Это сообщение Нейт получил вчера.

То есть Джейзи не хотела, чтобы Питер нашел их сегодня. Ну во-первых, это невозможно. Он не коп – это раз, у него всего час с утра и пара вечером после работы – это два. Вряд ли он станет рисковать работой, чтобы искать нас. И вряд ли станет рисковать репутацией, обращаясь в полицию.

А в третьих – «предчувствие» слишком неточная мера опасности. Вот, например, «Питер в ярости» или «он считает, что это ты подговорил Нару» – куда более значимые, по мнению Нейта, замечания. Они его тревожат куда сильнее.

Он ничего не ответил на это сообщение.

Не перезвонил.

Нейт считает, что даже это сообщение ставит Джейзи под угрозу. Если Питер его найдет в телефоне Нейта, или ее, или просто узнает как-то – сестре не поздоровится. Как только отчим поймет, что она «помогала» им – ей влетит наравне с ними.

Нейт подозревает, почему Джейзи на это идет. Глупо, конечно, но его сестра сентиментальна до мелочей. А он ведь утром накануне выручил ее с посудой. Иначе бы ей тоже не избежать было трепки. Вероятнее всего – это своеобразная оплата долга.

Нейт стирает сообщение.

На всякий случай.

Если Питер его где и найдет, то точно не в его телефоне.

Боб вздыхает и с мученическим выражением стонет:

– Где эта долбанная пицца? Я заказал ее уже мильон лет назад!

Нара хмыкает:

– Мильон. Почти, как бульон.

– Почти как миньон – поправляет Боб, и его похмельное отекшее лицо пытается изобразить одного их тех пучеглазых желтых чубриков – похоже? Похоже?

Он гогочет, все сильнее склоняясь к Нара в подтексте дурачества:

– А? Похоже? На что похоже?

– На то, что ты дебил – мрачно замечает Нейт и кидает в него свою бутылку пива. В той еще оставалось немного жидкости, часть которой и попадает на Боба.

Нара смеется, увернувшись.

Боб начинает ворчать:

– Больной – опускает глаза на пол и замечает на бежевом ковре такой же отпечаток – черт, Нейт! Предки меня убьют.

– Будь у них хоть немного мозгов, они бы сделали это еще 16 лет назад – замечает Нара и опять хохочет, отпив из своей бутылки.

Боб куксится.

Порой сложно понять, кто Наре друг, а кто враг. Может, это способ защиты. А может, просто скотское отношение. Иногда даже Нейту кажется, что у Нары лишь один друг – она сама. А все остальные – временные и удобные пешки, которых можно использовать, пока нравится.

Чем чаще эти мысли приходят ему в голову – тем чаще его начинает раздражать «подвешенная» жизнь Нары. Так как она лишь подтверждает его разумения, а быть «удобной пешкой» ему не нравится. Он считает, что их общение с Нарой имеет несколько иной характер.

– Хочу пиццу! – начинает, наконец, орать во все горло Боб, точно маленький ребенок.

– Придурок – Нара толкает его локтем – закрой рот, и без тебя башка трещит!

Боб подчиняется, но лишь отчасти – просто продолжает орать на полтона тише.

– Зря мы это затеяли – Нейт повторяет это Наре уже раз в сотый.

– Ны-ытик! – передразнивает она его, закатив глаза – задолбал! Никто тебя силком сюда не тащил. Сам увязался.

Нейту не нравится такая постановка вопроса:

– Не увязался, а предложил присоединиться. Ты сказала, что не против.

– Я сказала «если очко не жмет». А тебе оно не просто жмет, а прям натирает походу! Все мозги мне уже сделал. Дома батя, здесь ты. Хочешь поныть – иди на второй этаж.

Нейт начинает злиться на Нару.

Он пошел ради нее на такую жертву – на побег! Что, учитывая Питера, просто самоубийство! Он пошел на это ради нее, в итоге, как узнал вчера – отчим еще и признал его единолично виноватым, и теперь Нейту светят крупные неприятности. А когда Нейт выражает свои опасения на счет сложившейся ситуации – Нара лишь стебает его да бесится.

Нытик?

Ну конечно! Он пошел с ней, на него переложили всю вину – а он нытик!

Хотя, с другой стороны – какая жертва? Она ведь и правда не просила его с собой идти. В этот раз – даже не уговаривала. Да и пошел он не ради нее, а ради себя. Боялся, что она будет спать с этим Бобом.

Просто Нейту нравится думать, что он ведет себя героически. Героический поступок, за который он получит не только люлей, но и признательность «принцессы», которую защищает.

Потому что если не героически – то тогда он ведет себя идиотически. А это перспектива ему нравится меньше. Получать от Питера за геройство и признательность любимой «дамы» – это одно. А получить за собственные додумки, да еще в довесок и от Нары одни упреки – совсем другое.

Нейт тяжело вздыхает.

Черт, какой же он идиот. Вот бы кто-нибудь изобрел машину времени.

Он бы точно тогда остался дома.

Дз-зинь!

Дом оглашает дверной звонок.

Боб вскакивает с такой резвостью, словно ему питарду в зад воткнули:

– ПИЦЦА! Наконец-то-о-о-о-о-о!

Его голос затихает по мере того, как он удаляется от гостиной в сторону прихожей.

Пицца.

Достойная плата за все тумаки, что его ждут в ближайшем будущем.

– Наконец-то пожрем – довольно замечает Нара.

Нейт закипает все сильнее.

Чем беззаботнее она – тем озабоченнее он.

К черту. Этот разговор давно назрел. И когда вскрыть гнойник, если не сейчас – в окружении пива и «ПИЦЦЫ»?

– Слушай, я не понимаю – сухо замечает он.

– Опять какую-нибудь нудятину начнешь?

– Называй, как хочешь. Что между нами происходит? Мы никогда не обозначивали свои отношения, они просто идут и идут. Да, все клево, вообще без проблем. Я не фанат конкретики. Но и без конкретики можно же как-то.. не знаю.. не трахаться со всеми подряд что ли?

– Не душни – фыркает она – ни с кем я не трахаюсь.

– А что было позавчера? Ты чуть ли не прямым текстом сказала, что потрахаешься если не сейчас со мной, то с кем-нибудь на тусе у Шерилов. Это нормально?

– Я просто тебя стебала.

– А Бобби!? – раздраженно бросает Нейт, как главный козырь – да я пошел сюда только потому что..

– Эту часть можно опустить до дома – перебивает его голос за спиной – она станет кульминацией твоего сольного выступления.

Нейт замирает.

Оборачивается.

Прямо на него, двигаясь от порога, идет Питер. Самое странное – он совершенно спокоен. Даже какая-та натянутая улыбка скользит на губах.

Как много он услышал?

Наверное, только последнюю