девчонке своей идешь? – не выдерживает Тёмка, увязываясь за мной. Он ворчит и при этом умудряется откусывать мороженое.

– Не твое дело, – огрызаюсь я.

Это впервые, когда мне неприятно говорить с Тёмкой, и я злюсь на него. Как и впервые, что я злюсь. Детская обида на родителей из-за запрета смотреть мультики не считается.

– Не-ет, дружок, дело как раз мое, – Тёмка продолжает тащиться за мной.

Ускоряю шаг, но он не отстает. Останавливаюсь, раздраженно выдыхаю и поворачиваюсь к нему.

– Чего тебе надо?

– Хочешь, докажу?

– Что докажешь?

– Что все девчонки одинаковые. И твоя не особенная.

– Особенная, – выговариваю сквозь стиснутые зубы.

Руки сжимаются в кулаки в карманах шорт.

– Забьемся? – Тёмка протягивает руку.

С презрением смотрю на нее, достаю ладонь и отбиваю его руку.

– Не буду я с тобой забиваться.

– А, пофиг, – он отмахивается.

Я снова пытаюсь уйти, а он продолжает меня преследовать.

– Просто покажу, как моя теория станет практикой.

Он доедает мороженое, сминает фантик с деревянной палочкой внутри и кидает в пакет. Мы идем в молчании. Раздражение покалывает то плечо, то ногу, отчего я иду нервный и дерганый. Прогнать бы его, да ругаться не хочется. Сам отстанет.

Мы доходим до дома тети Любы. Достаю телефон и пишу Зоре, что пришел. Она прочитывает, но ничего не отвечает. Убираю телефон и замечаю, как Тёмка пытливо пялится на меня. Узнаю этот взгляд. Он что-то задумал, и это что-то наверняка мне не понравится.

– Привет, ребята, – доносится со спины голос Зори.

– Привет-привет, – говорит Тёмка.

Я оборачиваюсь. На голове у Зори соломенная шляпка. Ее рыжие косы распущены и волнами спадают ей на плечи. А вместо привычной майки и шорт она одета в синее приталенное платье. Это та же Зоря, но выглядит иначе! И у меня совершенно нет слов, чтобы выразить свое восхищение. Стою с приоткрытым ртом и смотрю, как оттенок платья подчеркивает яркость ее волос.

– Что? Так ужасно? – спрашивает она меня и начинает оправлять юбку платья, проводя по ней ладонью.

– Забей на него, этот балбес ничего не смыслит в женской красоте, – Тёмка начинает флиртовать. Гневно смотрю на него. – Ты красотка, Зоря. Вот, держи, – он шуршит пакетом, достает из него мороженое и протягивает ей. – Пошли на свидание?

От того комочка, которым стало мое сердце, расходятся пульсирующие линии боли. Неужели сейчас лучший друг уведет у меня девочку?!

16

– Я похожа на зверушку? – спрашивает Зоря, отчего мы с Тёмкой растерянно переглядываемся. Она грозно хмурит брови. Шляпка отбрасывает тень на ее лицо. – Если ты думаешь, что такими комплиментами и дешевыми подкатами можешь покорить меня, то глубоко ошибаешься.

Тёмка опускает руку с мороженым и бросает его в пакет.

– Да просто могла бы отказаться, раз такое мороженое не ешь, – хмыкает он.

– Дело не в этом, Артем! Я так наряжалась не для тебя. И я не пойду с тобой на свидание. Поищи кого-нибудь еще, – Зоря подходит ближе и берет меня за руку. – Я гуляю с Сеней. А если вздумаешь нам мешать, я разозлюсь. Понял?

– Понял, – присмирев, отвечает Тёмка. Кажется, он даже голову в плечи втянул.

– Не ходи за нами, – велит Зоря и уводит меня. Когда мы отходим за угол, где Тёмка точно нас не видит, она отпускает мою ладонь и смотрит на меня. – Сеня, почему ты ничего не сказал?

– Я? – неуверенно переспрашиваю.

– Твой друг прямо при тебе предложил мне встречаться с ним, а ты никак не отреагировал!

Ее брови приподнимаются, а уголки губ опускаются. Глаза, недавно сияющие, наполняются грустью. Или хуже… разочарованием.

– Я… – опускаю глаза.

А что я мог бы сказать?

– Я не понимаю, как ты ко мне относишься, – признаюсь я и, набравшись смелости, смотрю на Зорю. – Мы просто друзья, или я могу назвать тебя своей девочкой?

Щеки тут же вспыхивают, но мне уже не страшно. Я это сказал. Дальше ее ход.

Зоря удивленно хлопает ресницами. А потом ее загорелая кожа на щеках, покрытая веснушками, тоже краснеет.

– Можешь, почему нет? – она вдруг отводит глаза и начинает наматывать на руку прядь вьющихся волос. – Я думала, ты уже обо всем догадался после вчерашнего поцелуя.

– Правда? – радуюсь я, раскрывая себя полностью.

– Ну да, – она косится на меня и дует губы, но через мгновение уже улыбается.

– Я думал, что тебе Тёмка нравится.

– Он наглый и самовлюбленный. Такие мальчики только себе нравятся, – Зоря забавно кривит нос, и я улыбаюсь. – Куда пойдем?

Мы решаем прогуляться до конца поселка, а потом пройтись по лесу и вернуться к морскому берегу.

– Мама очень довольная вчера пришла. Я пока ни о чем не спрашиваю и делаю вид, что ничего не замечаю, – делится Зоря. – Она, когда домой зашла, пританцовывала. Дядя Макар ей помог корзинку и все остальное донести. Заберешь потом колышки и черенок.

– Ага.

Вот Зоря так увлеченно о маме рассказывает, а я иду рядом и готов вечно ее слушать. Голос у нее переливчатый, улыбка красивая, и она гуляет не с кем-нибудь из десятка соседских мальчишек, а со мной. Выкуси, Тёмка, не все девочки одинаковые. А моя – особенная. Моя – муза!

– Зоря, а почему мы раньше с тобой не общались? – спрашиваю. – Вы же с мамой вроде уже несколько лет здесь живете.

– А я на лето раньше всегда с папой была. Он отпуск брал. Но в этом году у него не получилось вырваться. Поэтому приходится развлекаться тут. Мне здесь довольно скучно.

– Почему?

– Потому что я все время смотрю на птичек, которые в любую минуту могут улететь, а я улететь не могу. По крайней мере, пока мне не исполнится восемнадцать.

Зоря такая взрослая. Проникаюсь к ней уважением и испытываю небольшой страх.

– Зорь, а сколько тебе лет?

– Четырнадцать. В этом году уже паспорт получила, – улыбается она. – А тебе тринадцать, я в соцсети видела.

Почему-то становится неуютно. Она такая умная и самостоятельная, а я…

– Тебя не смущает, что я младше? – понуро спрашиваю.