Во время сведения на Бейзинг-стрит у нас наметился раскол между дневным Genesis и ночным Genesis. Зачастую мы с Питером сводили до двух ночи, а на следующий день приходил Тони, злился и удалял все, что мы сделали. Иногда мы записывали что-то, хотя должны уже были сводить. Времени оставалось мало, обстановка была напряженной, все очень устали. Слишком много музыки, слишком много текста, мы спешили закончить альбом. Нарративные аспекты нашего концептуального двойного альбомы были загадкой для нас (включая, как мы полагали, и Питера), и мы должны были уже с минуту на минуту отправляться в тур. В тур, где мы решили играть весь новый альбом. В тур, который уже был прорекламирован повсюду.

Альбом The Lamb Lies Down on Broadway неизбежно включал в себя масштабный релиз двадцати трех песен в рамках двойного альбома, аналогов которому никто никогда не слышал; его создала группа, которая пыталась привлечь к себе внимание, делая ставку на еще сыроватую концептуальность, а также была дополнена мощной организационной работой менеджеров – был запланирован мировой тур, состоявший из более чем сотни концертов, на которых будет сыгран совершенно неопробованный материал.

В Далласе… Genesis репетировал в головном офисе Showco, у которых мы арендовали звуковое и световое оборудование. Мы пытались правильно настроить свет и понять, какие слайды на заднем плане будут лучше всего отражать весь нарратив альбома. Даже до начала тура это была катастрофа. Пытаться заставить три экрана работать синхронно задолго до наступления эпохи надежного оборудования было практически невозможно. И если ничего не получается на репетиции, то ничего не получится и во время тура. К тому же, как я уже говорил, большая часть театральной составляющей концертов была скрыта от нас. Питер сам создавал дизайн своих костюмов, и некоторые из них были дико, почти комически непрактичны. Когда он был в противном костюме «Слипермэна», который представлял собой часть тела с надувными шарами (точнее, мужскими яичками – почти как в фильме «Человек-слон»), он просто не мог поднести микрофон ко рту. А когда Питер надел костюм Ламии[35], ярко окрашенный металлический футляр, то крепко запутался в шнуре от микрофона, из-за чего во время многих концертов нам приходилось яростно распутывать его. Все делалось наспех, и у нас вообще не было времени на исправление ошибок.

В Чикаго… Во время первого концерта в туре The Lamb Lies Down on Broadway прямо посреди выступления я заметил, что рядом со мной начинает наполняться воздухом что-то огромное. Это был гигантский надувной пенис. Ну конечно. Затем я увидел Питера, пролезающего в него в костюме «Слипермена».

В Кливленде… Через пять дней после начала тура мы остановились в Swingos – популярном, но дешевеньком отеле в Кливленде. Каждая комната была очень причудливо украшена: полоски, горошек и так далее. И в этой эксцентричной обстановке Питер говорит Тони Смиту, что покидает группу. Тони уговорил его подождать до конца тура.

В Скандинавии… Вся пиротехника вышла из-под контроля. Слишком громкий взрыв, слишком мало дыма, кусочки дерева от колонки летят во все стороны. Мы вдруг лишились одного участника нашей группы. (Просто чтобы уточнить: он не сгорел дотла, он взорвался.)

В Манчестере… В спокойном отеле «Мидлэнд» Питер наконец сообщил мне, что уходит. Я не смог скрыть свою грусть. У нас с ним были довольно крепкие отношения как в работе, так и за ее пределами. Кроме того, мы были барабанщиками, а мы, барабанщики, всегда держимся вместе.

Несмотря на предстоящий уход Питера, у меня остались в основном только приятные воспоминания о туре The Lamb Lies Down on Broadway. Большую часть времени я был как будто бы в раю. Я надевал наушники, чтобы слышать свой вокал, и звук был замечательным. Некоторые партии мы действительно играли с большим удовольствием: The Waiting Room звучала по-новому свежо на каждом выступлении, и партии Тони на клавишах в Riding the Scree и Silent Sorrow in Empty Boats – обе в стиле эмбиент – слушать было также одно наслаждение.

Но в целом мы чувствовали себя, как белка в колесе. Альбом вышел в Великобритании 18 ноября 1974 года, а гастроли начинались в Чикаго через два дня, то есть даже самые ярые фанаты не успевали прослушать четыре стороны пластинки с концептуального альбома в стиле прогрессив эмбиент. Было невозможно за один концерт переварить такое количество музыки. В коллективе нарастала тревога и обеспокоенность по поводу такого совсем не благоприятного начала тура, тем более – такого амбициозного, масштабного, значительного и затратного тура.

Но наши фанаты (спасибо им!) проявили себя с самой лучшей стороны. К моменту, когда грандиозное полуторачасовое шоу подошло к концу и Питер уже сменил два костюма во время завершающей песни it. (название которой было написано строчными буквами и курсивом, а в конце была поставлена точка), все были в восторге. Мы ликовали, но концерт мог бы стать настоящим нашим триумфом, если бы публика уже знала музыку и сюжет.

Тур The Lamb Lies Down on Broadway вошел в историю, и его начали мифологизировать (не только в фильме «Это – Spinal Tap»). Он стал идеальным материалом для сценаристов и актеров. В фильме я был на сцене с неработающим оборудованием и разгневанным гитаристом. И разве это не совпадение, что Дерек Смоллс, басист Spinal Tap, был точной копией Стива Хэкетта в то время?

Иногда мы выступали перед наполовину заполненными залами. За кулисами у Питера была собственная гримерная с зеркалом, и он никогда там не закрывался от нас. Его нельзя было назвать примадонной, но после концертов к нему часто заходили работники из звукозаписывающей компании, чтобы сказать: «Отличное шоу, Пит!»

Он очень гордился этим, равно как и мы с Тони. Питера считали великим автором. Его талант угрожал затмить музыку Genesis. Но стоит упомянуть, что у Питера никогда не было звездной болезни. За кулисами он был всегда с нами, одним из нас.

Наконец мы приехали во Францию, а после нее тур подходил к концу (ко всеобщему облегчению). Прямо перед выступлением в Безансоне, маленьком неблагоприятном городе недалеко от границы со Швейцарией, Тони Смит сообщил нам, что последний концерт – в Тулузе – отменен из-за того, что там мы оказались никому не интересны. Так предпоследний концерт в Безансоне превратился в последний. Мы вдруг резко осознали, что это был, скорее всего, последний раз, когда мы исполняли такие песни, как The Colony of Slippermen и Here Comes the Supernatural Anaesthetist. Это был наш последний концерт с Питером. Это был последний раз, когда мы видели, как он пролезает в огромный пенис. Это было 22 мая 1975 года.

Питер сыграл The Last Post на своем гобое. Это все было немного печально. The Lamb Lies Down on Broadway. Окончательно. Он уже точно никогда не поднимется. И вот нас уже стало четверо.

Обвиняю ли я Питера за то, что он ушел? Конечно, нет. Тогда мы с ним были довольно близки – так же как и в тот день, когда я пришел в Genesis. И, несмотря на все сложности и неожиданные проблемы, которые возникали во время тура Lamb, я наслаждался тем временем. С профессиональной точки зрения все трудности только сильнее сплотили тех, кто остался в группе. Ни у кого из нас – Тони, Майка, Стива и меня – не было даже сомнений по поводу существования Genesis. Мы хотели продолжать работу. Мы не знали как, но были решительно настроены продолжить. Итак, нам нужен был новый вокалист и лидер группы.