В тетрадях Шаламова этого периода очень мало записей о современной литературе, писатель был полностью погружен в прошлое: записывал воспоминания о 1920-х годах, «Вишерский антироман», заключительную часть «Колымских рассказов».

Рассмотрим события литературной жизни в СССР 1970-х годов, которые могли быть важны для Шаламова или косвенно отражены в его записях.

Самая важная тенденция, которую отметил Шаламов в своих записях, – усиление цензуры. После смещения Н. С. Хрущева в 1964 году, а особенно из-за событий 1968 года, когда советские войска вошли в Прагу, а на Красной площади в Москве 25 августа состоялась демонстрация восьмерых диссидентов, относительно либеральные перемены в СССР окончательно прекратились. Зародилась и развивалась подпольная культура: в самиздате распространялись не только неподцензурные литературные произведения, но и документы, например стенограмма суда над И. Бродским и диссидентское периодическое издание «Хроника текущих событий». К концу 1960-х уже не печатавшийся официально Солженицын «отпустил» свои произведения в самиздат и «тамиздат».

В 1970 году Шаламов делает запись об усилении цензуры в связи с подготовкой своего сборника к печати:

Лучшие стихи сняты:

1) Живопись

2) Инструмент

3) «Рассказано людям немного…»

4) Таруса

5) «Мы рубим стихи как болотную гать…»

Все – напечатано ранее, т. е. контроль усилился многократно. Из опубликованного ранее вошло только дерьмо двадцатилетней давности. Стихи о Пастернаке напечатаны в «Юности» и прорвавшие решение Фогельсона.

Но его расчет – детский расчет. Просто 1970/71 год – не 1967 [Там же: 324].

Разгром «Нового мира»

В 1970 году А. Т. Твардовский покинул пост главного редактора журнала «Новый мир». Отставке предшествовала широкая кампания по травле слишком либерального журнала. «Новый мир» активно критиковали за серьезные идейные ошибки. 26 июля 1969 года в журнале «Огонек» вышла статья «Против чего выступает „Новый мир“?», подписанная одиннадцатью литераторами: М. Алексеевым, С. Викуловым, С. Ворониным, В. Закруткиным, А. Ивановым, С. Малашкиным, А. Прокофьевым, П. Проскуриным, С. Смирновым, В. Чивилихиным, Н. Шундиком:

…мы еще и еще раз утверждаем, что проникновение к нам буржуазной идеологии было и остается серьезнейшей опасностью. Если против нее не бороться, это может привести к постепенной подмене пролетарского интернационализма столь милыми сердцу некоторых критиков и литераторов, группирующихся вокруг «Нового мира», космополитическими идеями [Огонек: 27].

В 1969 году заместитель главного редактора «Нового мира» А. Кондратович описал в дневнике важнейшую тенденцию, проявившуюся в травле журнала, – возвращение к сталинизму в виде риторики борьбы с космополитизмом, доносительства и обвинительных заключений «по известным образцам»:

26/VII – 69 г.

Купил все же номер «Огонька», хотя не было желания тратить 30 копеек. Громадная статья «Против чего выступает „Новый мир“». <…> начиная с самого заголовка, против «Н. м.», статья Дементьева[50] лишь повод для кампании против журнала. Наши предчувствия сбываются. А. Т. снова в больнице. Есть возможность начать новую атаку на журнал и на А. Т. лично. <…> Такого, что написано в «Огоньке»[51], я еще не читал. О Дементьеве пишут, как о враге, сравнивают его фактически с троцкистами и пр. В духе «канонических» статей 48 года. А может, даже и похлеще. Подписей 11. Удивительнее всего подпись Прокофьева. Они же были с Дементьевым когда-то друзьями. Основной тезис статьи хитер и демагогичен: Дементьев «многократно призывает читателя не преувеличивать опасности чуждых идеологических влияний» <…>

А вывод уж совсем доносительский, в духе 48 года: «Если против нее (буржуазной идеологии) не бороться, это может привести к постепенной подмене понятий пролетарского интернационализма столь милыми сердцу некоторых критиков и литераторов, группирующихся вокруг „Нового мира“, космополитическими идеями». Вот и космополитизм воскрес. Здрасьте, давно не виделись… «И, если хотите, наглядным подтверждением такой опасности является тот факт, что у нас уже появились литераторы вроде А. Дементьева». (Прелестно это «уже» в органе Софронова, который 20 лет назад поднялся на волне борьбы с космополитизмом. Уже! Не уже, а давно!) Более того, прикрываясь трескучей фразеологией, они сами выступают против таких основополагающих морально-политических сил нашего общества, как советский патриотизм, как дружба и братство народов СССР, как социалистическое по содержанию, национальное по форме искусство социалистического реализма.

Все. Обвинительное заключение готово. По образцам известным. Век живи – век жди – повторений.

А далеко мы отходим – к Сталину [Кондратович: 425].

А. Кондратович отметил тенденцию возвращения к сталинизму в способах расправы с журналом. Это замечание не случайно. Еще в 1966 году появилось «Письмо двадцати пяти» деятелей науки, культуры, литературы и искусства с протестом против реабилитации имени Сталина. Подписавшие письмо также отмечают опасную тенденцию и предупреждают о том, что реабилитация Сталина может породить раскол в советском обществе, и о том, что никакие разъяснения не заставят молодежь снова поверить в Сталина.

Ситуация с разгромом «Нового мира» описана А. И. Солженицыным в очерках литературной жизни «Бодался теленок с дубом». Солженицын отмечает те же методы – доносительство, провокация:

Подхватились самые поворотливые трупоеды – «Огонек», и дали по «Н. Миру» двухмиллионный залп – «письмо одиннадцати» писателей, которых и не знает никто. Да уж не в защиту «страны отцов», или там «духовного слова», а – последние следы спора утопляя в политическом визге, в самых пошлых доносных обвинениях: провокационная тактика наведения мостов! чехословацкая диверсия! космополитическая интеграция! капитулянтство! не случайно Синявский – автор «Н. Мира»!.. Да ведь как аукнется [Солженицын 1975а].

9 февраля 1970 года на заседании секретариата Союза писателей было принято решение о переменах в руководстве журнала «Новый мир». Вслед за семью членами редакционной коллегии пост покинул и главный редактор. Шаламов на тот момент уже давно не работал в «Новом мире» (с 1965 года) и в ряде записей отзывался о Твардовском как о плохом поэте. На саму ситуацию разгрома «Нового мира» он не отреагировал. Но в первой половине 1971 года он вспомнил о журнале и сообщил неожиданную версию своего разрыва с ним:

Мои отношения с «Новым миром» ухудшились после того, как я рекомендовал большую повесть автора – заключенного врача, но напечатана она не была [Шаламов 2004: 329].

Речь идет о повести казанского врача А. П. Чигарина «Всюду жизнь», о которой шла речь в третьей главе. В записях 1960-х годов эта повесть не упоминается, Шаламов никогда не обсуждал ее ни с лагерными товарищами, ни с адресатами переписки. Следов какого-либо конфликта с редакцией из-за повести тоже не сохранилось. Возможно, Шаламов вспомнил о случайной рукописи, выхваченной из «самотека» семь лет спустя, на фоне событий