У парадного входа поджидал слоттерс. Его присоединили к другому, способному передвигаться по снегу, который вывезет нас к месту, откуда можно уже лететь. Неужели все?!

Я ускорила шаг.

Словно почуяв мое близкое присутствие, Эрихард вышел на крыльцо.

– Собирайся. Вылетаем через пятнадцать минут.

– А…

– Нарушения исправлены. Все уже разлетелись, и нам тоже пора.

Я кивнула и сунула ему в руки небольшую картонную коробку.

– Что это? – Он даже особенно не заинтересовался, так, дежурно спросил.

Не люблю, когда он кронс.

– Тебе ягоды и блины. Только блины, наверное, уже остыли.

И поспешила сбежать в комнату за немногочисленными вещами, пока он никак не прокомментировал мой поступок.

Всю дорогу до границ правления Гринерда Эрихард просидел, уткнувшись в планшет. Кажется, он там успел кого-то куда-то назначить и отдать парочку очень важных приказов. А я… ерзала на сиденье и время от времени пыталась подсмотреть, что он там делает. Чувствовала себя все еще погано. И опять хотелось плакать и швыряться вещами, но я, конечно, ничего подобного не выкину. Вместо этого достала крем и немного смазала неприятно сухие после приключений с ожогами руки.

За окном не наблюдалось ровным счетом ничего интересного.

Еще немного изменила положение.

Неловко стукнулась коленкой о приборную панель. У Эрихарда от моих шевелений улетела какая-то бумажка.

– Прости, – произнесла торопливо и вернула беглянку на место.

– Что не так? – Он впился в меня требовательным взглядом.

Попытка отмахнуться не прошла.

Лицу стало жарко и колко.

– Неважно себя чувствую. Ничего страшного.

– Я напишу, чтобы с сопровождением прислали врача.

О небо!

Я только что чуть не нарушила закон о запрете живого пламени, вспыхнув свечкой.

– Эри, я же не умираю, – уверила, как могла спокойно. – Просто у девушек бывают ужасные дни, когда мы не находим себе места. Можно просто не обращать внимания.

Изучающий взгляд вытерпела, даже не дернулась.

Ну чего он, в самом деле?! В отличие от меня у него же не первые отношения.

Уставшее лицо отразило понимание.

А потом он все-таки что-то кому-то написал.

Если обо мне, я же со стыда сгорю!!!

Задергаться не успела, кронс отложил дела и крепко обнял меня. Позволил уткнуться носом ему в шею, прошептал что-то ласковое. Как ни странно, лучше любых обезболивающих помогло.

– Поделиться с тобой ягодами? – предложил, расцепив объятия.

Я бы предпочла еще объятия.

Выбора, впрочем, никто не предлагал, поэтому покачала головой.

Как правильно есть лакомство, тенерец знал. Слоттерс позволял разогреть еду, а над ягодами Эрихард задержал руку на секунду – и они покрылись инеем. Выглядело даже красивее, чем на прилавках.

– Спасибо.

Ну вот, а то я уже испугалась, что ему не понравилось.

Кое-как повернувшись на бок, я прижалась щекой к спинке сиденья и наблюдала, как он ест. Он делил внимание между планшетом и мной. Уютная тишина обволакивала, усыпляла.

Встретились с сопровождением мы часа через два. Тогда я и узнала, что попросил для меня правитель Тенерры.

Плед.

Кашемировый плед.

Принял его с невозмутимым видом у парня в форме и отправил меня вместе с пледом на заднее сиденье. Спать. А сам опустил перегородку, отделяя меня от звуков, и надел воображаемую корону. В смысле, взялся проводить совещание по видеосвязи.

Определиться с отношением к происходящему не успела. Меня сморило.

Только на подлете к Редстауну проснулась. Перегородка была поднята, а Эрихард пристально смотрел на меня. Внимательно-внимательно. Так, будто видел что-то, никому другому недоступное.

– Что? – Я осторожно выглянула из своего кокона.

– Я приказал переместить парковки на верхние этажи, залить большой общественный каток и построить горнолыжный курорт, – сообщил он. – Еще Тенерру включат в концертные турне межмировых звезд. Первые выступления пройдут уже в этом месяце. И, конечно, Тенерра больше не будет такой закрытой.

Голова немного закружилась.

Зачем он мне все это говорит?

Ах да, он же хотел, чтобы я его хвалила…

– Тенерцам повезло с новым кронсом, – осторожно подобрала слова.

– Плевать на них, я это делаю для тебя, – окончательно сбил меня с толку жених. – Чтобы ты жила в нормальном месте.

Пока я пыталась придумать слова, слоттерс начал снижаться.

Эрихард дернулся к автопилоту, видимо, так и не дождавшись от меня нужной реакции. Я успела перехватить его в последний момент. Поймала за воротник рубашки, притянула ближе и прижалась к губам.

С каждым разом у меня получается все лучше…

По спине скользнули сильные руки, запутались в волосах.

Слоттерс сел. Слух резанули многочисленные сигналы.

Льды, почему мы не одни во всей Тенерре?!

Вынужденно оторвавшись друг от друга, мы выбрались наружу, чтобы потонуть в криках, вспышках камер и уверенных голосах нескольких десятков репортеров, вещающих что-то за ограждением. Нас обступила охрана. К Эрихарду выстроилась целая очередь нуждающихся в указаниях. А у меня виски ломить начало.

Дурдом.

Надо как-то свыкнуться, что я теперь в нем кто-то вроде хозяйки.

Перестук каблучков Наари приятной мелодией выделялся среди остальных звуков. Это опять сыграла шутку моя эмпатия. Надо заметить, за время, что мы не виделись, двойняшка Эрихарда изменилась. Расправила плечи, смотрела увереннее, выше задрала подбородок и носила модное платье холодного лилового цвета. Но ощущения принесла с собой те же.

– Лланка!.. – Меня крепко обняли и минуту не отпускали. – Какая ты загорелая! Непривычно.

Правда? А мне до сих пор казалось, что на моей светлой коже совсем ничего не видно.

– Как понимаю, мне здесь рады меньше? – влез Эрихард, и впервые в разговоре с сестрой его голос звучал совсем не серьезно.

Отпустив меня, Наари заключила в объятия и его.

Ненадолго.

Для этого ей пришлось побороть некоторое внутреннее неприятие и страх, я почувствовала. Но не выдам даже Эрихарду. Слишком мне нравится уверенность, которую выражает ее лицо. Тем временем Наари изобразила, что целует брата в щеку, а сама прошептала:

– Видишь, братик, я не украла твои игрушки.