— Последняя. Надо оставить.

Она не знала, что у брата есть спичка. «Он мне не доверяет, прячет, скрывает от меня…» — всплыла у нее мысль. Данн глянул на нее и объяснил:

— Вот спросит кто-то у тебя: «Что у твоего братца в мешке?» Если не знаешь, то и врать не надо, так? — Он засмеялся, но что-то в лице сестры ему не понравилось. — Ой, брось, Маара. Ты не понимаешь… — Опять то же самое… Он испытующе смотрел на нее, пока она не улыбнулась. Данн молча показал на дверь, и они вышли, перешагивая через скорпионов.

В сумерках они добрались до указанного дома, сиявшего светом, как будто вынырнувшего из прошлого, дома с садом. Поднявшись по каменным ступеням, брат с сестрой оказались в комнате, освещенной яркими напольными свечами. Какая-то мебель: стулья, столы… Улыбающееся лицо. Их ждали. Конечно, здесь все друг друга знают, народу-то в городе осталось — наперечет.

В комнате трое, и все махонди. Высокие, стройные, с гладкими темными волосами. Хотя по щетине на голове Маары не поймешь толком, что за волосы на ней вырастут.

— У меня золото, — сказал Данн. Мужчина кивнул, и Данн вынул монету.

— Нужно рассмотреть как следует, — улыбнулся мужчина.

Звук его голоса всколыхнул в Мааре волну воспоминаний. Долго она привыкала к грубым голосам скальных людей. Данн выпустил монету из пальцев, махонди поднес ее к свече, внимательно осмотрел со всех сторон, даже с ребра, попробовал и на зуб. Он выпрямился, кивнул. Данн снова задрожал. Махонди вернул монету Данну.

— Что за нее хочешь?

Данн хотел ее обменять на дешевые деньги, но теперь стало ясно, что речь пойдет не о размене.

— Мы хотим на север. — Махонди улыбнулся. «Ишь ты, какой прыткий», — говорила его улыбка. — Куда мы сможем за это добраться?

— Ты и твой брат? Что ж, далеко можете, далеко…

И снова палка передает дрожь ее брата. Он боится продешевить, боится, что его надуют.

— У тебя есть транспорт? Ты можешь это устроить?

На стене громадная цветная картина. Маара сразу поняла, что это такое. Карта. Как в классной комнате давным-давно, дома. Те же очертания, что Данн изобразил для нее на запыленной земле. Махонди подошел к карте и ткнул в ее центр. Это означало: мы находимся здесь. Затем он указал на черную точку, возле которой большими буквами выделялась надпись: «МАДЖАБ». На расстоянии примерно ширины трех пальцев.

— Когда?

— Завтра утром.

— Тогда и придем.

— Лучше останьтесь здесь. Мы вам комнату выделим.

Кто эти «мы»?

— Как мы доберемся до Маджаба? — неожиданно для себя вдруг спросила Маара.

Оба мужчины покосились на нее, как на дурочку.

— На небоходе, конечно, — буркнул Данн.

Маара поняла, что обоим не до нее.

— Здесь вы будете в безопасности, — заверил махонди. Маара, конечно, с удовольствием согласилась бы, но Данн заупрямился. Он потащил Маару к двери.

— Идем!

Махонди не настаивал.

— Тогда возвращайтесь сразу после восхода солнца. — И добавил несколько тише: — Не стоило бы вам бродить по городу с этим при себе. — Данн как будто не слышал. — Тут уже знают, что у вас золото. Очень это небезопасно.

С неба исчезали последние следы света. Едва видно было, куда ставить ноги. Мужчина глядел им вслед.

— Он думает, что мы не вернемся, — сказала Маара. — Он думает, что нас убьют.

Данн молчал. Не мог он сказать: «Ты ничего не понимаешь», — потому что Маара все поняла правильно. «Смешная штука, — думала она, — знать о ком-то что-то. Я знаю, почему Данн боится этого махонди; а сам он не знает. И вряд ли ему это объяснишь».

Очень ей не хотелось разгуливать по этому городу. На рынке торговец и еще несколько человек сидели за прилавками и ужинали хлебом и фруктами. Не переставая жевать, проводили Маару и Данна враждебными взглядами. Они явно не ожидали увидеть их еще раз.

— Даже свои их прогнали, — презрительно проронила какая-то женщина.

Какие у них физиономии! Такой ненависти Маара еще не испытывала, даже со стороны скальных людей.

— Не поздно еще вернуться, Данн… Эти убьют нас.

Данн промолчал. Он и сам все понимал не хуже.

Брат и сестра вернулись к дому, из которого вышли. Уходя, они закрыли дверь, теперь же она зияла черным проемом. Внутри темно.

— Скоро луна взойдет, — проворчал Данн.

— А до тех пор… — начала Маара и осеклась, не ожидая ответа.

Данн, однако, глянул на нее, вытащил свою драгоценную спичку, чиркнул ею о стену и зажег огарок свечи. Тьма нехотя отступила, чуть разбавилась тусклым светом. Данн подошел к внутренней двери, оттолкнул придерживавший ее камень. Из-за двери донеслось шипение ящера. Маара вцепилась в руку брата, пытаясь его оттащить, но он не поддался.

— Надо глянуть.

Данн толкнул дверь и поманил ее за собой. В соседней комнате у стены валялся издыхающий молодой ящер, слабо шипевший на возмутителей его покоя. Данн впрыгнул на ступени ведущей на верхний этаж лестницы, приглашающе кивнул. Вверху большая комната, совершенно пустая. Данн открыл дверь в соседнюю комнату — и тут же отпрянул. Маара рванулась к нему, повинуясь тому же инстинкту, который гнал ее на помощь маленькому неосторожному братику, сломя голову кидавшемуся навстречу опасностям. В потолке соседней комнаты зияла громадная дыра, в небе уже появились первые звезды. В комнате, по полу и стенам, сновали пауки. Не обычные черно-желтые, а громадные бурые. Чем они питались? Ответ на этот безмолвный вопрос Маара увидела в тот же момент. Паук размером с крупную собаку прыгнул на малого собрата и подмял его под себя. Жертва пищала и вырывалась, но в нее тут же вцепились еще несколько пауков, раздирая беднягу на части.

— Я здесь не останусь, — вырвалось у Маары.

До сих пор она ни словом брату не возразила, во всем подчинялась ему. Данн замер, вперив в нее какой-то странный, как будто непонимающий взгляд. «Что я вижу?» Странно наблюдать, как он исследует человеческие лица, пытаясь понять, что люди чувствуют, чего добиваются. Как будто ему это не удавалось… А почему он не боялся сейчас? Ведь пауки их заметили, вот-вот набросятся. Маара это поняла в тот же момент. Данн боялся лишь людей. Но поняла уже на бегу, прыгая по ступеням лестницы. Данн понесся за ней. Она подхватила свой мешок, выскочила в темноту и остановилась, боясь скорпионов. Скорпионы, однако, все попрятались от ночной прохлады, они не любят холода. Исчезли и люди. Данн поглядел вправо-влево и направился к прилавкам. Запрыгнул на самый большой, втащил за собой Маару. Конечно же, он прав, от земли лучше держаться подальше. А где большой дракон? Свет давали только звезды, дружески подмигивавшие Мааре. Брат с сестрой уселись на прилавок, взгромоздившись на него с ногами, спина к спине, он с ножом наготове. Они съели хлебный плод, суховатый, вязкий и безвкусный, выпили немного воды.