представить? Ну что я за балда. Я его сунула туда именно потому, что он не лез в сумочку. А рюкзак мой Пашка внутри своего таскал.

Михаил

Мне не видно в темноте Светкино лицо. Но судя по ее лихорадочному движению и маханию рук, она в сверхвозбужденном состоянии. Беглянка меня не замечает и бросается к автомобилю, который я только что собирался всю ночь караулить. Не успеваю ничего крикнуть ей, как из подъезда вываливается пьяный вдрызг чувак. Судя по его властному воплю: «Светлана!», это и есть тот самый мутный испанец. Это за него умница собралась замуж.

Времени на раздумье нет. Мой кулак врезается в мятую рожу чувака. После Вены я так старался не влезать ни в какие стычки, пахнущие скандалом, и вот теперь, увидев испуганно прижимающуюся к автомобилю Иванову, вовсю луплю ублюдка, посмевшего ее так напугать.

Наконец, он успокаивается на асфальте около двери в подъезд. Как в тумане оглядываюсь. Оказывается, прежде чем ринуться в драку, я успел отложить в сторону рюкзак. Беру его и спокойно иду к Ивановой, на низком старте приготовившейся юркнуть в машину и удрать. Ну-ну! Если она водит так же, как два года назад, а улучшить свои навыки она вряд ли смогла в отсутствии у нее своей машины, то далеко дуреха уехать не сможет. Она и с места-то ее сдвинет с трудом.

– Мишаня! – выдыхает беглянка, взмахивая руками, – что ты тут делаешь!

Последние ее слова тонут в нарастающем рычании приближающегося мотоцикла. Видать, не нам одним не спится ночью в этом богом забытом городишке. Мотоцикл едет с потушенными фарами. Не знаю, стоит ли беспокоиться, может, здесь так принято. Но мне не нравится, как он слишком близко жмется к стоящей у машины Светке.

В момент, когда шумящий драндулет проезжает мимо Ивановой, она как-то неестественно дергается и несколько шагов пробегает вслед за резко ускорившимся мотоциклом.

Понимая, что произошло что-то неприятное, бросаюсь к водительской двери:

– Что случилось?

– Они взяли мою сумку! Там документы и деньги! – Светкин голос дрожит, руки мечутся около моего лица, в глазах ужас. Еще бы! Остаться без паспорта, когда завтра воскресенье и самолет в Москву. Хотя, хотела остаться в Испании, вот тебе и пожалуйста.

Гоню искательницу приключений на пассажирское сиденье, сам плюхаюсь за руль. Автомобиль оказывается с механической коробкой, поэтому не сразу срываюсь с места. Вначале получается пара дерганных скачка, сказалась привычка к автоматике. Хорошо, что в прокате тоже досталась механика, хоть немного освежил навыки.

Еду на звук мотоцикла, хотя понятно, что догнать его невозможно. Я не могу гнать на его скорости. Однако, довольно быстро тарахтенье резко смолкает. Появляется надежда, что воры остановились. Верчу головой по всем переулкам и улицам, рассчитывая увидеть воров.

– Смотри, – истерически вопит Иванова, чуть не вылезая в переднее стекло, и обеими руками тычет на стоящий мотоцикл и фигуры около него, – наверняка, они. Вряд ли здесь по ночам много ездит мотоциклов.

Эти гаденыши даже не потрудились подальше отъехать, хотя видели, что Светка стояла около машины, то есть была вероятность, что будет погоня. Ворюги, увидев приближение нашего автомобиля, бросаются к мотоциклу. И я совершенно четко понимаю, что на этот раз они свинтят и запрячутся так, что мы их больше никогда не увидим.

Тело, как обычно в таких ситуациях действует само, не спрашивая разрешения у головы. Правая нога резко выжимает педаль газа в пол, руки направляют автомобиль четко на мотоцикл. Жулики в ужасе соскакивают с аппарата буквально за секунду до столкновения. Пока они в немом изумлении смотрят на дело моих рук, я выскакиваю из машины. Без большого сопротивления с их стороны вырываю Светкину сумочку из рук одного из гопников. Ворюги же, придя в себя, бросаются к своему байку.

Неожиданно невдалеке раздается вой сирены, сопровождаемый сверкающими полицейскими огоньками, слишком хорошо знакомых мне по Вене. Только не это! Гопотня, увидев приближающиеся полицейские машины бросает свой искорёженный драндулет и сваливает. Пытаюсь проанализировать ситуацию, в конце концов, это мы пострадавшие! Но усиливающаяся сирена не позволяет здраво мыслить.

Светка с открытым ртом и расширившимися глазами замерла неподвижной куклой на пассажирском сиденье. Распахиваю дверь, выволакиваю ее из машины и сую в руки добытую сумку:

– Проверяй быстро. Все на месте?

Словно ничего не понимающая сомнамбула она роется в своей микробарахолке. Я же на всякий случай смотрю на земле, не вывалилось ли что-нибудь важное. Собственно, что мне нужно? Светкин паспорт и меховой медвежонок с флешкой. Остальное все ерунда. Вряд ли она таскает с собой кучу денег. А карточки можно заблокировать.

Между тем к полицейской сирене добавляется дребезжащий звонок, похожий на железнодорожный. Оглядываюсь в его сторону. Так и есть семафор! Мы стоим недалеко от железнодорожного переезда. Полицейская машина вынуждена остановиться, путь ей преградил шлагбаум, потому что скоро будет поезд. Выдыхаю. Все-таки у нас есть шанс убраться. Причем, весьма ощутимый.

– Все нормально? У тебя … – поезд не заставил себя ждать и окончание моей фразы тонет в его громыхании. – У тебя есть буквально минута посмотреть на земле. Вдруг там что-то еще твое лежит, – кричу во всю глотку, подталкивая Светку к месту, где совсем недавно воришки трясли ее сумку.

– Плевать! Паспорт на месте. Остальное не важно, – Иванова неожиданно радует меня абсолютно здравым рассуждением, что ей совершенно не присуще, – в конце концов футболку можно будет завтра купить.

– А брелок с флешкой?

Светка ощупывает сумочку снаружи. На меня поднимаются ее виноватые и беспомощные глаза.

– Павел сказал, что ты собиралась как следует привязать его, – зная безалаберность своей бывшей невесты, пытаюсь напомнить ей хоть что-то, что может помочь ей вспомнить.

Не знаю, что она может вспомнить, но после всего случившегося за последние два дня не могу просто так опустить руки. Автоматически опять включаю фонарь и в сотый раз осматриваю место вокруг мотоцикла. Грохотание проезжающего поезда, сопровождающееся пронзительным звонком, действует на нервы и практически заглушает завывание полицейской сирены. Однако я слышу, что полиция никуда не делась. В любой момент товарняк закончится, откроется шлагбаум и у нас будет буквально пара секунд, чтобы убраться с места происшествия.

– Точно! Мишань, медвежонок должен быть внутри, – она снова ныряет в свою сумку, в которой если что и можно потерять, так это только мелкие монеты, но никак не мехового медвежонка размером с крупное яблоко.

– Твоя сумка чуть больше моего кулака, как ты могла в нее запихнуть все вещи для поездки? – недоуменно кричу, чувствуя, что здесь непременно кроется невидимый