Татьяна Александровна грустно ей улыбнулась. Натали подошла к матери и обняла ее. Обе они пустили слезу и помирились. На том завтрак закончился. Да, не все так гладко в семействе Ильинских, подумала Аня. Но это логично: какой бы год не был на дворе, проблемы отцов и детей всегда одинаковы. Тургенев не даст соврать.

Глава 32. Философские размышления о любви и быте

Молодой граф Николай Павлович Ильинский, чиновник по особым поручениям Петербургской полиции спустился по парадной лестнице родительского особняка на Галерной. Приказал кучеру седлать жеребца и пока ждал, опершись о стену дома, раскурил папиросу. Плечо ныло, напоминая ему о ночном происшествии. Когда утром Николя ушёл из кабинета в свою комнату, чтобы переодеться и умыться, он заметил на плече синяк. Все-таки, появился, с досадой подумал. Ещё и губа опухла. Как есть, будет повод для шуток на службе.

Ссора с матерью добавила раздражения. В последний год она замучила предложениями о женитьбе. Просила, ругалась, даже сватала невест. Николая это только злило. Нет, он никогда не думал, что останется холостяком, но пока желания жениться на жеманной, напудренной красавице не было. Он видел судьбу этих браков. Через несколько лет муж и жена отдалялись друг от друга и жили каждый своей жизнью — проводили время отдельно, заводили любовников. Зачем всё это, если красотой и прелестями девушек можно наслаждаться и так? Зато никому не приходится отчитываться, врать, выслушивая истерики хорошенькой, но глупой женушки, которая от скуки решила проесть тебе плешь.

Такие браки как у его родителей встречались нечасто. Николя твёрдо уверовал: их союз продержался на плаву в этом безбрежном океане жизни лишь потому, что отец имел флегматический темперамент, а мать была слишком добра. Именно поэтому в их семье сохранялось хотя бы какое-то подобие добрых отношений. Николя знал себя, он бы не смог как отец выносить тяготы будней. В его романтическом воображении жена виделась этакой подругой, поддержкой. С другой же стороны, в неё должно хотеть влюбляться каждую секунду. И каждую секунду её завоёвывать. Но это был идеальный мир, который, как убедился Николай за свои 29 лет, не существует в действительности.

Женщины ему наскучивали довольно быстро. Обычно, как только они позволяли чуть больше приличий, их словно подменяли. Это касалось и замужних дам, и актрис, с которыми любили крутить романы офицеры. Дамы сразу же начинали думать, что теперь они имеют право на него самого — на его душу, чувства, время. Они требовали, дули губы, устраивали истерики. Да ну, к чёрту!

Серый день с накрапывающим октябрьским дождем дополнил унылую картину. Один повод для веселья — вечером ехать в театр на открытие этого сезона. Театр Николай любил. Не так давно в столице стали открываться иллюзионы, и публика повалила на сеансы, но в театре была своя особенная атмосфера. С предвкушением граф подумал о том, что в театре будет присутствовать и виновница его сегодняшнего плохого настроения и ушибленного плеча. И он обязательно придумает, как отомстить своенравной красавице.

Николай вздохнул и выбросил папиросу. Даже курить не хотелось. К счастью, кучер вывел жеребца и офицер полиции, вскочив на коня, пришпорил того и унесся в сторону Исаакия.

Глава 33. Как по маслу или почти идеальный день

День шёл своим чередом. Аня услышала, что мастер по паркету придёт в середине дня. Значит, время ещё есть. Они позанимались с Сашей математикой, почитали. Это было для нее легко. Считал мальчик неплохо, так что Ане оставалось лишь писать примеры на грифельной доске. С чтением тоже вопросов не возникло. Ученик читал, Аня слушала. Потом задавала вопросы и слушала рассуждения на тему.

После уроков Саша попросил порисовать. Аня разрешила и с удовольствием взялась и сама за карандаш. Рисовала она слабо, но иногда хотелось. Мальчик старательно срисовывал вазу с сухоцветами, стоящую на подоконнике. Высунув кончик языка и сосредоточившись, Саша рисовал натюрморт. Аня умилилась ему, такой он был непосредственный. На столике вокруг белого листа бумаги, на котором прямо в этот миг рождалась картина, валялись карандаши. Аня заметила футляр для карандашей, выполненный из дерева, не более сантиметра в толщину. То, что надо для хранения письма, решила она. Придётся украсть. Было противно, но её согревала мысль, что это делается во благо.

Когда Саша устал от рисования, Аня решила действовать. До обеда оставалось всё меньше времени.

— Саша, вы устали? Предлагаю поиграть в прятки, — предложила Аня и хитро улыбнулась. — Так вы немного отдохнете и разомнете затекшие ручки.

— О, это было бы здорово! — От счастья у мальчишки засияли глаза. Прошлый его учитель — пожилая суровая дама могла только ругаться.

— Тогда ты водишь первым. — Обозначила Аня условия. — Считаться будем в гостиной у фортепиано.

— Хорошо, иду считать. — Мальчишка выскочил из комнаты.

Аня собрала карандаши в ящик стола, схватила кофр и помчалась в кабинет. Влетев в помещение, она достала письмо и положила его в тонкий деревянный коробок. Опустилась на колени возле дыры в паркете и сунув руку максимально далеко, спрятала кофр под пол, у самой печи. Саша уже кричал: «я иду искать» и шёл в её сторону. Вскочила на ноги, отряхнула платье и спряталась за гардину.

Саша ещё несколько минут шёл, заглядывая во все комнаты, а потом добрался до кабинета. Пока ждала его, Аня смотрела на стол, кушетку в дневном свете и вспоминала вчерашнюю ночь. Хорошо, что ей хватило ума вырваться и не поддаться очарованию графа. Пусть уж лучше всё останется как есть. Потом она вспомнила хмурого Николя в столовой и как Татьяна Александровна высказывала ему за распутное поведение. Улыбнулась, вспоминая его припухшую нижнюю губу. Воспоминания прервал Саша, который заглянул в кабинет и увидел её почти сразу.

Потом прятался Саша. К ним вдруг решила присоединиться Натали. И даже Татьяна Александровна включилась в игру, пряча Сашу в своём будуаре. А потом все весело хохотали, вспоминая кто и где прятался.

— Ох, Аннушка, вы внесли в этот дом веселье. — Отметила графиня, вытирая глаза от слез. Только что они вспоминали, как Наташа пыталась