— Что нисколько не мешает тебе пользоваться ими. Ладно, как я понимаю, топчан у стены мой?

— Да.

— Тогда я ложусь спать. Честно говоря, устал. Пришлось идти пешком почти пять километров. Последний по развалинам. Он оказался особенно тяжелым.

— В углу спальный мешок. Можешь взять, — сказал Адамсон.

— Зачем мне чужое? Все свое я всегда ношу с собой.

Лейтенант вынул из сумки спальный мешок и расстелил его на топчане. Он прилег, пристегнул сумку к браслету на запястье и тут же уснул.

Адамсон прошелся по подвалу, проверил охрану семьи. Все было спокойно.

Спать майору не хотелось. Он присел за стол и задумался. Задача, которую поставил полковник Деби и озвучил лейтенант Рамни, тяготила его. Ему приказали, по сути дела, отправить на тот свет всех своих подчиненных.

«Арабы ладно, их не жалко. А капитан Бакер? Софи с ее надеждами на счастливую жизнь с французом Николя Фабре? Ален Санчес? Это же цивилизованные люди, такие же, как и я.

Но спасти их я не могу, даже если откажусь исполнить приказ. Только себе хуже сделаю. В таком случае Деби уничтожит меня.

Да, выхода мне просто не оставили. Значит, надо смириться и сыграть свою роль до конца. А потом, если выживу и вернусь в Штаты, буду постоянно молиться».

Майор почувствовал, что его одолевает сон, прилег на свой топчан и забылся.

Утром все пошло по распорядку: туалет, легкая разминка вместо основательной физической зарядки, завтрак.

В 10.00 Адамсон собрал советников в штабном отсеке и представил им лейтенанта Амира Рамни. Знакомство с арабами должно было пройти позже.

Адамсон передал слово Рамни. Тот озвучил приказ полковника Деби, что вызвало сильное недоумение, а затем и протест офицеров.

Первой выступила лейтенант Келли:

— Господин майор, полковник что, нас за полных идиотов держит? Взрывать склад, где хранится химическое оружие? Да мы и отойти от него не успеем, как сдохнем среди мусора.

Майор кивнул Рамни и сказал:

— Объясни ситуацию, лейтенант.

Посланник полковника Деби поднялся и проговорил:

— Я, конечно, понимаю, что нервы у вас на пределе, но все же офицер должен уметь держать себя в руках в любом случае. Тем более тогда, когда для проявления недовольства и возмущения нет никаких оснований.

— Химическое оружие!.. Хлор, зарин, иприт, или что там спрятал Ибрагим Самар, это не основание? — выкрикнула Софи.

— Нет! Объясню, почему так. Дело в том, господа, что отравляющих веществ на складе, который нам — я подчеркиваю, нам, мне в том числе! — предстоит поднять на воздух, нет.

— А у нас имеется другая информация, — сказал в тон подруге сержант Фабре.

Рамни перевел взгляд на него и спросил:

— Позволь, сержант, узнать, откуда у тебя другая информация? Ты знаешь, где находится этот склад?

— Не знаю, но информация эта… в общем, разговоров о химическом оружии было предостаточно.

— Вот именно, что разговоров. Люди же полковника Деби — не буду называть их звания и фамилии, это секретная информация — встречались с господином Самаром в Идлибе. Он сейчас там вместе со своим отрядом. Так вот, этот полевой командир не смог взять с собой обычные боеприпасы, но несколько бочек и контейнеров с отравляющими веществами, а конкретно с зарином и хлором, все-таки вывез отсюда. Иначе Асад с Россией подняли бы шум на весь мир. Мол, что у сил оппозиции имеются запасы химического оружия. Впрочем, американцам это известно, но, к сожалению, США — это не весь мир. Посему заверяю вас в том, что на складе или в арсенале, который находится недалеко отсюда, химического оружия нет. Там снаряды, обычные и реактивные, пусковые контейнеры «Град», минометы различных калибров, боеприпасы к ним, выстрелы к «РПГ», стрелковое оружие и патроны, гранаты, тротиловые шашки, даже запасы гексогена. Но ни хлора, ни тем более зарина, замана или иприта в арсенале нет. Неужели я похож на самоубийцу, готового идти вместе с вами на подрыв склада с химическим оружием? Те из вас, кому мало моих слов, могут получить гарантии отсутствия отравляющих веществ от полковника Деби. Он разрешил обратиться к нему с подобным вопросом.

Слово взял майор Адамсон:

— Господа, я говорил с полковником Деби. Он убедил меня в том, что при подрыве арсенала никто от отравляющих веществ не пострадает, так как их там попросту нет.

— Не верю, — проговорила Софи.

— И я не верю, — вторил ей Фабре.

Лейтенант Рамни вонзил в женщину острый взгляд и заявил:

— Знаете, милая, вы вместе со своим любовником можете отказаться от выполнения задания. В конце концов, у каждого человека есть право выбора. Но если это произойдет, то я лично расстреляю вас. Прямо здесь, в этом подвале. А если вы попытаетесь бежать к асадовцам во время операции, то проживете ненамного дольше. Об этом позаботятся люди полковника Деби и его друзья в Эр-Ракке, имеющие неплохие связи в окружении Асада. Так что, лейтенант, и ты, сержант, заканчивайте балаган. Что-то с дисциплиной у вас слабовато. Я наведу тут порядок!

— Не называй меня милой, — выкрикнула Софи.

Рамни выхватил из кобуры пистолет, навел на женщину.

— Ответь, милая, ты работаешь или отказываешься?

— Работаю, — сказала Келли.

Рамни перевел ствол на Фабре.

— Ты, сержант?

— Я со всеми!

— Это другой разговор. — Лейтенант убрал пистолет и сменил тон: — Напрасно вы, господа, не доверяете полковнику Деби. Поверьте, я нашел бы способ отказаться от этой командировки, если бы не был на сто процентов уверен в том, что в арсенале нет химического оружия.

Софи как-то по-детски шмыгнула носом.

Фабре посмотрел на нее и сказал:

— Успокойся, дорогая.

— Я спокойна. Мы согласились работать, что дальше?

Адамсон поднялся и проговорил:

— Дальнейший порядок работы таков. По информации того же полковника Деби, правительственные войска совместно с российским спецназом пойдут на зачистку города завтра, седьмого числа, в пятницу, после праздничной молитвы. До этого мы должны провести разведку местности возле арсенала и составить план действий. Операцию проведем в субботу, восьмого октября, когда почти все части асадовцев уйдут из города и блокада будет снята, не считая постов на основных дорогах.

— Есть вопрос. — Сержант Санчес поднял руку.

— Да, Ален?

— Во время зачистки асадовцы легко могут обнаружить арсенал. Они будут проверять все дома, развалины, колодцы и прежде всего подвалы. Как мы в таких условиях сможем работать по объекту?

Адамсон кивнул и ответил:

— Сержант, ты совершенно прав в том, что склад будет обнаружен. Скорее всего, это сделают даже не асадовцы, а русские. Что это будет означать? Для того чтобы добраться до основного арсенала, необходимо прочистить пути, которые тщательно заминированы. Следовательно, работы в арсенале начнут именно русские саперы, сирийцам с этим не справиться. Дело непростое и довольно долгое. Торопиться русские не будут. Зачем? Город зачищен, повстанцы в нем не обнаружены, мирных жителей осталось всего десятка два. Можно спокойно, не торопясь, делать свое дело. Большую группу разминирования высылать нет смысла. Охрану русские, естественно, выставят, но тоже невеликую. От кого прикрывать саперов, если город чист? Мы посмотрим за работой этих парней, атакуем их и подорвем арсенал. Взрыв заставит прибыть в этот район все те подразделения, которые останутся в Эль-Нугуре для поддержания порядка и отлова мародеров. Тем временем лейтенант Рамни выведет группу в место, где нас будет поджидать транспорт. Он работал здесь до войны, знает, как уйти из Эль-Нугура и добраться в Идлиб, минуя все заслоны асадовцев. Из Идлиба группа будет переправлена в Эр-Ракку. — Адамсон чуть помолчал и принялся откровенно врать: — Должен сказать вам, господа, что полковник подумывает о том, чтобы без ущерба для общего дела предоставить каждому офицеру и сержанту краткосрочный отпуск. Скорее всего, такое решение будет принято.