– Привет, – хмуро бросила Лиза, вытирая мокрое отдождя лицо ладонью.

– Здравствуй, – ответил Родислав и повернулся кдочери: – Здравствуй, Дашенька.

– Здрасьте, дядя Родик, – угрюмо буркнула девочка,не глядя на него.

– Не дядя Родик, а папа, – поправила ееЛиза. – Сколько можно тебе повторять? Бери пример с Дениски, он его всегдапапой называет.

– Был бы папой – жил бы с нами, – зло сказалаДаша. – И денег бы больше давал. А то приходящий какой-то… Только одногоДениску и любит. Опять небось игрушек ему натащил и конфет дурацких, а у меняколготки рваные.

– А ты слушай, слушай, что ребенок тебе говорит, –голос Лизы сорвался на визг. – Сам как сыр в масле катаешься, а на детейлишнюю тыщу жалеешь. Мало того, что нас государство обобрало, так еще и от тебяпомощи не дождешься.

– Тебя не государство обобрало, а мошенники, которыепирамиду построили. Кто тебя заставлял покупать акции? Я тебе даю деньги надетей, а ты их пропиваешь или тратишь непонятно на что. Лиза, когда этокончится, а?

– Что?! – она уже почти кричала. – Что должнокончиться? Дети твои должны кончиться? Конечно, ты был бы счастлив, если бы мывсе умерли, вот так взяли в одночасье и сдохли: и я, и Дашка, и Дениска, и тыжил бы дальше, богатый и свободный. Мы тебе не нужны и никогда не были нужны,ты просто не знаешь, как от нас отделаться, подачки свои приносишь и думаешь –всё, откупился, отмазался. А то, что я на эти подачки хочу детям своимнормальную жизнь построить, потому и покупаю акции, – это как? Тоженеправильно? Вон сегодня снова полдня в очереди простояла и ничего не получила,деньги кончились! Тоже, скажешь, я виновата? Это вы там, в милиции, разожрались,разленились, пузо наели и в потолок поплевываете, а на то, что мошенникичестных людей грабят, вам всем наплевать. Вместо того чтобы их ловить и под судотдавать, а нам наши денежки возвращать, ты только и можешь, что поучать. И несмей мне говорить, что я детские деньги пропиваю, я на свои пью, назаработанные, а дети у меня накормлены, одеты и ухожены, не хуже других. Ивообще, я не пью, а отдыхаю. И не твоего ума дело, на что я свою зарплатутрачу. А если ты такой умный, так лучше поговорил бы с кем надо, чтобы мнеденьги вернули. У тебя наверняка связи есть, вот и сделай для нас хотьчто-нибудь полезное.

Только тут Родислав наконец заметил слезы на глазах у Лизы.А он-то считал, что небрежно наложенная косметика на ее веках и ресницахрасплылась от попавших на лицо капель дождя. Сейчас она казалась ему некрасивойи старой, даже старше Любы, и какой-то отталкивающей. «И эту женщину я долженсодержать? Почему? Зачем? Как так получилось, что она повисла на моей семьетяжким бременем? Неужели я любил ее до самозабвения? Трудно в это поверить… Иэта девочка рядом с ней, моя дочь, к которой я не испытываю ровным счетомничего, кроме раздражения. Даже странно думать, что это мой ребенок. Почему яее совсем не люблю? Ведь говорят, что матери больше любят сыновей, а отцы –дочерей, но я очень люблю Дениску, а Дашу не люблю совсем. Совсем. Она для менячужая и какая-то неприятная. И давать деньги на ее содержание мне не хочется.Была бы моя воля, я бы давал деньги только на Дениса. А еще лучше – отобрал быего у Лизы и воспитывал бы вместе с Любой. Любаша согласится, я уверен. Темболее Колька у нас неудалый, гордиться нечем, а так была бы возможностьвоспитать еще одного сына. Любаша поняла бы меня, ведь она сама говорила овторой попытке, когда отпускала меня к Лизе девять лет назад, сразу послерождения Дениса. Господи, что за мысли лезут в голову! Мало Люба настрадалась,мало ей проблем, так я собираюсь еще и Дениску на нее повесить. Идиот… Ладно,пусть будет так, как есть, только нельзя, чтобы Лиза узнала размер моихдоходов, иначе совсем проходу не даст».

– От тебя вообще никакой пользы, – продолжаламежду тем Лиза дрожащим от ярости голосом. – Что ты для нас сделал за всеэти годы? Чем помог? Подачками своими? Нет чтобы квартиру нам выбить побольшеили на хорошую работу меня устроить, чтобы зарплата была, на которую можнобезбедно жить! Толку от тебя никакого!

«Ну вот, конечно, – с каким-то мрачным удовлетворениемподумал Родислав, – как только она узнает, что я стал полноправнымпартнером в крупном бизнесе, так сразу же начнет требовать квартиру. Она ведьни перед чем не остановится, станет звонить домой, терроризировать Любу. Как жеменя угораздило так вляпаться? Зачем мне нужна была эта женщина? Зачем мне еедети? Зачем мне все эти проблемы? Интересно, как бы я отреагировал, если бы мнесказали, что Лизы больше никогда не будет в моей жизни и Даши не будет, но небудет и Дениса. Я бы согласился? Наверное, да. Я, конечно, люблю мальчика, ноне настолько, чтобы ради него все это терпеть. И куда мне теперь деваться? ОтЛизы все равно не отделаться, она присосалась, как пиявка. Любаша столько леттерпит это унижение, а я ничего не могу сделать. Мне cтыдно признаться жене,что я равнодушен к собственным детям, она перестанет меня уважать, настоящиймужчина в ее представлении обязательно должен любить своих детей и заботиться оних. И мне точно так же стыдно признаться ей, что женщина, ради которой я всеразрушил в своей семье, теперь вызывает у меня только брезгливое отвращение.Получается, что Лиза – это был всего лишь кратковременный каприз, а я ему вугоду так оскорбил Любашу. Правда, она всегда напоминает мне, что договорпредложила она сама, и предложила она его в тот момент, когда я фактическизастал ее с любовником, но она говорит так только для того, чтобы мне былолегче. На самом деле и любовник-то этот несчастный, мальчишка, пацан, появилсятолько потому, что я перестал уделять ей внимание, отстранился, охладел, начализменять, закрутил романчик с Лизой. Дурак я, дурак! Слабый, безвольный дурак!Зачем, ну зачем я тогда согласился? Надо было попросить прощения, пообещатьвсе, что угодно, порвать с Лизой, но сохранить супружеские отношения. Но это ясейчас так думаю, потому что остыл и успокоился, а тогда мне казалосьнемыслимым прожить без Лизы хотя бы день, и я готов был на все, лишь бы иметьвозможность ложиться с ней в постель. Разве могло мне тогда прийти в голову,что настанет время, когда Лиза будет мне отвратительна, а сам я готов буду навсе, что угодно, лишь бы иметь возможность лечь в постель хоть с кем-нибудь!Лишь бы у меня хоть с кем-нибудь что-нибудь получилось! Черт, стыд какой… Ипосоветоваться не с кем, разве можно в таком признаваться?»

– Ну что ты стоишь столбом? – голос Лизы прервалего унылые думы. – Дай пройти, мы и так все вымокли. Собрался уезжать –так уезжай уже, не загораживай дорогу. А если хочешь быть полезным, купи Дашкеджинсы или денег дай.

– Сколько? – устало спросил Родислав.

– Семьдесят пять тысяч, – с вызовом ответилаДаша. – Или тебе слабо? Тебе же только на Дениску денег не жалко, а ядолжна в обносках ходить.

– Почему семьдесят пять тысяч? – нахмурилсяон. – Что за странная цена?

– Потому что «Кельвин Кляйн». Или я что, по-твоему,должна индийское барахло носить?

Ну конечно, фирменные джинсы за сумму, равную тридцати пятидолларам. Курам на смех.