– Я тебе говорил не спешить, – хмыкнул Вираг, бодро вышагивая кругом взмокшего юноши, – франгар хоть и добротный, но пострадал от падения. Он столько времени пролежал во льдах, что стоило ожидать подобное. Ты сам себе создал трудности.

– Это была поддержка? – сверкнул золотым взглядом Девин.

Он выровнялся, сердито сдувая со лба мокрые пряди. Очертания Аделхейта расплывались у него перед глазами, и молодой человек со всей силы зажмурился, затем яростно распахивая глаза. Хвала Богам, зрение почти вернулось к нему, но он был так слаб. Им придётся идти ещё долгое время, или напроситься за пару монет в проезжающую повозку, чтобы успеть вовремя. Солнце уже клонилось к горам, заставляя его сердце сжиматься от волнения. Сейчас Девин проклинал указ Идгарда, запрещающий двуликим пользоваться своей силой в пределах столицы. Он не мог обратиться, иначе вызвал бы гнев короля, чего сейчас желал меньше всего.

– Почему ты так торопишься? – маг поднял ворот своей куртки, прячась от проезжавших неподалёку всадников, – что такого должно произойти на праздновании, что ты готов ползти в город, теряя остатки силы и здравого смысла?

– Я подвёл свою мать, – Девин повернул голову, глядя на своего товарища, – я так подвёл её, Вираг, и должен всё исправить.

– Мать… – охотник шумно вздохнул и опустил руку на плечо юноши, – раз мать подвёл, то должен ответ держать. Тут спорить не стану. Глянь, вон там, обоз идёт из Лебронна. За небольшую плату можно договориться и подъехать.

Вираг кивнул в сторону нескольких повозок, следовавших по пыльной дороге мимо небольшой рощи, шумевшей листвой на жарком ветру. Девин немного оживился, и еле дождался, пока прибывшие в столицу торговцы поравняются с ними. Дракон намерился было говорить со старшим из них, но охотник остановил его, сам отправляясь навстречу широкоплечему дюжему мужчине в старой потрёпанной шляпе.

Маг довольно бойко принялся изъясняться на леброннском, жестикулируя и указывая в сторону высоких стен города. Торговец скептически оглядел его своим тёмным взглядом, пальцем приподнимая помятую шляпу, затем глянул на молчаливого юношу, пошатывающегося от усталости. Девин задержал дыхание, в ожидании ответа мужчины, и облегчённо выдохнул, когда тот кивнул, и хрипловатым басом велел забираться на крытую повозку.

Дракон прошёл мимо пегой лошади, добродушно ткнувшейся в его плечо мордой, видимо выпрашивая лакомство. Вслед за Вирагом он устроился среди тёмных деревянных бочонков, терпко пахнувших спелым гарником. Юноша прислонился к одному из них плечом, теперь устало глядя на сухую истоптанную лошадьми дорогу, и повозка тронулась с места.

Какая-то девчушка, из соседней повозки, выглянула из-за выгоревшего тента и принялась улыбаться ему. Но Девин был полностью поглощён собственными мыслями и слишком устал, чтобы хоть как-то реагировать на это. Вираг усмехнулся, видя, что товарищ не оценил попытку очаровательной девочки-леброннки привлечь его внимания. Всё хмурился, совсем ушёл в себя, отрешённо глядя на дорогу, а затем вовсе закрыл глаза, и видимо задремал. Ну и хорошо, отдохнуть не помешает. Слишком много пережил, заслужил.

Девин был благодарен охотнику за то, что тот понял и не тревожил сейчас. Три месяца… целых три месяца! Проклятье… за такое время могло произойти многое. Сколько слёз пролила мать, сколько бессонных ночей провела, ожидая от него вестей. Он не мог простить себе того, что покинул Бриартак так внезапно, буквально улизнув из дома в надежде проверить свои предположения и вскоре вернуться. Но всё вышло иначе.

Наверное, некое проклятие довлело над родом Кайонаодх. Сначала ушёл отец и старший брат. Оба погибли при битве за Скендер, когда на него претендовал правитель соседнего королевства Азелфлад. Катэль – средний брат, был убит Таманом Малдавом – чёрным магом, посмевшим покуситься на дочь лорда Итланда. Эйслин Итланд в ту пору была объявлена невестой брата. Теперь же законная супруга правителя Мартана. Недолго горевала. Да и какая сейчас разница? От его семьи остался только священный пепел и горечь воспоминаний. И лишь мать была тем единственным светом, который заставлял его держаться.

Завтра утром соберутся те, кто посмел претендовать на последнее, что у них осталось. Но земли отца, дом, где он родился и впервые совершил полёт – не достанутся, ни одному из объявленных Идгардом охотников.

Предрассветное время – самое его любимое, тихое. Было в нём что-то от непознанной магии и необъяснимо безмятежное. Трой любил его, глядя на земли Ильхада. Специально поднимался на смотровую площадку одной из башен замка и смотрел, как солнце просыпалось.

Воздух в горах ранним утром чист и прозрачен. А иногда можно увидеть лёгкий золотой туман. Как и дома, так и здесь, в Аделхейте, край неба, обращённый к востоку, начинает неспешно розоветь. На фоне светлеющего горизонта уже проступают силуэты деревьев, которые ещё недавно стояли тёмными великанами.

Вот только в заснеженных землях Ильхада они в этот час преображаются, изукрашенные серебром, и каждая ветка сверкает в лучах солнца, а каждый изгиб переливается всеми цветами радуги. Всё так невероятно красиво… Невозможно передать всего великолепия снежного утра. Нужно увидеть это своими глазами. Только тогда можно понять, как прекрасен Ильхад. А морозный воздух ни с чем не сравнить. Он так свеж и чист, как вода в роднике.

Здесь же, во власти тёплого мягкого климата Аделхейта, всё иначе. День будет жарким, и лишь сейчас утренняя прохлада стелется над землёй. В тот момент, когда горизонт розовеет, просыпаются и первые птицы.

– На кого ты похож? – голос отца прозвучал неожиданно, словно порыв ледяного ветра, но Трой лишь мрачно продолжил смотреть в окно, опираясь обеими ладонями на подоконник.

– Люди говорят, что на своего отца, – отозвался молодой человек, и всё же повернулся к Левену, теперь прислоняясь к тому же подоконнику и складывая руки на груди.

Ткань на испорченном рукаве рубашки треснула при этих действиях, и эйсель Миклос поджал тонкие губы, с раздражением глядя на своего перепачканного, взъерошенного сына.

– Ты сбежал. Покинул дом без предупреждения! Ты посмел показаться в подобном виде перед народом, и именно в такой час! – голос Левена зазвенел в нависшей тишине, – скоро рассвет. Ты знаешь, что он с собой принесёт. И при этом остаёшься таким безответственным!

Прекрасные белоснежные одежды повелителя лескатов сверкали серебром. Великолепное шитьё покрывало полы камзола, широкие манжеты и высокий воротник, не позволяли мужчине опустить свой подбородок, хотя в этом и не было особой надобности. Сколько Трой помнил отца, тот всегда был полон высокомерия. Миклос сделал несколько шагов по просторному нижнему залу и длинная накидка, мягкими складками легла у его ног.

– Ты продолжаешь делать вид, что не понимаешь всей важности нашей миссии!

– Я прекрасно понимаю твой голод до драконьих земель! – прорычал Трой, сжимая руки в кулаки.

Тёплый порыв ветра колыхнул лёгкие шторы, которые, словно крылья взметнулись за спиной юноши.