litbaza книги онлайнДетективыАкадемия смертельных искусств - Ван Шаргот

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 29 30 31 32 33 34 35 36 37 ... 95
Перейти на страницу:
Игоря, удерживающую ее лицо, и пыталась ослабить хватку, вырвать себя из цепких лап. Игорь держал ее так крепко, что пришлось встать на носочки.

– Ты слышала меня? – спросил он, игнорируя просьбу.

Ольга продолжила кричать и просить отпустить ее, но Игорь был непреклонен. Слабые попытки вырваться он убивал в зародыше, сильнее смыкая пальцы. В какой-то момент крики сменились отчаянным рыданием. Ольга повисла на руках старосты, словно шарнирная кукла, и горько плакала.

[Конец воспоминаний]

– Чем же все закончилось? – терпеливо спросил Морозов, жалея о том, что не мог зафиксировать показания Дао протокольно.

– Вскоре прибежал Даниил Коваленский, и Игорь отпустил Аверину. Она убежала сразу вся в слезах. – Дао рассеянно почесала ногтем место, где был сбрит кончик брови, и сжала зубами щеки. – Старосты еще какое-то время разговаривали. Ну, как разговаривали… Коваленский ругал Дубовицкого за его поведение. Что-то вроде «контролируй себя». Потом они разошлись.

– Были ли вы вновь свидетелем подобных конфликтов?

– Нет, – Дао обреченно покачала головой.

– С того дня прошло… – Морозов задумался и зажмурил один глаз. Высчитывал. – С того дня прошло около семи месяцев, верно? Вы должны были лучше узнать и Ольгу Аверину, и Игоря Дубовицкого. Что думаете?

– Как я и сказала, свидетелем конфликта я больше не была, но несколько раз видела Василевскую с синяками на лице. – Дао тихо вздохнула. – Я не могу утверждать точно. То, что я видела в тот день… На подобное могли быть способны как Аверина, так и Дубовицкий. Но слова Игоря… Я думаю, Василевская имела для него большее значение, нежели кто-либо еще.

– Вот как… – тихо произнес Морозов. – Как бы вы охарактеризовали Ольгу Аверину?

– Мне сложно судить, на самом деле. Мы знакомы постольку-поскольку. По моим ощущениям, она достаточно вспыльчивый и агрессивный человек. Впрочем, наш староста тоже. Как два сапога пара…

– Вы когда-нибудь общались с Соней Василевской?

– Нет, она была достаточно нелюдима. – Дао неопределенно повела плечом и опустила глаза. – Она училась на курс старше, поэтому мы не так часто пересекались. Но каждый раз она была одна.

– Вы знали, что потерпевшая состояла в… – Морозов задумался, так как не особо понял, в каких именно отношениях состояли потерпевшая и староста факультета живописи. – Вы знали, что между Василевской и Дубовицким было что-то большее? Романтические или сексуальные отношения?

– На тот момент нет. Это был мой пятый или шестой день в академии, поэтому я не понимала, о ком шла речь. Да и Аверину видела впервые. Но, как говорят, от сплетен не убережешься. Весь факультет судачил об Игоре и его странном любовном треугольнике. Сейчас в особенности… – Дао задумчиво поджала нижнюю губу. – Не открыто, конечно, но все же… Поэтому в этой ситуации сложно делать вид, что ничего не происходит.

– Вы сказали, что потерпевшая была нелюдима. Никогда не встречали ее в компании кого-либо? Уверены? – решил уточнить следователь.

– Да. Хотя… – Дао подняла глаза к потолку и шумно вздохнула. – Один раз я видела ее в компании Василисы Колычевой. В середине декабря. Мы в тот день выбирали Тайного Деда Мороза. Они достаточно мило общались…

– С Василисой Колычевой? – Морозов хмыкнул. – Вы уверены?

– Конечно, но на мой вопрос, как давно они знакомы, Василиса ответила, что они не близки.

– Вот как… – Морозов рассеянно почесал кончик носа и тихо шмыгнул. Шумно хлопнул по коленям. – Что ж! Простите, но я должен буду вас допросить под протокол. Нужно будет рассказать все это еще раз. Надеюсь, вы понимаете?

– Да, – Дао уверенно кивнула. – Но, прошу вас, мои показания могут остаться в секрете от Авериной? Знаете ли… – Дао немного стушевалась и смущенно потерла шею. – Я ее немного побаиваюсь.

Морозов шумно вздохнул и закивал головой, ободряюще улыбнувшись. Плечи Дао, что все это время были напряжены, заметно расслабились.

Спустя час…

Морозов сидел напротив Вишневского и вслушивался в ритмичный стук клавиш. С начала допроса Вишневский лишь единожды, может, дважды взглянул в глаза следователю, словно намеренно избегал зрительного контакта. На некоторые вопросы он отвечал с большими задержками, будто пытался придумать более правдоподобный ответ, что немного раздражало Морозова, поскольку он прилагал колоссальные усилия, чтобы не уснуть в разгар следственного действия.

– Так как вы, говорите, познакомились с потерпевшей и при каких обстоятельствах… – следователь сделал небольшую паузу, пытаясь вспомнить полное имя студента, – Богдан Станиславович? – выдавил он с трудом.

– Я же уже говорил, – раздраженно ответил Вишневский и закатил глаза. – Мы с Василевской знакомы не были, по крайней мере лично.

– В нашу первую встречу вы говорили, что ни вы, ни Василиса Колычева с потерпевшей знакомы никогда не были, – резонно заметил Морозов, заглядывая в свой ежедневник. – Протоколы же свои читали и подписывали.

– Разве? – отстраненно спросил Вишневский и обратил взор в сторону окна. – Колычева ответственна за свои показания, а я за свои. – Он вновь посмотрел на следователя, слегка поджав губы. – Я с Василевской знаком не был. Повторяю еще раз.

– Допустим, – нехотя согласился Морозов и закинул ногу на ногу. – Почему вы поступили именно на архитектурный факультет? – неожиданно спросил Морозов.

– Что, простите?..

– В начале допроса, когда я устанавливал вашу личность, вы упомянули вскользь, что ненавидите этот факультет и не особо любите живопись, – следователь удивленно приподнял брови и поджал нижнюю губу. – Так почему?

– Я не сам его выбрал, – в голосе Вишневского послышались раздраженные ноты. – Я люблю литературу и языки. Мне это ближе.

– Вот как… Что предпочитаете из литературы?

– Что?.. – Вишневский немного растерялся, затем небрежно повел плечом и отвел взгляд. – Мне нравится зарубежная классика. Марк Твен, например.

– Разве его книги не рассчитаны на школьников? – следователь едва заметно усмехнулся, когда заметил раздраженный взгляд Вишневского. Что-то в этом парнишке ему не нравилось: он казался каким-то скользким и скрытным. Эта мысль не давала Морозову покоя, именно по этой причине он хотел разговорить его. Позволить расслабиться и немного раскрыться. Обычно разговоры на отстраненные и интересующие свидетелей темы помогали наладить контакт. – Я думал, студенты уже переросли эти истории.

– Тот факт, что его герои подростки, не делает его литературу детской. – Вишневский шумно фыркнул, и Морозов улыбнулся. – «Приключения Тома Сойера» про трудного и асоциального подростка. «Приключения Гекльберри Финна» – буквально книга о борьбе с расизмом. Да и многие другие. Достаточно невежественно с вашей стороны говорить, что эти книги «детские». Некоторым взрослым стоило бы чаще читать.

– И какая же книга вам особенно близка? – Морозов решил пропустить мимо брошенную в него шпильку.

– «Принц и нищий», возможно, – Вишневский раздраженно поджал губы и посмотрел в окно. – Мы с Томом достаточно похожи. Оба чувствуем себя не совсем в своей тарелке.

– Вы сейчас

1 ... 29 30 31 32 33 34 35 36 37 ... 95
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?