мне в рот, пробуя меня на вкус. В груди Вейна зарождается глубокое рычание.

Он хватает меня за задницу, заставляя мою киску встретиться с его членом, и входит на дюйм.

– Боже мой, – шепчу я ему в губы, потому что у меня явно нарушается связь между мозгом и речью. Этого я и хотела. Именно этого. Меня не волнует, насколько Вейн опасен, и какую боль он может мне причинить, и…

Он заставляет меня выгнуть спину и приподнять груди над водой, чтобы вобрать в рот мой сосок.

У Вейна уже почернели оба глаза, и по моим плечам пробегает дрожь.

Он действует грубо, кусает меня, и я кричу, запрокинув голову в небо.

Когда я снова смотрю вниз, по бирюзовой воде расплывается кровь, капающая с кончика моего соска.

Вейн с горящими глазами облизывает место укуса, счищая красное, а затем снова кусает, еще сильнее повреждая кожу.

Боль застаёт меня врасплох, и на глаза наворачиваются слёзы. Одна всё-таки проливается, скользя вниз по щеке.

Вейн замирает.

Я нетерпеливо покачиваю бёдрами, пытаясь опуститься ниже на его член, но Вейн резко отталкивает меня.

– Что ты делаешь?

– Уходи. – Он указывает на берег.

– Что?

– Вылезай из воды. – Его заметно трясёт. – Вылезай и уходи. Медленно.

– Нет. Я…

Его чёрные волосы белеют, а голос падает до зловещего глухого тона.

– Вали отсюда, Дарлинг.

Я сжимаюсь.

– Уходи, – повторяет он. – Живо, сука.

Сердце, по ощущениям, то застревает в горле, то падает в желудок, я тащусь к берегу и медленно выхожу из воды. Вейн движется за мной по пятам, и когда я чувствую его у себя за спиной, мои руки покрываются мурашками.

От мысли о том, что он борется со своими внутренними демонами, чтобы не дать им захватить меня, я чувствую покалывание и влажность между ног.

Подхватив платье, я натягиваю его через голову и осторожно кошусь на Вейна.

Он медленно приближается. Он настаивает, что я должна уйти, но вряд ли этого хочет его тень. Может быть, и он сам этого не хочет.

– Уходи, – снова велит он мне.

– А если я не хочу? Я вправе сама принимать решения, знаешь ли.

– Дарлинг, я не буду больше повторять.

Я с трудом сглатываю и спотыкаюсь, а он делает три быстрых шага навстречу, словно хочет поймать меня. Даже погружаясь в тень, он всё ещё волнуется о моей безопасности.

И вдруг меня озаряет: я понимаю, в чём на самом деле кроется разгадка Вейна.

Я ошибалась насчёт его, и Питер Пэн тоже. Дело не в том, что мне стоит проявлять больше или меньше настойчивости. Дело в том, что я должна быть именно такой, какая я есть. Не прятать свои уродливые, сломанные стороны.

Я должна остаться уязвимой, и, возможно, это пугает меня больше всего.

Показать все свои трещины и позволить ему оставить собственные на моей коже.

Я многое вынесла.

Я смогу вытерпеть и его, если это единственный способ его заполучить.

Должно быть, он что-то считывает по моему телу, потому что медленно качает головой и выдавливает сквозь стиснутые зубы:

– Уинни. Не надо.

Но он не смог бы остановить меня, даже если бы попытался.

Я разворачиваюсь и бегу.

Глава 25

Уинни

Ветки деревьев в Неверлендском лесу дёргают меня за волосы и царапают лицо.

Но я продолжаю бежать.

Вейн быстрее, чем я ожидала. Когда он бросается за мной в погоню, я чувствую, как под его ногами содрогается земля, – и с каждой секундой он всё ближе.

Когда я обегаю по дуге несколько близко растущих деревьев, во мне вновь вспыхивает ужас.

Я бьюсь в его когтях, из горла вырываются бесполезные, дрожащие всхлипы. В глазах стоят слёзы, затуманивая зрение, и я врезаюсь плечом в тонкий ствол берёзы.

Вейн гонится за мной молча. Моё сердце от ощущения близкой опасности бьётся так быстро, что я чувствую в горле мелкий дробный стук.

Он поймает меня.

Он меня поймает.

Сколько ещё я пробегу?

Насколько далеко?

Я оглядываюсь через плечо и вижу Вейна всего в нескольких футах позади себя. Теперь он полностью превратился в тёмную тень. Или, может быть, они с самого начала были неотделимы, а грань между ними создана искусственно.

Ужас стискивает мне сердце, и оно пропускает несколько ударов, а затем трепещет так сильно, будто вот-вот взорвётся.

Руки покрываются мурашками, по позвоночнику проходит волна дрожи, грудь сжимается, я дышу короткими рваными глотками, и…

Вейн хватает меня за талию и швыряет в ствол дерева. Кора впивается мне в спину, и из лёгких вышибает весь воздух. Между ног покалывает от жаркого предвкушения того, что он может со мной сделать.

Рука Вейна достигает моего горла, он наваливается на меня всем весом и коленом разводит мне ноги.

Его член тут же находит местечко между бёдрами и трётся об меня, и с моих губ срывается пронзительный стон.

– Ты этого хотела, Дарлинг? – спрашивает он. От глухого, рокочущего голоса тени волосы у меня на затылке встают дыбом. – Я же говорил тебе не убегать.

Оказавшись внутри ужаса, трудно ясно мыслить. Базовый инстинкт требует убегать или плакать и умолять о пощаде. Но я борюсь с ним. Сдаться – единственный способ встретиться с Вейном в темноте.

Дрожа и всхлипывая, я обвиваю ногами талию Тëмного, а перед глазами всё плывёт и пульсирует от ужаса.

– Это… именно… то, чего я хотела. – Мне приходится делать судорожные вдохи между словами.

– Ты не знаешь, на что напрашиваешься.

– Так покажи мне.

Вейн с рычанием срывает с меня платье, клочки ткани летят во все стороны.

Темнота расползается вокруг его глаз, Тень Смерти превращает его лицо в чернильную маску, и ужас бьётся в моих венах с удвоенной силой, полностью уничтожая приятное возбуждение.

Сука.

Надо сосредоточиться.

Должен быть способ победить этот эффект. Я не хочу трястись от ужаса. Я хочу кайфовать от удовольствия, что парень, которого я хочу, наконец-то со мной.

Член Вейна скользит по влажным складкам, задевая пульсирующий клитор, и я зажмуриваюсь, смаргивая непролитые слёзы.

Мне так страшно, что голова раскалывается и хочется вылезти из собственной кожи. Я хочу сопротивляться, хочу бежать.

Вейн словно океан, который затягивает меня на глубину.

Он качает бёдрами назад, и я перестаю ощущать тепло его члена, а потом входит так грубо, что я вскрикиваю.

Он такой охеренно большой, что резкий толчок причиняет мне боль, и у меня лязгают зубы.

– Я порву эту мокрую щель пополам, – шипит он. – Ты будешь умолять меня прекратить.

– Нет, я не…