кукольника? И зачем ему дом?

Некоторое время я колебалась. Сказать Рикарду или не сказать о подвале и Дрю? Если бы он в этот момент спросил или развил тему, я бы, наверное, сдалась, но Рикард поднялся и протянул мне руку.

— Куда? — недоуменно спросила я. — О твоем доме я все выясню позже, — пояснил Рикард. — Это был способ заманить тебя на свидание. — Что-о-о? — Я сделала вид, будто оскорбилась. Хотя, по правде, с самого начала знала, что Рикард не слишком-то хочет обсуждать свое расследование. Если он и копал что-то, помимо огурцов в моем огороде, то вряд ли расскажет всю правду. — А если я не хочу на свидание? Губы Рикарда тронула усмешка. Нехорошая такая усмешка… многообещающая! Одним стремительным движением он подхватил меня и перекинул через плечо. Мой визг разнесся по пляжу, я вцепилась когтями в его ногу и только потом поняла, куда именно вцепилась. Покраснела. Втянула ногти, как заправская кошка.

— Рано, — хмыкнула откуда-то сверху Рикард, — я еще не готов дарить тебе свою честь. А как же ухаживания? Требую мясной букет и ожерелье из сыра! — Укушу! — пригрозила я. — Здесь была очень пошлая шутка, — рассмеялся Рикард. — Но я ее промолчал. Цени заботу, Спрингвилл! За препираниями я не сразу поняла, куда он меня тащит, а когда поняла, забилась пуще прежнего и мужчине с трудом удавалось удерживать меня на плече.

— Не пойду-у-у! — выла я. — Не умею пла-а-ав-а-ать! И потом, чуть подумав: — Я в пижа-а-аме-е-е! Рикард остановился. — Снять? — задумчиво спросил он. — Нет! — тут же откликнулась я. Он стоял уже по колено в воде, и мне пришлось одной рукой держать волосы, чтобы не намочить. Хоть и подозревала, что скоро намокну вся. Совсем вся, судя по тому, что Рикард не собирался останавливаться, заходя все глубже и глубже. Лишь перехватывал меня поудобнее, чтобы ненароком не утопить. И на том спасибо.

— Я серьезно! Я не умею плавать. — Ты правда думаешь, что я об этом не знаю? — хмыкнул Рикард. Наконец он остановился. Чтобы опустить меня в воду, перехватить у талии и… поплыть. Злость злостью, а страх был сильнее, и я вцепилась в шею мужчины так, что и магией не оторвать. Как-то вот не вызывал во мне этот заплыв романтических чувств.

— Ты все свидания так проводишь? — спросила я. — Запугиваешь девушку до смерти, а потом пользуешься? — А что, девушка в моем кабинете выглядела запуганной? — с ехидной усмешкой поинтересовался он. От неожиданности я даже отпустилась.

— Да как ты меня бесишь-то! — возмущенно шлепнула рукой по воде.

— Ты забавно злишься. А еще сейчас плывешь. Я тебя не держу. — Чего? А когда осознала… топориком пошла ко дну, только и успев в панике всплеснуть руками. Пижама вдруг показалась слишком тяжелой и камнем потянула на дно. — Ага, конечно. — Рикард закатил глаза и легким движением снова повесил меня себе на шею. — Куда это ты от меня собралась… Сырочек? Если до этого я была целиком и полностью поглощена страхом утонуть, то сейчас меня трясло еще и от неожиданности. Я смотрела в темные глаза мужчины, силясь понять, как так, как он узнал, как угадал. И за этими попытками не заметила, как его губы прижались к моим.

— Нет! — промычала я, сделав попытку вырваться. — Да, — выдохнул мне в губы Рикард. — Нет! — уже увереннее отпихнула его я, стараясь не обращать внимания на дрожь и бешено колотящееся сердце. — Довольно опрометчивое решение для девушки, не умеющей плавать. — Так утопи меня! — хмыкнула я. — Отпусти и уплывай. Никто не увидит. Утром порыдаешь вместе с Камиллой. — Не заводись, — шепнул Рикард, скользнув губами по моей шее. — Я просто шучу. Научить тебя плавать? — Не хочу, — буркнула я. — Отбуксируй меня на берег. — Подожди, — попросил он. — Смотри, луна какая большая. И красивая. Ты веришь в магию полнолуния? — Не знаю, — пожала я плечами. — Никогда не сталкивалась. Луна как луна. — Мы ненавидим дежурить в полную луну. Все самое мерзкое происходит, когда она такая огромная и круглая. Уж не знаю, как эта штука действует на психов, но самые жуткие убийства происходят в полнолуние. Ночью. Такая резкая смена атмосферы губительна для сердца. За последние минуты я несколько раз чувствовала, как начинаю дрожать. Теперь уже от страха и какой-то неясной тревоги. После слов Рикарда прежде прекрасная луна стала пугать.

— Почему вообще кто-то может вызваться расследовать убийства? — спросила я. Этот вопрос вертелся на языке с момента знакомства с Рикардом, но все не было подходящего случая. А ночью, посреди моря, в обнимку с почти заклятым врагом — отличный момент!

— В расследования не идут без причин, Николь. Если человек талантлив, он уходит в королевскую охрану или магический патруль. У тех, кто остается, почти всегда есть причина. Большинство предпочитает сражаться с живыми. — А ты выбрал мертвых. Почему? — Потому что я это могу и мне это интересно. Поплыли на берег, к тем камням. Там есть сюрприз. — Что, еще один? — хмыкнула я. Но возражать не стала. Вода постепенно переставала пугать (Рикард же не делал попыток меня утопить), но все равно долго сидеть не стоило. На берегу, среди больших чуть влажных валунов оказалось основательно подготовленное Рикардом место. Отодвинув один из здоровенных камней, он достал теплый плед и какую-то

коробку. В плед закутали меня, а из коробки достали бутылку с чем-то явно алкогольным и два бокала.

— Надо было все-таки стребовать с тебя сыр. Как закуска идет отлично. — Я не пью! — тут же быстро сказала я. — Не курю, с мальчиками не вожусь и ночью с подозрительными типами не шатаюсь, — с улыбкой закончил за меня Рикард. — Глоток. Чтобы согреться. — Алкоголь дает иллюзию тепла, — занудно пробурчала я. — Он расширяет сосуды и очень опасен — легко пропустить обморожение.

— Тогда, — меня притянули ближе, — есть другой способ согреться. — Костры запрещены на территории общественного пляжа. — Я отодвинулась, но бокал взяла. На вкус вино было сладким и холодным. Никогда еще я не пробовала ничего алкогольного, и сейчас не смогла удержаться от искушения. Я совсем не разбиралась в винах, но все равно поняла — это было хорошее. Рикард, похоже, знал, что нравится девушкам.

— О чем задумалась? — спросил он. — Ты был когда-нибудь по-настоящему влюблен? Я внимательно глянула на профиль мужчины. Здесь, в тени камней, было слишком темно, чтобы по выражению лица было можно что-то понять.

— В твоем понимании — вряд ли. Я не слишком-то верю в любовь. Как по мне, брак — договорной союз двух взрослых людей. Они договариваются жить вместе и растить детей. Любовь, страсть — это какие-то слишком эфемерные понятия, чтобы можно было на них полагаться. — Ужасно. — Я поежилась. — Твой подход ужасен. — С точки зрения сырной девочки, — усмехнулся Рикард. — Хочешь знать точку зрения главного городского следователя? Он наклонился так близко, что я уловила исходящий от мужчины мятный запах.

— Если очередной псих, которого я ловлю, воткнет в меня отравленный нож, я должен быть уверен, что моя смерть не убьет женщину, с которой я живу, и она сумеет дать осиротевшим детям то, что им будет нужно. Прости, Никки, но я прагматик. — Тогда зачем? — Я отстранилась и сделала большой глоток. — Ты все же остался? Вино текло по венам вместе с кровью, даря пьянящее чувство расслабленности. Меня перестал волновать Рикард, перестали мучить воспоминания о побеге, не беспокоил Ангор и не терзала жалость к Дрю. Вот так и становятся алкоголиками, наверное.