— О, не преувеличивайте мои заслуги. Я всего- лишь открыла дверь и требовала, чтобы вас не беспокоили! — улыбнулась старая герцогиня.

И сама о чем-то задумалась.

— Я подумала, что мы с вами не расплатимся! — улыбнулась герцогиня.

— О, нет! Я с вас деньги не возьму, — прошептала я, пытаясь приподняться. — Нельзя брать деньги за то, что мама увидела сына. Это — не тот случай… Такие вещи делаются бесплатно… Считайте это моим подарком…

— О, какое благородство! — удивилась герцогиня. — Я, если честно, не ожидала такого! Я пойду, сообщу всем, что вам стало лучше. А то все волнуются!

Некрасиво получилось, однако… Обычно у меня куда больший резерв. Или это действительно связано с чувствами, которые я испытываю. Боль, страдания, сомнения, — все это подтачивает магические силы. А у меня что-то последнее время слишком много боли.

Я почувствовала, как моей холодной руки коснулась теплая рука Вэндэла. Я повернула к нему голову и улыбнулась.

— Моя драгоценная, ты как? — спросил Вэндэл, заглядывая мне в глаза.

— Намного лучше! — соврала я, понимая, что у меня болит не тело, а душа. Прямо волком воет.

— А что случилось? — спросила я, глядя на лицо сына. Я подняла руку и потрепала его по волосам. Мой котенок… Мой мальчик… Это все, что у меня осталось от любимого человека.

— Когда ты упала, я бросился к тебе! Принц и Амбер чуть не подрались за то, кто тебя понесет! Но отнес тебя старый генерал! — вздохнул Вэндэл и промолчал.

Он молчал с минуту, а потом взял меня за руку.

— Моя драгоценная, — произнес Вэндэл. — Я решил. Когда я вырасту, я стану военным!

Глава 33

— Вэндэл! — ужаснулась я.

Сердце вздрогнуло. Перед глазами встала герцогиня, утирающая слезы. Вспомнила портрет, на который она смотрела с нежностью. Все, что у нее осталось, так это портрет и воспоминания о сыне. На мгновенье я представила себя, стоящую возле портрета с осознанием, что моего сына, моей кровиночки, моего счастья больше нет…

— Почему именно военным? — прошептала я, вздрагивая от страха за его жизнь.

Сын посмотрел на меня и вздохнул.

— Я хочу защищать людей! — произнес Вэндэл. — Я хочу дослужиться до генерала…

— Зачем? — спросила я, забывая обо всем на свете.

— Я понимаю, что ничто другое меня так не интересует, как битвы, оружие и военная тактика, — произнес Вэндэл. — Мне нравится оружие, мне нравится мундир… Я хочу… быть настоящим героем.

— Вэндэл, — прошептала я. — Служба, она не такая, как ты себе ее представляешь… Тебя забросят в какой-нибудь отдаленный форт, где холодно и крысы размером с кошку. А муштра! Тебе нужно будет выполнять приказы, а они не всегда … Как бы тебе сказать… Некоторые приказы могут показаться тебе страшными…

— Я не боюсь, — вздохнул Вэндэл. — Я уже спрашивал про службу. Да, там тяжело, но я готов.

Ужас, который сковывал сердце, сжал его так, что мне стало не хватать воздуха. Я с трудом подбирала слова, пытаясь объяснить, что армия — это не штуки. Это суровое испытание!

— А если тебя убьют? — спросила я, привставая на кровати.

— Значит, так суждено, — спокойно произнес сын и посмотрел на меня.

Какие знакомые слова! Я вспомнила, как лежала на кровати, а рядом сидел Амбер. “Значит, так суждено!”, - усмехнулся он на мой вопрос. В этот момент мне захотелось кричать, плакать и бить кулачками его в спину: “Не вздумай умирать! Ты — все, что у меня есть! Обещай, обещай, что будешь беречь себя!”.

Призрачные голоса звенели в ушах.

Это — словно проклятье. Вэндэл смотрел на меня глазами Амбера, а я снова видела портрет, оставшийся матери в память о сыне.

— Вэндэл, — прошептала я, хватая его за руку и целуя. — Если с тобой что-то случится — я не переживу!

— Я буду готовиться! — расправил плечи сын. — И однажды я дослужусь до генерала! И ты будешь мной гордиться!

— Я и так тобой горжусь! — воскликнула я, прижимая сына к себе, словно судьба пытается забрать его у меня прямо сейчас.

— Я обязательно совершу подвиг! — произнес Вэндэл. — Быть может, даже не один! Я стану настоящим героем! Все будут мной восхищаться!

— Не надо подвигов! Я тебя прошу! — зашлась я, чувствуя, как сердце бьется где-то в горле. — Ты же раньше хотел быть магом, как я?

— Я… я передумал… — вздохнул Вэндэл. — Не обижайся, моя драгоценная… Но маг в семье уже есть… И я … Мне нравится смотреть на иллюзии…

— У тебя есть талант! Не каждый может поменять иллюзии! А ты можешь! — прошептала я. — Тебя примут в Академию, как только ты подрастешь! Я оплачу обучение! Ты можешь стать великим магом!

— Моя драгоценная… Ты, пожалуйста, не обижайся, мне нравятся иллюзии, но, — сын замялся. — Но никто не посмеет тебя обидеть, если я однажды стану генералом! Я что? Не вижу, как к нам относятся? Помнишь, что сказал граф Роккар? Помнишь, что сказала графиня Роккар? Даже здесь, в замке, я слышу разговоры, что я … как бы лорд, и как бы нет. Что они не считают меня лордом. И они не считают тебя леди…

— Ты что? Решил им доказать? Это из-за глупых разговоров! — возмутилась я, проклиная Роккаров. — Ты понимаешь, что они сегодня говорят плохое про одних, потом про других. Они просто такие! Им лишь бы что-то пообсуждать! Не стоит принимать близко к сердцу их слова.

— Моя драгоценная, — в глазах Вэндэла была грусть. — Лордом я родился. В этом нет моей заслуги. Лордом мог родится любой другой мальчик.

“Ты родился герцогом, а не лордом!”, - пронеслось в голове.

— А вот до генерала нужно дослужиться. И я обязательно дослужусь. И никто не скажет мне, что я полу — генерал! Ты понимаешь, что я хочу тебе сказать? — спросил Вэндэл. — Генерал — это будет моя заслуга! И никто не посмеет обижать маму генерала! Ты видела, как уважают старого генерала?

— Вэндэл, — сощурила я глаза. — А кто тебе рассказывал про военное