были получены «благодаря воровству, которое расцвело в первые дни после возвращения из Ктесифона, когда на складах у берега реки творился настоящий хаос»[58].

Первыми османскими частями, появившимися возле города, стали бойцы 35-й дивизии, которые немедленно стали окапываться на перешейке, пока их коллеги обтекали город с двух сторон вдоль реки, перекрывая все возможные лазейки. Напомним, что Никсон считал возможным снабжение города по реке.

7 декабря Нуреддин отправил Таунсенду формальное предложение о сдаче, указывая на вероятные жертвы среди мирного населения и призывая к «цивилизованной войне»[59]. Таунсенд ответил на это многословным и несколько экстравагантным «письмом турецкому султану», в котором цветисто отверг возможность сдачи и даже припомнил османам немецкие зверства в Европе. Прочитав ответ, Нуреддин приказал начать массированный артиллерийский обстрел города.

Перед Нуреддином стояла сложная задача: единственным вариантом штурма города оставалась атака через узкий перешеек. Имевшаяся у него артиллерия состояла в основном из 75-мм полевых пушек с крайне ограниченным боекомплектом, ее никак не хватало для перемалывания пусть даже недостроенных британских позиций. Кроме того, его войска, так же как и 6-я дивизия, не знали отдыха уже многие недели, они понесли тяжелые потери в предыдущих боях. Тем не менее османский паша считал, что, сконцентрировав подразделения, он сможет мощной атакой смять англичан. Тем более что его силы все нарастали: на подходе была свежая 52-я дивизия и Константинополь обещал прислать дополнительное подкрепление в течение декабря.

Османские обстрелы наносили все еще спешно достраивающим окопы и укрытия британцам серьезные потери. 8 декабря к тому же загорелись открыто стоявшие запасы фуража и продовольствия.

Девятого декабря османы предприняли первую попытку штурма. На рассвете 35-я дивизия начала наступление, но его быстро подавил точный огонь британцев. Не лучше оказались дела и у атаковавшей во второй половине дня 45-й дивизии. Узкий фронт позволял англичанам сосредоточивать убийственный артиллерийский и винтовочно-пулеметный обстрел на любом участке своей обороны, останавливая османские войска свинцовой стеной. Штурм, предпринятый 10 декабря силами 38-й и 51-й дивизий, не принес успеха, как и попытки 12 декабря смять хотя бы анклав в Ясукубе. Единственным положительным итогом этих маневров стало то, что на ряде участков османам удалось подвести траншеи на расстояние нескольких сотен метров к линии обороны противника и начать копать штурмовые сапы для последующих атак.

Двенадцатого декабря в штаб Нуреддина приехал новый командующий 6-й армией, немецкий фельдмаршал фон дер Гольц, наконец-то завершивший долгий путь из Фракии. Для османского командира это среди прочего означало еще и понижение в статусе: теперь из командиров армии он превратился в командующего «иракской группой». Подобные промежуточные звенья между корпусным и армейским уровнем являлись вполне обычным делом в османской армии, к примеру, на Галлиполийском полуострове в рамках 5-й армии создали целых три подобных группы, но ни одного из командовавших ими офицеров не понизили в должности.

Фон дер Гольц придерживался резко отличного от позиции османского командира мнения и касательно перспектив взятия Кута. Новый немецкий командующий совершенно верно заметил, что в условиях недостатка снарядов и орудий, сложностей в пополнении частей и при наличии подготовленной обороны противника, готового к решительному сопротивлению, продолжать попытки штурма бессмысленно. Вместо этого фельдмаршал приказал придерживаться «стратегии Алезии», проведя аналогии между Гаем Юлием Цезарем, окружившим галльскую армию в крепости, отбившим все попытки прорыва к ней извне и голодом принудившим галлов к сдаче, с текущим положением под Кутом. Подобные исторические параллели особенно примечательны, так как в окружение попал большой поклонник военной истории Таунсенд. Поэтому командир 6-й армии приказал перенести основные усилия на организацию обороны вдоль Тигра для остановки будущих попыток англичан деблокировать Кут и 6-ю дивизию.

Кроме того, фон дер Гольц возлагал большие надежды на начало боевых действий в Северной Персии, для поддержания которых забирал у Нуреддина пехотный полк, а также несколько пулеметов и артиллерийских орудий, с чем и удалился руководить вторжением.

Новые лица появились и на британской стороне. 10 декабря в Месопотамию прибыл генерал Фентон Эйлмер, который должен был возглавить деблокирующий удар.

Выбор человека на эту должность считался сомнительным уже тогда. Эйлмер, по образованию военный инженер, был прекрасным джентльменом и, несомненно, храбрым человеком. В 1891 году он получил Крест Виктории за то, что лично подорвал ворота занятого противником форта. В 1895 году он возглавил подкрепление, идущее на помощь осажденному форту Читрал, которым командовал молодой тогда Таунсенд. Однако никаких значительных командных должностей Эйлмер никогда не занимал, пройдя практически всю карьеру в штабе индийской армии. Кроме того, многие отмечали нерешительность, отсутствие лидерских качеств и медлительность генерала. Встретившаяся с ним после войны Гертруда Белл, знаменитая британская путешественница, историк, археолог и разведчица, дала ему крайне нелестную характеристику: «Как он вообще стал генералом, для меня загадка. Чем больше я на него смотрю, тем более блеклым, нерешительным и нервным он мне кажется. Все его суждения основаны на ужасных предрассудках, закрепленных в нем образованием и воспитанием, глядя на которые я быстро становлюсь на прогерманские и пробольшевистские позиции»[60].

Именно ему 13 декабря Таунсенд послал встревоженную телеграмму о своем положении. Основные ее пункты составили следующий список:

• ежедневные потери составляют 150–200 человек;

• для деблокирующего удара потребуется не менее дивизии;

• существует серьезная опасность решительного турецкого штурма;

• в индийских батальонах ощущается острая нехватка британских офицеров;

• моральное состояние войск ухудшается.

Несмотря на прямой приказ немецкого командующего, Нуреддин не собирался отказываться от идеи прямого штурма Кута. Он считал, что уничтожение окруженных в городе войск все еще возможно, а кроме того, встречать британские подкрепления лучше, не имея в тылу подобной занозы. Османские солдаты продолжали копать все новые линии окопов и сап, приближаясь к британским позициям.

Британцы, извечные сторонники активной обороны, не собирались просто смотреть на саперные работы противника. Вечером 17 декабря 103-й и 119-й индийские батальоны предприняли успешный траншейный рейд на передовые окопы османов, уничтожив более сорока солдат противника и взяв в плен еще одиннадцать. Но подобные операции не могли остановить земляные работы, и вскоре траншеи противника подошли под проволочные заграждения 6-й дивизии.

Во второй декаде декабря, после отъезда Гольца, артиллерийские обстрелы города почти полностью прекратились, в результате чего сильно упали британские потери. Но турецкие командиры просто берегли снаряды для еще одной попытки решающего штурма, который Нуреддин запланировал на 24 декабря, рассчитывая на ослабление бдительности британцев перед Рождеством.

Основной целью наступления был избран находящийся на правом фланге британцев земляной форт. Во время предыдущих попыток штурмов установленные в нем пулеметы и орудия вели убийственный фланкирующий огонь по наступающим османам, и турецкие офицеры сочли