— Что с ней?

— Мра… потому и говорил, что ей надо в нору, срочно. Хотя такой реакции давно не было. Хомяк дотягивала до убежища и только там отрубалась… — Голоса доносились как будто из-за прозрачной пленки. Еще чуть-чуть, еще чуть-чуть — и я выберусь! Смогу!

— Лали! — Голос Меза прозвучал совсем рядом. Нет, будто даже где-то внутри меня. И по всему телу прошла волна приятного тепла.

— Да… — Я наконец словно выплыла из омута на поверхность. Медленно так выплывала, с усилием.

— О… что ты сделал? Так быстро в себя пришла. Сеструха! Эй! Просыпайся, красотка! Чего это ты? Нашла момент, понимаешь! Открой глаза, а то за жопу укушу!

— Я тебе укушу… — Ресницы, казалось, были сделаны из свинца, того самого, которым я изолировала нору под слоем песка. — В лоб дам!

— Кр-р-р-р! — В лицо опять подуло теплым.

— Да вон тебя куцыр в ответ за жопу куснет, мало не покажется. — Старательно отпихивая тяжелые камни мыслей, я все же приподнялась и обнаружила, что лежу головой на плече пришельца.

— Не открывай. — Внезапно на глаза легла прохладная ладонь, прижимая мою голову к чужой груди. — Полежи так еще, выдохни. Некуда спешить.

— Правда? — Я честно хотела это спросить саркастически. Но вышло слегка просяще и жалко.

— Правда-правда, — хохотнул этот временно рогатый, а потом затянул меня к себе на колени. — Десять мин… мициков погоды не сделают, а душевное равновесие — вещь хрупкая.

— Да уж. — Недовольный голос брата гудел поблизости, но его самого я не видела. — Ты это… расклеилась чета. Хомяк, а ну, иглы вверх, ау! Где моя железная сеструха? Или этот богатей на тебя так плохо влияет? Слишком разнежил, вот это все? — В его голосе было ненаигранное беспокойство.

Я честно задумалась над этими словами и, поскольку с самой собой привыкла быть честной, вздохнула. Да. Я разнежилась и раскисла потому, что он рядом. Потому что поддерживает, если я споткнусь. Потому что дует теплым, стоит мне только оступиться или замерзнуть. Я… я привыкла всегда выкручиваться сама. Надо быть сильной, железной, стальной. Иначе пропадешь. А тут…

Только вот пришелец не вечен. Точнее, может, и вечен, но он точно не останется со мной, как бы ни нежил и ни гладил. Мы слишком разного пространства чернухи.

Но пока он здесь, я ведь могу ненадолго почувствовать — каково это, если ты не одна? Правда?

Так что я не стала ни отстраняться, ни слезать с мужских коленей. Наоборот, только сильнее расслабилась и прильнула. Погрелась немного, а потом повела плечами и выдохнула.

— Все. Спасибо. Крыкс, где ты его видел? Давно он в Перепечках? Узнал, с какой целью? — засыпала я вопросами брата чуть раньше, чем он успел выдать очередную гневно-мотивирующую тираду.

— Вчера вечером явился, срань чернушья, — сплюнул парень, — и сразу клюнул на слухи о «шикарном антиграве с элитной куцырицей». А уж когда узнал, что на обшивке видели кого-то похожего на тебя… вроде бы Каськин бордель разнес от злости, но тут не поручусь, языком трепал совсем пьяный вышибала. Мог и приврать для красного словца.

— Понятно. — Холодная злость, поднимающаяся из глубин души, как всегда, помогла. Ненависть и ярость, разливаясь морем льда, вымораживали страх и слабость, давая силы жить и бороться.

— А теперь четко и внятно поясните мне, кто такой «он» и чем нам этот «он» грозит, — вмешался в разговор Мез, стискивая меня в кольце рук, словно я пыталась сбежать.

— Он — это артефакт, который пытался сделать из меня свою постельную игрушку, а также послушную рабыню. — Я усмехнулась и, даже не глядя в зеркало, почувствовала, что вышла не усмешка, а злобный звериный оскал. — У него почти получилось. Почти — ключевое слово. Я накопила сил и ушла.

— Взорвав к чернухам одну из баз зверообразных и оставив на память о себе несводимые шрамы на морде у этого пушистого скота, — дополнил братан, так же недобро улыбаясь. — Но это ее «почти» обошлось настолько дорого, что сеструху кроет каждый раз, как эта срань появляется поблизости. А он все еще не оставил мыслей заполучить ее обратно. Гребаный извращенец! Похоже, чем больше его бьют, тем сильнее хочет.

— Так все же месть или желание? Или все вместе? — глубоко задумался Мез, отчего у него как-то странно сверкнули рога. Я аж проморгалась, чтобы убрать глюки. И ответила:

— Чернуха его знает, никогда не интересовалась тонкой душевной организацией насильников. — Виртуальные колючки вдоль хомячьего хребта встали дыбом и налились ядом. — Я знаю одно: я скорее сдохну, чем позволю ему снова до меня дотронуться. А еще лучше — добью его. Жаль, что в прошлый раз только шрамы получились, я пыталась добиться большего.

— Угу, ты пыталась башку ему оторвать. Реально жаль, что выжил, скотина, — согласился Крыкс. — Теперь этот гад тобой одержим. Я слышал, весь свой остальной гарем забросил, так ему печет.

— Хм, скажи-ка, что бы было, если б зверомордый вдруг пропал? — спросил у меня пришелец, странно улыбнувшись.

Ух ты, а это точно Мез, а не мое зеркальное отражение? Я столько раз видела эту кровожадную ухмылку на собственном лице, что узнаю ее по малейшим движениям мимики.

— Если б эту тварь было так легко достать, он давным-давно пропал бы без вести, — мрачно пожал плечами братан. — Но Скай Гатто — настоящий артефакт, один из немногих, кто еще оказался способен привязать к себе нескольких операторов. Мне плевать на его ценность. А вот девочек жалко. Они, конечно, сейчас мало что соображают, но…

— Понятно, — зловещим тоном согласился Мез и задумался о чем-то своем. — Скай Гатто, значит. Его предки ели котов?

— Котов? Кто такие коты? Они жрали гатто — это такие пушистые хищные твари с когтями. Полосатые. — Меня передернуло от омерзения. — На хомяков охотились, когда тут еще были леса.

— Это еще кто на кого охотился, два раза посмотреть, — не согласился Крыкс. — Враждовали они, это точно. С переменным успехом.

— Нюансы зоологии оставим на потом, — перебил наш спор Мез. — Что будем делать теперь? Лали нужно вернуться в нору, я правильно понял?

— Да щаз! — моментально окрысилась я. — Хватит прятаться! Я уже пришла в себя, это только в самый первый момент мне было плохо. Теперь порядок, и чернухи лысой я стану ныкаться.

Мез

— Тогда предлагаю не обращать внимания на желание этого индивидуума встретиться, а направиться прямиком в верхний город на максимальной скорости. Мы о его существовании «не знаем», а потому и обстоятельства его учитывать не должны. Тем более я из рода самовлюбленных и древних артефактов. Кто знает, что такому плохому мне придет в голову? — Я улыбнулся Лали и мысленно отдал зверю приказ о готовности к спринту.

— Да, — решительно кивнула девушка. Она на глазах собирала себя из кусочков, на которые рассыпалась от неожиданной новости, и словно бы заново училась сначала дышать, потом говорить, а потом и действовать как настоящий боевой хомячок.