– Даже шестьдесят семь – это совсем не тот возраст, чтобы помирать!

– Но давайте вернемся к той даме, которая назвалась вашим именем и принимала нас в вашей квартире. Кто она такая? Как вы думаете?

– Я не знаю.

– Но она попала к вам в дом и держалась тут совсем по-хозяйски. Значит, это ваша знакомая. Она бывала тут у вас. Она даже знала про Матильду, раз одолжила у нее салоп.

– У моих знакомых нету ключей от моей квартиры. А уходя, я закрыла дверь.

– И все же эта женщина как-то проникла в ваш дом. Может, кто-нибудь приходил перед тем, как вы ушли?

– Ну да! Приходила та женщина из театра. Курьер. Она сказала, что Граф Александрович просит меня срочно подъехать. Что по телефону он не может со мной поговорить, нужно лично, и чтобы я поторопилась, она меня подвезет на такси. Я попросила у Матильды благословения на эту поездку и…

– Что вы попросили?

– Благословения. Граф Александрович не прислал бы за мной курьера, если бы не случилось нечто непредвиденное в театре. Матильда должна была придать моей поездке успех.

– И вы при этой тетке лазали на антресоли?

– В опочивальню, – поправила его Шурыгина. – Потом я сразу побежала одеваться. А когда я вернулась обратно в комнату, этой женщины уже не было видно. Надин сказала, что она ушла, ничего не объясняя.

– Надин – это кто?

– Наша костюмерша. Она зашла ко мне, чтобы обсудить кое-какие детали предстоящего выступления.

– Это так полагается?

– Надин живет в соседнем доме. К тому же мы работаем всю жизнь в одном театре. Какие тут могут быть церемонии? Тем более перед премьерой!

– Понятно, и что же незнакомка? Она ушла?

– Сначала я решила, что она спустилась и ждет меня внизу. И что вы думаете? Когда мы с Надин вышли из дома, то внизу меня и впрямь ждала машина, а вот той женщины нигде поблизости видно не было.

– И вы не стали ее искать?

– Нет, я поспешила в театр.

– А ваша Надин?

– Она поехала вместе со мной. В театре Граф Александрович несколько удивился моему появлению, но на мое объяснение сказал, что запамятовал, кого он там посылал и посылал ли вообще кого-то. Но я все списала на его обычную рассеянность. А теперь думаю, возможно, Граф Александрович и не посылал ко мне эту женщину.

– Тем не менее незнакомка, похоже, осталась у вас дома и сыграла роль хозяйки.

– Но как она могла тут остаться?

– В принципе ничего сложного. Сделала вид, что уходит, а сама пряталась где-нибудь у вас в квартире, например в прихожей, в шкафу. Вы в шкаф заглядывали перед уходом?

– Я не помню. По-моему, нет, не заглядывала.

– Она дождалась в укрытии, когда вы с Надин уйдете из квартиры, потом вышла и спокойно притворилась вами.

– Это же какую наглость нужно иметь! – возмутилась Шурыгина.

– Это да.

– А если бы я вернулась раньше? Если бы я застала самозванку у себя?

– Это могло плохо для вас закончиться. Уверен, эта женщина неспроста осталась у вас в доме. Она либо собиралась провести тут обыск с целью найти что-то важное. Либо она собиралась дождаться вас саму.

– Но с какой целью?

– А с какой целью она явилась к вам домой? Возможно, у нее были планы насчет вас лично. Она хотела чего-то от вас добиться, возможно, даже планируя действовать путем насилия. Но присутствие Надин рядом с вами ее остановило. Она испугалась, что с вами с двумя может и не справиться, и решила подождать вашего возвращения, рассчитывая, что назад из театра вы явитесь одна.

– Как хорошо, что вы ее спугнули! Бог весть, что у этой сумасшедшей в голове!

– В ближайшее время вам лучше принять меры безопасности.

– Какие?

– В первую очередь не оставаться тут одной.

– А куда же я поеду?

– Например, к дочери.

– Да, это правильно, – задумалась Шурыгина. – У Веры и муж, и ее свекровь со свекром все время дома, а они оба еще достаточно крепкие люди, чтобы послужить мне защитой. Да и соседи там все на одной лестничной клетке дверь в дверь живут, очень дружные. Если что, то у Веры мне будет и впрямь безопасней. Но не смогу же я все время прятаться у дочери? Да и как на это посмотрит зять?

– Неужели он откажет матери своей жены в защите?

– Не откажет, конечно, он славный молодой человек, но и особого удовольствия ему это тоже не доставит. Поймите меня правильно.

– Ничего! Потерпит! Собирайтесь, мы как раз возвращаемся в Гатчину. Мы отвезем вас к Вере.

Друзья думали, что актриса провозится со сборами самое меньшее час и наберет два огромных чемодана. Но Шурыгина собиралась недолго и с собой взяла всего одну небольшую сумку с личными принадлежностями. Не обошлось без извинений перед Матильдой, которой Шурыгина объяснила все форс-мажором и просила ее защиты.

Когда актриса была готова, друзья спустились вниз. Там Саша остановил движение и первым вышел из дома. Внимательно оглядев двор, Саша не заметил ничего подозрительного. Он махнул рукой, дал знак женщинам следовать за ним прямиком к машине. Так они и сделали. И ни одна из них не заметила две пары глаз, которые наблюдали за их шествием из укрытия. И когда «Киа» Саши двинулась вперед, чуть погодя за ней следом выехала еще одна машина – новенький белоснежный внедорожник. В салоне сидели двое, и они буквально не сводили глаз с преследуемой ими машины.

Вернуться на работу Ирочка с Сашей в этот день уже не успели. Но ни он, ни она по этому поводу отнюдь не печалились. В связи с развивающимися событиями работа как-то сама собой отступила на второй план. Шурыгина успела сообщить сыщикам адрес квартиры Трофима. Единственный трофей, который ее муж получил от своего института.

– Квартирка была небольшая. Когда мы ее получали, то Верочки у нас еще не было. Поэтому Трофиму досталась однокомнатная. Но улучшенной планировки, с застекленной лоджией, и кухня была двенадцать метров, по тем временам просто хоромы. Нам она казалась просто дворцом. Под окнами парк – Сосновка. Да и какой бы она ни была, все благо, потому что Советский Союз доживал последние дни. Просто чудо, что хоть эта квартира Трофиму досталась. При его удивительной непрактичности он мог бы вовсе остаться без жилья. Когда мы поженились, ему было уже за тридцать, а он, представьте, все еще жил в общежитии!

– Не ценило его начальство?

– В том-то и дело, что он был на отличном счету. Научные степени, открытия, но в быту он был удивительно неприхотлив. Его даже устраивало, что он живет в общежитии. У него там была отдельная комнатка, почти полностью заставленная книгами. Для жизни он отвел себе крохотный кусочек, метров шесть. Так меньше приходится следить за порядком, так он говорил. К счастью, когда он заикнулся, что женится, его тут же пропихнули в очередь на жилье, и он получил хотя бы эту квартиру. Но потом все стало рушиться. Лаборатория закрылась. Трофим оказался никому не нужен. В это время многие терялись и пропадали. Даже те, кто был куда предприимчивей моего мужа. Я была уверена, что Трофим пойдет на дно вместе с российской наукой. Идти вместе с ним я не хотела и подала на развод. Вере на тот момент было лет семь. Потом Трофим стал ездить в Штаты, сначала ненадолго, постепенно контракты все более и более удлинялись. И наконец он захотел остаться там навсегда.