подождать, как будут развиваться события. Ждать пришлось довольно долго. Только через полчаса подъехал милицейский «РАФ». Группа, вышедшая из «РАФа», также оказалась в квартире Виталика. Затем появилась «Скорая». У подъезда приостановились две женщины, должно быть, местные жительницы, и зашептались. Прибывшие медики вынесли на носилках прикрытое белым тело и погрузили в машину. Вскоре начался разъезд. Сначала — «Скорая», за ней — «уазик» и «РАФ». Антон решительно вошел в подъезд и поднялся к двери отцовской квартиры. Так и есть! Опечатано. Антон уже повернулся к лестнице, когда ему показалось, что он слышит чьи-то крадущиеся шаги. Он приблизился к перилам, глянул в лестничный пролет. Теперь молодому человеку казалось, будто кто-то смотрит прямо на него.

Антон вихрем промчался по ступенькам, прыгнул в «Ягуар», резко повернул ключ зажигания. Машина мгновенно завелась, но на дисплее бешено заплясали цифры. Электроника иномарки явно не хотела принимать новый аккумулятор. Антон вдруг передумал ехать. Он прождал некоторое время. Наконец из подъезда вышла мужская фигура. Машина Антона тронулась с места, хотя он вовсе не был уверен, что преследует именно того человека, который прятался возле квартиры отца. Когда «Ягуар» отъехал достаточно далеко, можно было увидеть брошенный на снегу фирменный аккумулятор.

Прошло не так много времени, и Антон уже снова звонил в дверь. На этот раз в дверь квартиры своей двоюродной бабки, Елены Ланиной. Она вышла к нему в халате. Был уже поздний вечер, дело шло к ночи.

— Антоша! — главный бухгалтер

Большого театра удивилась. — Что с тобой? Случилось что-нибудь? Проходи.

Но Антону не показалось, что она очень уж рада его приходу. Ее муж, главный бутафор, уже спал. Ланина усадила внучатого племянника за стол на кухне, налила в пиалу зеленого чая.

— Да, ушла наша Галя, — Ланина всхлипнула, затем начала осторожно: — Я вот что хотела спросить у тебя, Антоша, хотя понимаю, что сейчас это и не очень уместно: как ты надумал распорядиться Галиной квартирой?

— Нет, почему же неуместно? Нормально. — Антон сделал глоток. — Я собираюсь продать мамину квартиру и расплатиться за свою новую.

— Но ты бы мог сохранить мамину квартиру, а деньги попросить у Сафьянова.

— Он не даст.

— А ты пробовал просить?

— Нет. Но я думаю, он откажет.

— Да-да... — протянула Ланина.

— Бабушка, а я вот что хотел спросить. Помнишь, ты говорила, будто на какой-то вечеринке Молочкова грозилась отравить маму толченым стеклом?

— Помню. Но то была не вечеринка, а юбилей покойного Скромного.

— Неужели она так и сказала при всех, вслух?

— Знаешь, Антон, я думаю, что она ничего не говорила. Если честно, то я не слышала. Даже не помню, кто мне это рассказал. Говорили еще, будто Галя сказала, вы, мол, все ненавидите меня, но вам без меня не жить.

— Значит, Вера не оскорбляла маму?

— Что ты! Молочкова вообще существо безобидное. И в театре у нее не было протекции. Она очень следила за своими словами. И с твоей мамой была в хороших отношениях. Тем более что балерина и певица — не соперницы. Галя даже продвигала ее. Вот это новшество, чтобы в «Снегурочке» Весна не пела, а танцевала, это ведь Галя предложила. Ну, Царедворский и уступил. Галя сказала, пусть Вера станцует...

— А кто вообще-то должен был петь партию Весны?

— Даже не помню точно. Кажется, Величаева. А может быть, Грушева, Ира. И еще... Какая-то Амалия! Она сейчас с Овчинниковым.

— Вот как. Я и не подозревал, что она певица.

— Да какая она певица! Попсу поет под фонограмму. Овчинников оплачивает ее вокальные подвиги. Но я тебе вот что скажу: последнее время мама была не в форме, не хотела, чтобы Величаева или Грушева пели Весну. А то ведь могли бы и сравнить, кто лучше исполняет: Весна или Снегурочка! А так — Снегурочка поет, Весна танцует, сравнение исключено.

— Ты уверена, что Молочкова не угрожала маме?

— Уверена. Никто Гале не угрожал. И смерть ее — загадка, трагическая загадка.

Антон вспомнил, что ведь Молочкова сама говорила... Значит, нарочно оговаривала себя? Зачем? Он был в смятении.

Однако дома Антона ждал еще один сюрприз. Юпитер поспешно собирал вещи. Он явно намеревался улизнуть еще до прихода Антона.

— Что за новости? — спросил Антон, еще не успев снять пальто.

— Вот. Ухожу.

— Только не говори, что навсегда.

Юпитер молча заталкивал в сумку пестрые майки и модные джинсы. Наконец он все-таки соизволил заговорить:

— Тут к тебе бомжи приходили.

— Какие бомжи? — удивился Антон.

— Самые настоящие!

— Да что ты несешь? Кто бы таких пропустил?

Антон перехватил взгляд Юпитера. Парень поглядел трусовато и хитро. Он явно что-то скрывал.

— Что им надо было, тем, которые приходили? — спросил Антон.

— А я откуда знаю? Два дядьки и тетка. Тебя спрашивали. — И вдруг Юпитер заговорил нервно, раздраженно: — Нам надо расстаться. Я больше не хочу зависеть от тебя.

— То есть ты меня бросаешь и я должен буду платить за эту квартиру один?

— Ты получил наследство, ты теперь сможешь расплатиться.

— По закону я получу наследство только через полгода.

Юпитер поднял с пола сумку, но, будто передумав, снова бросил ее на пол.

— Теперь тебе в связи с семейными обстоятельствами дадут отсрочку. А через полгода ты все заплатишь. И еще: верни мне деньги, которые платил я.

— Верну, не сомневайся.

—Все, прощай. — С сумкой в руке Юпитер направился к двери.

— Да какая вожжа тебе под хвост попала? — раздасадованно воскликнул Антон. Теперь он вдруг почувствовал, что этот парнишка нужен ему, играет какую- то роль в его жизни. — Погоди, Юпитер, я подвезу тебя. Давай сумку... И объясни мне все-таки, почему ты так решил...

Обмениваясь несвязными репликами, они приехали в клуб. Антон почти серьезно предложил сыграть в рулетку.

— Если выпадет красное, я ни о чем тебя не спрашиваю больше, если черное, ты мне все рассказываешь.

— Не стоит, — холодно отвечал Юпитер.

— Я вообще не люблю играть, а сейчас и вовсе неохота.

Антон был удивлен. Прежде Юпитер казался ему личностью не особенно-то волевой. Но все же Антон решил не уступать:

— Не хочешь, я за тебя поставлю.

Юпитер ничего не ответил. Выпало черное.

— Будешь говорить? — спросил Антон.

— Твоя мать умерла... — неохотно начал Юпитер.

— Это всем известно. Ты что же, думаешь, будто я ее убил? Но я ведь говорил со следователем. Я — вне подозрений.

— Откуда мне знать. Вера сказала, чтобы я держался от тебя подальше. Сказала, что общаться с тобой опасно, что у тебя плохая репутация.

— Ах репутация! А то,