— Охренел? — прошептал Валиев. — Зачем орать на всю улицу?

— Виноват, но «духи» не услышали.

— Значит, разведка?

— Точно не поиск продуктов и вещей, — сказал Стуров.

— Откуда в отряде игиловцев пацан? — произнес Валиев.

— Да они тут в эти годы уже умеют обращаться с оружием.

— Это так, но данный джигит совершенно не похож на боевика. Он смертельно испуган. Вряд ли командир отряда отправил бы в разведку такого рохлю.

— Но он здесь.

Герасин повернулся к Валиеву и сказал:

— Командир, а если это проводник?

— Вот это уже теплее, но опять-таки, откуда он взялся у «духов»?

— Заложник, — заявил Стуров.

— А ведь ты угадал, Андрюха. Сто пудов заложник, — проговорил старший лейтенант Герасин.

Валиев помрачнел и сказал:

— Один из заложников. Скорее всего, к «духам» попала целая семья. Пацана под страхом казни родителей, сестер, братьев заставили идти с мужиком. Парень местный, все ходы и выходы здесь знает. Это очень плохо.

— Мы не раз освобождали заложников. Опыт есть, — проговорил Стуров.

— Опыт — это, конечно, хорошо, но нужна еще информация по банде. Не факт, что мы не ошибаемся. Может, пацан боится собак, а мужик — его родственник. Нет никакой семьи, захваченной бандитами. Они просто ищут себе убежище понадежней, — произнес Валиев.

— Тогда почему этот родственник не сунулся в сохранившийся дом? — спросил Герасин. — Уж там-то мест для временного убежища должно быть полно. Но они даже не посмотрели в окна. А дом напротив мужик излазил вдоль и поперек. Так, командир, похоже, они уходят. Что будем делать?

— За ними! Надо узнать, куда пойдут, где обитают.

Группа Валиева провела боевика и парня до дома. Капитан удивился, когда увидел, что они не сунулись в подвал, а зашли в подъезд. Несколько секунд эти люди мелькали в проемах и исчезли в конце коридора.

— Понятно, — проговорил командир группы. — Здесь у них убежище. Или… но это требует проверки. Так, улица какая?

— Черт ее знает. На торце здания табличка с номером шестнадцать. А улица? Наверное, Шакуб.

— Сделай отметку на карте, на посту разберемся.

— Возвращаемся? — спросил Стуров.

— Да, — ответил Валиев. — Вряд ли мы что-то еще обнаружим. Уже одно то, что нарвались на этих двоих, большая удача.

— Как знать, командир, — проговорил Герасин. — Не исключено, что все это действительно пустышка.

— Базары прекратили, тихо отходим! — отдал приказ капитан Валиев.

В этот день полковник Серданов поднял своих людей на час раньше обычного распорядка, в шесть утра.

Он приказал им построиться возле модуля и объявил:

— Обстановка, товарищи, такова. В десять часов мы вылетаем к городу Эль-Нугур, который находится в двадцати километрах от Алеппо. Задача нам будет определена на месте. Сейчас пробежка, тренировка. Завтрак в семь. Потом выгул собак, экипировка, получение оружия. В девять двадцать общее построение тут же. — Полковник взглянул на помощника: — Капитан Холин, занимайтесь отрядом. Я в штаб.

— Там так рано люди службу не начинают. Штабисты еще спят, — проговорил Галдин.

Серданов взглянул на старшего лейтенанта и спросил:

— Кто-то что-то сказал или мне послышалось?

Галдин пожал плечами и мимикой показал, что он тут ни при чем.

— Разойдись! — отдал команду Серданов.

Строй распался. Офицеры и прапорщики отправились обратно в модуль. Повар, сержант контрактной службы, пошел на специализированную кухню готовить пищу для собак. Ветеринарный фельдшер Чуйко быстро привел себя в порядок и отправился к вольерам. Ему следовало проверить состояние своих подопечных.

Серданов же прошел в штаб.

В кабинете Северцова находились он сам, командир авиагруппы подполковник Орлов и начальник разведки Суслов.

— Здравия желаю, товарищи офицеры, — поприветствовал присутствующих Серданов и пожал всем руки.

Северцов указал ему на стул у стола совещаний и предложил:

— Присаживайся, Леонид Андреевич.

Командир отряда саперов отказался:

— Я постою с вашего позволения. Належался, насиделся.

— Как угодно. — Представитель управления специальных мероприятий взглянул на начальника разведки: — Тебе слово, Михаил Антонович.

Подполковник Суслов поднялся и начал доклад:

— По утренним данным, полученным из Эль-Нугура, сирийские правительственные войска в составе двух батальонов и самоходной артиллерийской батареи начали наступление на группировку игиловцев и отбросили ее в сторону Идлиба на десять-пятнадцать километров. Бандиты понесли серьезные потери. Штаб бригады считает, что в ближайшую неделю боевики не смогут повторить попытку наступления на Эль-Нугур. Но батальонам требуется отдых и рассредоточение, которое планируется завершить сегодня к двадцати двум часам. Следовательно, зачистка города начнется со всех направлений в пятницу, седьмого октября.

— По-моему, у мусульман, а большинство солдат и офицеров правительственной армии таковыми и являются, пятница — праздничный день. Самая главная молитва и так далее, — сказал Серданов.

— Праздничная молитва будет проведена на местах дислокации. Зачистка начнется после нее, в десять часов.

— Понятно.

Суслов продолжил:

— По разведывательным данным, которые мы получаем из штаба батальона майора Дахара, в городе спокойно. Попытки прорыва после четвертого октября не предпринимались, людей на улицах мало. Город частично контролируется и в ночное время. Банд, тем более крупных, не обнаружено, но исключать то, что какие-то группы игиловцев остались в Эль-Нугуре, нельзя. Поэтому и решено зачистить город.

Серданов вновь задал вопрос:

— Саперы приданы пехотным подразделениям?

— По-моему, майор Гандаур говорил, что у каждого подразделения будет по отделению саперов.

— Одно дело — говорить, другое — исполнить.

— У меня по данному вопросу нет точной информации, но я вполне доверяю Гандауру. Не думаю, что сирийцы горят желанием терять людей на подрывах, как это уже было. Они наверняка приняли меры.

— Ладно, посмотрим.

— У меня, в общем-то, все, товарищ полковник, — заявил Суслов.

— Благодарю, присаживайтесь, — сказал Северцов.

Представитель разведывательного управления взглянул на Серданова и произнес:

— Вашему отряду, Леонид Андреевич, в десять часов, как и было решено, вылет к Эль-Нугуру.