и даже не к стоящим за ними философским идеям, а к ряду сюжетных приемов, которые используются для передачи данных идей. Давайте подробнее рассмотрим каждый из этих пунктов.

1) Термин «Мифы Ктулху» придумал Август Дерлет уже после смерти Лавкрафта, в этом нет никаких сомнений. Возможно, Говард и пытался придумать название для своего вымышленного пантеона и связанного с ним явлений, между делом упоминая «Ктулхизм и Йог-Сототство»54, однако непонятно, что именно обозначали эти термины.

2) Когда в 1931 году в письме к Фрэнку Белнэпу Лонгу Лавкрафт заявил, что «„Йог-Сотот“ – концепция, по сути, незрелая и неподходящая для по-настоящему серьезной литературы»55, быть может, он выражался чересчур робко, что бы он ни имел в виду в данном контексте под «Йог-Сототом». Однако из продолжения письма становится ясно, что Лавкрафт применял свою псевдомифологию в качестве одного из (множества) способов передачи фундаментального философского послания, в основе которого лежал космизм. Это разъясняется в письме к Фарнсуорту Райту, написанном в июле 1927 года после повторной отправки «Зова Ктулху» в Weird Tales (сначала рассказ не приняли):

«Теперь все мои рассказы основываются на предположении о том, что обычные человеческие законы, интересы и эмоции не действительны и не значимы в масштабах огромного космоса в целом. Для меня произведения, где люди вместе с их страстями, условиями жизни и стандартами описываются как коренные народы других миров или вселенных, кажутся полнейшим ребячеством. Чтобы добиться правдоподобного отображения чужого времени, пространства или измерения, необходимо окончательно забыть о существовании таких понятий, как органическая жизнь, добро и зло, любовь и ненависть, и иных признаков ничтожной расы под названием человечество»56.

Возможно, данное утверждение несет не такую уж серьезную философскую нагрузку, которую некоторые (и я в том числе) ему придают: несмотря на то, что первое предложение имеет довольно общий характер, весь остальной отрывок (и само письмо) посвящен очень конкретному аспекту писательства, связанному с рассказами в «странном» или научно-фантастическом жанре, а именно с изображением внеземных существ. Лавкрафт выступал против устоявшейся традиции (свойственной Эдгару Райсу Берроузу, Рэю Каммингсу и др.) изображать инопланетян не просто похожими на людей внешне, но и имеющими подобный нашему язык, привычки и эмоционально-психологический склад. Поэтому Лавкрафт и придумал такое необычное имя – «Ктулху» – для существа, пришедшего из глубин космоса.

И все же, как утверждается в приведенном выше отрывке, Лавкрафт в той или иной мере во всех рассказах делает упор на космизм. Сейчас неважно, так ли это на самом деле, однако сам Лавкрафт был в этом уверен. Если мы и выделим некоторые его истории, в которых используется структура «вымышленного пантеона и мифоподобная основа» (как он пишет в «Кое-каких заметках о ничтожестве»), то это будет сделано исключительно для удобства, поскольку мы прекрасно понимаем, что произведения Лавкрафта нельзя строго разделять на категории без достаточных оснований (например, «истории Новой Англии», «рассказы в стиле Дансени» и «Мифы Ктулху», как предлагал Дерлет), ведь данные (или любые другие) категории не имеют четкого определения и не являются взаимоисключающими.

3) Было бы неверно и легкомысленно заявлять, что мифология Лавкрафта – это и есть его философия. Нет, его философским принципом был механистический материализм со всеми его вариациями, а мифология Лавкрафта – это, скорее, набор сюжетных приемов, предназначенных для более удобного выражения этой философии. Не станем сильно отвлекаться на такого рода приемы, за исключением самых общих их черт. Они разделяются на три группы: а) выдуманные «боги» и сложившиеся вокруг них культы и идолопоклонники; б) библиотека мифических книг по оккультным знаниям, которых становится все больше и больше, и в) вымышленная топография Новой Англии (Аркхэм, Данвич, Инсмут и т. д.). Несложно заметить, что последние два пункта уже присутствовали во многих ранних рассказах, правда в более размытой форме, а все три вместе появляются только в более позднем творчестве Лавкрафта. Последний, третий, пункт, возможно, и не передает космическую идею Лавкрафта во всей полноте, и этот прием можно обнаружить в историях, которые вовсе не относятся к космизму (например, «Картина в доме»), и все-таки данное явление привлекает много внимания и до сих пор считается важным компонентом мифологии Лавкрафта. К сожалению, именно эти поверхностные черты, а не философские идеи, которые они символизируют, зачастую имеют наибольшее значение для читателей, писателей и даже критиков.

Не думаю, что на данном этапе есть смысл рассматривать некоторые неверные толкования лавкрафтовской мифологии, предложенные Августом Дерлетом. Упомянуть их стоит лишь в качестве предварительной информации, когда мы перейдем к изучению истинного значения мифов Лавкрафта. Все эти ошибки можно разделить на три группы: 1) «боги» Лавкрафта – это стихии; 2) «боги» делятся на «Старших богов», представляющих силы добра, и «Древних», олицетворяющих силы зла; и 3) с философской точки зрения его мифология схожа с христианством.

Даже без лишних размышлений можно признать все эти пункты абсурдными и нелепыми. Идея о том, что «боги» являются стихиями, вероятно, во многом основана на Ктулху: он заточен под водой, внешне он напоминает осьминога, поэтому его предположительно относят к водной стихии. Однако Ктулху, заключенный в затонувшем Р’льехе, явно прибыл на землю из космоса, так что его сходство с осьминогом случайно, а вода не является его естественной средой. Дерлет пытался отнести к разным стихиям и других «богов», что кажется еще более нелепым: Ньярлатхотепа он почему-то счел представителем земной стихии, а Хастур (это имя лишь однажды упоминается в «Шепчущем во тьме») якобы относится к воздуху. Таким образом Дерлет не только упускает двух главных божеств из пантеона Лавкрафта – Азатота и Йог-Сотота, – но и вынужден заявить, что Лавкрафт по какой-то необъяснимой причине «не сумел» придумать бога, олицетворяющего огонь, хотя (по мнению Дерлета) беспрестанно работал над «Мифами Ктулху» на протяжении последних десяти лет жизни. (Дерлет выручил Лавкрафта, создав якобы недостающее огненное божество по имени Ктуга.)

Сам Дерлет, будучи католиком, не выносил суровых атеистических взглядов Лавкрафта, поэтому взял и придумал «Старших богов» (с британско-римским богом Ноденсом во главе) в противовес «злым» Древним, которые хоть и были «изгнаны» с земли, но все равно готовятся однажды вернуться и уничтожить человечество. Идею Дерлет, похоже, взял из «Сомнамбулического поиска неведомого Кадата» (а эту историю, как ни парадоксально, он даже не причислял к «рассказам о мифах Ктулху»), в связи с чем Ноденс, судя по всему, встает на сторону Рэндольфа Картера (правда, Картеру он ничем не помогает) в борьбе против интриг Ньярлатхотепа. Так или иначе, выдуманные «Старшие боги» позволили Дерлету утверждать, что «Мифология Ктулху» обладает сильным сходством с христианством, поэтому людям его веры можно такое читать.