Миранда отошла от бара метров на триста. Здесь была парковка для автомобилей и мотоциклов. Она попыталась отыскать глазами кого-нибудь, кто будет внушать ей доверие. Но сейчас любой мужчина казался ей насильником и садистом. Она присела у заброшенной сарайки, спустилась спиной по стене, почти смирившаяся со своим положением и готовая ждать до утра, когда все эти ублюдки разъедутся, и она сможет найти автобус.

– Ты же тут замерзнешь, – раздалось откуда-то сверху, и она вздрогнула и подняла голову.

На нее смотрели голубые глаза парня в клетчатой рубашке.

– Я в п-порядке, – пробормотала она, подтягивая к груди перепачканные песком ноги.

– Я в-вижу, – передразнил он ее, а потом протянул ей руку широким, добродушным жестом: – Меня Габи зовут. И я как раз собираюсь уезжать отсюда. Тебе же в Сакраменто надо?

Миранда медленно кивнула, пытаясь понять, исходит ли от этого парня угроза. Голубые глаза смотрели прямо.

– Тебе нужно согреться. У меня в машине есть плед. Я сейчас принесу.

Парень исчез и через две минуты действительно вернулся с пледом.

– Спасибо, – пробормотала Миранда, с трудом вставая на ноги и кутаясь в мягкую кашемировую ткань.

– В холле есть кофейный автомат.

– У меня нет денег.

– Я куплю. Это всего лишь кофе. Идем.

Миранда поплелась за парнем.

В хостеле было тихо и прохладно. За администраторской стойкой сидела симпатичная девушка, настолько чистенькая и аккуратная, словно рядом с хостелом были не гоночный трек и байкерский бар, а приличная контора с офисными служащими.

Вот только картину портило лежащее слева от стойки тело, закрытое пледом. Миранда обошла тело по дуге и села в противоположном конце холла. Габи тем временем пошел за кофе.

Он наполнил пластмассовый стаканчик ароматным американо, а потом осторожно высыпал в кофе белый порошок. Перемешал. Отнес стаканчик Миранде.

– Спасибо, – она кивнула и принялась поглощать горячий напиток. Тепло блаженно растеклось по венам, и ей стало гораздо лучше. Потом неожиданно захотелось спать. Глаза стали закрываться.

– Мне кажется, я засыпаю, – пожаловалась она Габи.

– Хорошо, – он кивнул.

– В смысле? – не поняла Миранда. – Ничего хорошего… Надо сначала добраться до дома…

– Идем, – отрезал мужчина, подхватывая ее расслабленное, мягкое тело и направляясь вместе с ней к выходу.

– Эй! Она в порядке? – крикнула вслед девушка-администратор.

– В полном, – заверил ее Габи.

На парковке было тихо и безлюдно. Никто не видел, как молодой мужчина тащил безвольное женское тело. А если бы кто и увидел – всем было наплевать.

– Она уже в отключке, – сообщил мужчина, когда добрался до нужного ему автомобиля. В нем уже сидело двое других парней.

– Эй, Габи, мы не поклонники некрофилии! – раздался смех.

– Ну так нам и не обязательно ее трахать. Просто посмотри на это кольцо… Оно стоит не меньше трех тысяч долларов.

– Как ты вообще его заметил?

– Мы столкнулись в баре.

– Здорово. Окей, стаскивайте кольцо, а заодно посмотрите сумочку… Вдруг там тоже есть что-нибудь толковое…

Девушку затащили на заднее сидение автомобиля. С нее сняли кольцо, а заодно сережки-гвоздики (хотя за них вряд ли можно было выручить больше двадцати долларов). В сумке ничего ценного не нашлось – всего пять долларов наличкой.

– Оставим ее здесь.

– Ты только посмотри, Габи… Какие ножки…

– Ты хочешь ее трахнуть? – Габи закатил глаза. – Ей и так уже сегодня досталось.

– Членом больше, членом меньше, какая разница?

– Ладно, окей… только по-быстрому.

– Значит, ты видела меня спящей на полу, но не узнала, – Нэйт чувствовала себя полной дурой. Она так старательно искала подруг, но все равно упустила, хотя была совсем рядом.

Миранда молча кивнула.

– Почему ты уверена, что там, на парковке, тебя изнасиловали? – спросила Кристен тихо. – Если тебе дали какое-то снотворное?

– Я просто… знаю это. Чувствую, – Миранда поморщилась. – После бара я была в туалете и успела смыть с себя часть грязи. А потом пришлось все делать по-новой…

– Сколько их было?

– Не знаю. Но точно больше, чем один. И еще меня обокрали. Это кольцо, которое подарил Кевин, они забрали его.

– Ты проснулась прямо на улице? На парковке?

– Меня разбудили какие-то девчонки, которые поехали утром домой. Они же подбросили меня до города.

Рано или поздно этот разговор должен был состояться. Миранда не могла больше держать все внутри. Вот уже две недели каждое утро она просыпалась с чувством отвращения к самой себе. Она чувствовала себя грязной. Опороченной. И сколько бы она ни терла себя мочалкой, сколько бы ни выскабливала себя изнутри пальцами, сколько бы мыла ни истратила, это как будто въелось в кожу. Запах пота и плохого курева. Шарящие по ее телу мужские руки. Шлепающие звуки возбужденных членов. Этот гогот. И эти чистые голубые глаза, за которыми скрывалась черная бездна.

После встречи с подругами Кристен вернулась разбитая. Примирение пока не состоялось, но она чувствовала себя виноватой за то, что так ненавидела Миранду и Нэйт все эти дни. Так уж вышло – они втроем совершили страшную ошибку. И втроем поплатились за это. На Нэйт теперь лежал груз вины – она не смогла предупредить или защитить своих подруг. Кристен оказалась втянута в байкерские разборки и была вынуждена уйти из дома. А Миранду изнасиловали шесть или семь мужчин. Думая об этом, Кристен готова была кричать от беспомощности.

– Ну как? – спросила у нее Лэсси, когда ближе к вечеру они встретились на кухне за чашкой какао.

Кристен молча помотала головой.

– Не хочешь об этом говорить, – кивнула Лэсси. – Понимаю. Но я надеюсь, ты не жалеешь, что пошла.

– Не жалею. Спасибо.

– Не за что, – Лэсси улыбнулась и, обойдя вокруг стола, заключила Кристен в объятия. Кристен доверчиво прижалась к ней, закрывая глаза.

Тут в кухню вошел Карри.

– Обнимашки? – улыбнулся он.

– Я встречалась с Мирандой и Нэйт, – сообщила ему Кристен, отрываясь от Лэсси.

– Ого… И как прошло?

– Болезненно, – призналась Кристен.

– Я вас оставлю, – сказала Лэсси.

– Совсем не обязательно… – начала было Кристен, но Лэсси погладила ее по руке и не дала договорить:

– Обязательно, – и выскользнула из кухни.

Карри уселся напротив Кристен.