Деньги должны были выплатить, когда экспедиция вернется,выполнив неосуществимую миссию.

— Но защитник не должен произносить вступительную речь,прежде чем будет готов к вызову своих свидетелей, — возразил Куинн.

— Возможно, тебе некого будет вызывать, — предупредил я. —Сейчас ты не осмеливаешься вызвать свидетелем подсудимого, а потом, возможно,побоишься выставить свидетельницей Элизабет Эндикотт. Скажи им, что тысобираешься доказать, а потом убирай все тормоза. Покажи им другую сторонукартины. Расскажи о человеке, который, спокойно сидя в офисе, посылает насмерть другого человека, чтобы жениться на его возлюбленной.

— Судья вынесет мне порицание, — сказал Куинн.

— Судья уже вынес порицание Эрвину, — напомнил я, — так чтовы будете квиты. Начинай!

Куинн проделал хорошую работу. Эрвин был в бешенстве. Онвскакивал с места, размахивал руками, прерывал речь.

Когда Куинн начал повествование, некоторые женщины стали ссочувствием поглядывать на Джона Энсела. Другие смотрели на Элизабет Эндикотт,изучая ее бесстрастное лицо.

Я передал Куинну записку, напоминая сказать присяжным, чтоперед ними женщина, которая так много страдала, что не в состоянии плакать, таккак слезы не могут принести ей облегчение. Она годами не давала выхода своимчувствам и дошла до полного эмоционального истощения.

Куинн с каждым словом обретал все большую уверенность,проявляя качества, создавшие ему репутацию энергичного и напористого защитника.

К началу выслушивания свидетельских показаний значительнаячасть впечатления, произведенного Эрвином на жюри, сошла на нет. Присяжныезаинтересованно поглядывали на адвоката, свидетелей, подсудимого, а более всегона Элизабет Эндикотт.

В конце концов, она была заметной личностью — богатой главойнефтяной империи, таинственной женщиной, которая после трагедии сторониласьлюдей, но которую теперь обвиняли в тайных встречах с любовником, скрывавшимсяот полиции.

Присяжные готовились наслаждаться пикантными подробностями.

Эрвин начал допрос свидетелей с подготовительной части — онвызвал топографа, представившего план территории, фотографа,продемонстрировавшего снимки, хирурга, произведшего вскрытие, которое показало,что Карл Карвер Эндикотт был убит пулей 38-го калибра, попавшей ему в затылок изастрявшей в черепе.

Пулю представили в качестве вещественного доказательства.Выстрел произвели с такого расстояния, что следов пороха не осталось. По мнениюсвидетеля, выстрел был сделан на расстоянии примерно фута от покойного, которыйв этот момент повернулся спиной к своему убийце.

Мортимер Эрвин посмотрел на часы и драматически произнес:

— Вызываю свидетеля Хелен Мэннинг.

Хелен принарядилась перед явкой в суд. Если не считатьнескольких лишних фунтов, она была хорошенькой малышкой и отлично это знала.Однако было достаточно разок посмотреть на нее, чтобы понять, что все сработалос точностью до наоборот. Вместо того, чтобы Хелен произвела впечатление наМортимера Эрвина, он использовал на ней все свои чары и обвел ее вокруг пальца.

Хелен походила на хорошо выдрессированную собачонку,делавшую то, что от нее ожидали. Негромким гортанным голосом она поведала, чтонесколько лет работала у мистера Эндикотта, но решила уйти, потому что работабыла для нее тяжеловатой, а ситуация в офисе стала для нее неприятной, хотя ейне хотелось беспокоить этим шефа. Она была опытной секретаршей и легко моглаустроиться на другое место. Мистер Эндикотт был очень огорчен из-за ее ухода ипытался узнать, в чем дело. Он обещал, что произведет любые нужные ейизменения, но она упорно не желала объяснить ему причину своего ухода, так какмолодая женщина, с которой ей было трудно ладить, содержала больную мать,нуждалась в работе, но не была таким компетентным секретарем, как Хелен, и врядли могла бы сразу найти себе место.

Хелен предъявила письмо, подписанное мистером Эндикоттом,где он выражал сожаление о такой потере, подтверждал, что она уволилась пособственному желанию, и давал ей превосходную рекомендацию.

Примерно в период ее увольнения до нее «дошли слухи», чтоподсудимый Джон Диттмар Энсел был намеренно послан в бразильские джунгли наверную гибель. К несчастью, она поверила слухам и сообщила об этом миссисЭндикотт.

— И что сказала миссис Эндикотт? — спросил Эрвин.

Куинн с ревом вскочил на ноги и обвинил окружного прокурорав непрофессиональном поведении. Он возражал против последнего вопроса итребовал вычеркнуть из протокола все показания свидетельницы.

Все, связанное с Элизабет Эндикотт, не являетсядоказательствами против обвиняемого, и окружному прокурору это отличноизвестно. Это коварная попытка создать предубеждение у жюри. Куинн попросил судне учитывать показания мисс Мэннинг и вынести порицание прокурору.

Судья Лотон отнесся к его словам вполне серьезно.

— Какова позиция обвинения в этом вопросе? — спросил он уЭрвина. — По-вашему, информация, переданная миссис Эндикотт, каким-то образомкасается обвиняемого?

— Мы намерены доказать, что миссис Эндикотт передалаобвиняемому полученные сведения, — ответил Эрвин.

— Вы рассматриваете это как факт?

— Ну, как предположение.

Лицо судьи побагровело.

— Вы располагаете чьими-либо показаниями, непосредственноподтверждающими это предположение, мистер обвинитель?

Эрвин уклонился от прямого ответа.

— Полагаю, ваша честь, определенные события говорят сами засебя. Я думаю, присяжным следует позволить сделать выводы…

— Я задал вам конкретный вопрос, — прервал судья Лотон. —Имеются ли у вас определенные показания, подтверждающие ваше предположение имогущие превратить его из эмоционального в юридический фактор?

Эрвин провел рукой по воротнику рубашки.

— Я бы не хотел открывать заранее то, чем располагаетобвинение, — сказал он. — Если суд проявит терпение в этом вопросе, я уверен,что их связь с обвиняемым станет очевидной.

— Каким образом? — осведомился судья.

— Благодаря выяснению обстоятельств и признаниям самогообвиняемого, — ответил Эрвин.

— Контроль за порядком дачи свидетельских показанийотносится к компетенции суда, — заметил судья Лотон. — Мне кажется, этипоказания могут создать предубеждение, если не будет установлена их связь сподсудимым. Прежде чем продолжать допрос этого свидетеля, я предлагаю вамобъяснить, как вы намерены установить упомянутую связь.

— К сведению уважаемого суда, я еще не закончил эту линиюдопроса свидетельницы, — сказал Эрвин.