— Командир? — Гомез склонилась ко мне, когда я угнездился в кресле. — Что-то не так?

Сладкий запах ее духов отвлек, прогнав неуверенность, я качнул головой, давая понять — «все в порядке», надел наушники и поправил гарнитуру.

— Внимание, Крепость! — Прикрыл ладонью микрофон и, прочистив горло, повторил: — Внимание, Крепость, говорит командир Ковач. Контроль всех систем. Боевым частям и дивизионам доложить о готовности к переходу в состояние «боевое дежурство».

Гомез одобрительно кивнула. Посыпались доклады: на мониторах возникали лица офицеров, сообщавших звание, фамилию, номер части и степень готовности.

Пока шли доклады, я окинул взглядом комнату, присмотрелся к оператором — нет, никого не знаю. Видел раньше двоих лейтенантов в центре мониторинга Аравийского ТВД, но знаком с обоими не был. Надеюсь, Бриджит, когда прибудет в Крепость, без проблем впишется в коллектив.

Капрал-телохранитель остался у двери. Ничем не примечательное лицо, по выражению не понять, о чем думает. Может, особенность у него такая, а может, постоянно подключен к интерфейсу, то есть находится в режиме «временной оцифровки», ведь он не просто телохранитель, он обеспечивает… Правильно сформулировать мысль помешала Гомез, которая тронула за плечо.

Я уставился на экран и понял: все отчитались, пора и мне доложиться штабу Оси.

Процедура вступления в должность заняла не более минуты, на связь почему-то вышел второй заместитель командующего, принял доклад и приказал перевести Крепость на «боевое дежурство». Поздравил меня и личный состав, после чего отключился.

— Господа, — громко сказала Гомез, — удачной вахты. Командир убывает на обход.

Она кивнула операторам, пригласила меня жестом следовать за ней, и я выбрался из кресла.

Вновь мелькали коридоры, лестницы, уровни. Странно, но присутствия Сэлдриджа я почти не ощущал, хотя непривычно было осознавать, что лично ко мне прикреплен телохранитель. Я вроде и сам за себя могу постоять, но командованию видней, и еще неизвестно, какими возможностями обладает Кило-7.2.

Гомез наконец остановилась впереди, набрала, не таясь, код на дверной панели с надписью «Запасный командный пункт» и пригласила войти. На этот раз Сэлдридж остался в коридоре. Майор проследовала к пульту под дальней стеной — в комнате все было точь-в-точь как в той, которую покинули недавно, за небольшой лишь разницей: по сторонам от двери стояло по кровати и паре платяных шкафов в изголовье каждой.

— Лейтенант, здесь мы будем жить, — объявила Гомез и пошла вдоль пультов, включая компьютеры. — Данный пункт управления целиком дублирует введенный в действие командный пост. В случае экстренной необходимости вы можете связаться с подразделениями прямо отсюда.

Она закончила с компьютерами и предложила разложить вещи в шкафу. Сама направилась к своей кровати, достала из-под нее рюкзак, оттуда — жестяную банку и прошла к неприметному столику в темном углу, где обнаружился электрочайник.

— Кофе пьете? — уточнила она.

— Да, — я распаковал рюкзак, — предпочитаю сладкий.

— А я — наоборот и привыкла варить свежемолотый, но здесь, как вы понимаете…

Она не закончила фразу — чайник зашумел, кипятя воду, затем щелкнул, и Гомез стала возиться с кружками, а я — раскладывать вещи на полки.

— Прошу, — майор откатила два кресла к столику. — Вот ваша чашка, вот сахар.

Я поблагодарил и присел рядом, взяв сахарницу, чтобы подсластить кофе. Но так и застыл, сознавая, что все это ненастоящее, всего лишь проекции, игра в бытовуху.

— Первое время мне тоже было не по себе, — тактично заметила Гомез. — Потом привыкла.

Она слабо улыбнулась.

— Как вас зовут? — Я прогнал мысли о виртуальности и от души сыпанул сахара в чашку — все равно диабет мне не грозит.

— Валькирия. — Она вновь улыбнулась. — О, не злоупотребляйте иллюзиями, организм в реальности повысит уровень сахара в крови, вам будет плохо.

— Правда?

— Да, так и есть.

— Черт. Простите…

— Ничего. — Майор отлила немного себе из моей чашки, а затем добавила в нее кипятка. — Вот так в самый раз.

— Благодарю. Если правильно понимаю, здесь безопасно, можно говорить открыто?

— Да, командир.

— Наедине зовите меня по имени. Вы старше по званию, опытнее.

— Без проблем.

— Итак, — я отхлебнул немного кофе, — с чего начнем?

Терзал меня один очень важный вопрос, но я решил оставить его на закуску, хотел сначала получить больше сведений от новой наставницы — иначе ее не назовешь.

Гомез на мгновенье задумалась и заговорила:

— На сутки вам придется погрузиться в состояние «временной оцифровки». Не совсем интересное занятие, но после него сможете контролировать интерфейс независимо от того, где находитесь.

— То есть буду на постоянной связи с программой управления.

— Да.

— Хм… — Я покивал. — И как этого добиваются? Интересует положение дел в реальности. Что происходит с моим телом там, в статис-капсуле?

— Оно в анабиозе. Главная особенность статис-поля — перезапись вашего сознания на диск, иными словами та же оцифровка, только без приставки «временная». Но при этом в жертву приносят воспоминания, такова механика процесса, иначе мозг не сможет адаптироваться к виртуальному пространству и погибнет. — Она поставила чашку на столик, согнула руки, сжав кулаки. — Представьте, один кулак — настоящий вы. Другой…

— …я в виртуале.

— Да, но между ними установлена прочная связь, блокированы лишь отдельные участки мозга. — Гомез выставила вперед кулак с настоящим мной. — Это пространство — своего рода архив, тщательно запакованная информация о личности. Часть ее перенесена в виртуальность: военные навыки, знания науки, моторика, — она разгибала поочередно пальцы, — и так далее. Так вот, архивация прошлого увеличила нашу оперативную память. Вы же представляете работу компьютера?

— Ну конечно. — Я допил кофе, но чашки показалось мало, поэтому насыпал из банки еще и залил кипятком.

— Пропускная способность, скорость прохождения электрических сигналов в нейронах мозга резко возрастает, и чтобы спасти мозг от перегрева, ученые придумали статис-капсулы, поместив пациентов в анабиоз.

— Угу, давайте суть.

— Эффект взаимодействия реального сознания и сознания-записи ученые Ауткома назвали «коммутация в цифровое пространство» или коротко — «коммутация».

Я хотел отпить еще кофе, но завис.

— Не понимаете?

— Есть немного. Почему необходимо архивировать прошлое?

— Единственная бесполезная информация, изъятие которой освобождает пространство для наращивания оперативной памяти. В виртуальности копии сознания достаточно небольшого набора исходных данных, так называемых реперных точек, чтобы персонифицироваться в виртуальном мире как личность.