал и наполнил его пуншем. Ладин спрятал перстни в карман. Хозяйка Еруды примиряющее улыбнулась гостье.

— Давайте оставим Илларию в покое.

— Не трудись, мама, — Ладин залпом выпил пунш и надменно вскинул бровь. — Я просил руки Илларии еще до ее замужества, сразу после смерти моей супруги, и, больше скажу, будь сейчас Иллария Вертала свободна, я бы бросил все дела и помчался к ней, повторить свое предложение. Считайте меня безумцем, но ради всех богов, перестаньте полоскать имя достойной женщины.

За столом повисло неловкое молчание. Все уткнулись носами в свои полупустые тарелки с остатками десерта. Хозяин Еруды потер рукой подбородок и предложил, пока светло, прогуляться до здания городского совета. Рокан с Ладином отказались, а остальные горячо поддержали предложение.

Сын Хозяев Еруды велел принести вина и сыра, Рокан подсел к нему ближе и разлил вино по бокалам. Слуги убрали со стола посуду и исчезли. Дядя улыбнулся и похлопал племянника по плечу.

— Ребенок твой? — в голосе его сквозило скорее дружеское участие, чем любопытство.

Ладин пожал плечами и неспешно пригубил вина.

— Лето мы провели вместе.

Рокан кивнул.

— Хорошее, судя по всему, лето получилось.

— Не жалуюсь, — виленвиец мечтательно улыбнулся, но потом вдруг стал серьезным. — Меня беспокоит поведение Скавара, этот плут явно что-то задумал.

— Я скажу тебе, что, — дядя обновил вино в своем бокале и вдохнул терпкий аромат. — Он рассчитывает, что ты не признаешь ребенка своим публично. Иллария — замужняя женщина, признав связь с ней, ты потеряешь ключи от Еруды. Значит, официально он будет считаться его отцом, со всеми вытекающими отсюда привилегиями.

— Сколько еще надо времени?

— Моим ребятам месяц и местным парочка. Такие дела быстро не делаются, — Рокан внимательно посмотрел на племянника. — Мы не успеем до середины зимы. Илларию надо оттуда вытаскивать.

— Займусь этим, как только вернусь из Ладоса, — согласился Ладин.

— Все-таки решили отправить тебя?

— Угу. Отец не любит подобных переговоров и от дороги устанет быстро. Не к чему это, когда есть я.

— Так лучше, чем больше нитей сосредоточится в твоих руках, тем сложнее будет не отдать тебе ключи от Еруды, — Рокан отхлебнул вина и отправил в рот кусок сыра.