Все это была ложь, но Фемистокл подумал, что его заверения сослужат ему хорошую службу: если в будущем его постигнет обычная судьба самых смелых и преуспевающих греческих военачальников и придется бежать из страны, спасая свою жизнь, важно наладить взаимопонимание с царем Персии заранее. Правда, взаимопонимание, основанное на притворстве, вряд ли может быть надежным. В реальности для греческого военачальника фальшивое обращение к персидскому царю для приобретения дружбы было подлым предательством.

Ксеркс продолжал двигаться на север. Местность, по которой шла армия, уже была разграблена ею в предыдущем походе к югу; теперь, по возвращении, было бесконечно трудно обеспечивать армию едой и водой. Сорок пять дней потратили персы на возвращение к Геллеспонту, и все это время армия испытывала все большие лишения. Измученные, страдающие от голода воины постоянно страшились нападения врагов. Тысячи больных и раненых, поначалу пытавшихся следовать за армией, по мере движения войск постепенно теряли всякую надежду. Некоторых оставляли на стоянках; другие падали на обочинах там, где силы окончательно покидали их; повсюду, загромождая дороги, валялись сломанные колесницы, мертвые или умирающие вьючные животные, трупы солдат, которых некому было хоронить. Короче говоря, все дороги, ведущие к северным провинциям, представляли ужасную картину, столь обычную для отступающей огромной армии.

Голод доводил людей до крайностей. Они ели корни и стебли растений, обдирали кору с деревьев и пожирали ее в тщетной надежде хоть немного, ненадолго поддержать жизненные силы. В таких случаях возникают некоторые формы заразных болезней, быстро довершающих то, на что одному голоду понадобилось бы гораздо больше времени. Как и следовало ожидать, разразились сыпной («лагерный») тиф, холера и другие страшные болезни. К Эгейскому морю подошла доведенная до последней степени страданий, разлагающаяся, отчаявшаяся толпа.

Наконец, Ксеркс с жалкими остатками своей армии прибыл в Сест на берег Геллеспонта. И обнаружил разрушенный мост. Ветры и штормы уничтожили то, что решили пощадить греки. Огромное сооружение, стоившее стольких трудов и времени, совершенно исчезло, не оставив никаких следов, кроме полузасыпанных песком обломков на берегу.

Под рукой было несколько маленьких лодок. Ксеркс погрузился в одну из них, его помощники – в другие, и, бросив изголодавшихся, больных воинов, они благополучно достигли азиатских берегов, Абидоса.

Из Абидоса Ксеркс отправился в Сарды, а из Сард очень быстро добрался до Суз. Мардоний остался в Греции. Он был полководцем с огромным опытом военных кампаний и, предоставленный самому себе, без труда перегруппировал армию и привел ее в боевое состояние. Но свои планы претворить в жизнь он не сумел. После многочисленных приключений, успешных и неудачных, которые мы не будем здесь описывать, он проиграл решающее сражение и был убит на поле боя. Персидской армии пришлось отказаться от дальнейшей борьбы, и она навсегда была изгнана из Греции.

В Сузах, в своих дворцах, Ксеркс чувствовал себя в безопасности, и это наполняло его радостью. Он вспоминал лишения, природные бедствия, другие опасности и благодарил судьбу за счастливое избавление. Он преисполнился решимости никогда больше не подвергать себя таким рискам. Он вкусил славы, теперь посвятит свою жизнь удовольствиям. Не следует ожидать от такого человека особой разборчивости в методах достижения удовольствий и в компаньонах, с которыми он желал бы разделить свои удовольствия. Вскоре жизнь царя превратилась в непрерывную цепь развлечений, пиров и пороков. Ночные увеселения затягивались до следующего утра и плавно перетекали в следующую ночь. Управление страной попало всецело в руки его министров. Он пренебрег всеми своими обязанностями ради утоления своих непомерных аппетитов и страстей.

У Ксеркса было три сына, которые могли считаться наследниками трона: Дарий, Гистасп и Артаксеркс. Гистасп жил в соседней провинции, остальные дома. При царском дворе находился выдающийся военачальник, которого звали, как и дядю царя, Артабаном. Как мы помним, дядя Артабан изо всех сил пытался отговорить Ксеркса от похода на Грецию, но он исчез из вида, когда царь отослал его в Сузы при первом переходе через Геллеспонт. Второй Артабан был командиром царских телохранителей и, следовательно, исполнителем царских приказов. Обустроившийся в своем дворце, окруженный родней и защищенный Артабаном и его гвардией, монарх верил в то, что все тяготы и неприятности позади, а впереди долгая, счастливая жизнь в удовольствиях и безопасности. Но он глубоко заблуждался. Опасность уже нависла над ним: Артабан замышлял его уничтожение.

Однажды в разгар пирушки Ксеркс из-за чего-то рассердился на своего старшего сына Дария и приказал Артабану убить его. Артабан отказался подчиниться. Царь был пьян, когда отдавал этот приказ, и Артабан полагал, что, протрезвев, он ничего не вспомнит. Однако царь не забыл. На следующий день он спросил, почему не был выполнен его приказ. Артабан испугался за собственное благополучие и решил немедленно приступить к выполнению давно задуманного плана по уничтожению всей семьи Ксеркса и собственному воцарению. Начальник охраны смог вовлечь в свои интриги самого доверенного царедворца, с его помощью проник ночью в спальню царя и убил его во сне.

Оставив окровавленное орудие убийства рядом с жертвой, Артабан бросился в спальню Артаксеркса, разбудил его и возбужденно сказал, что его венценосный отец убит и убил его Дарий.

– Он убил его, – продолжал Артабан, – чтобы завладеть троном, а чтобы утвердиться во власти, он намерен убить тебя. Вставай и защищай свою жизнь.

У Артаксеркса начался приступ ярости. Он схватился за оружие, бросился в апартаменты ни в чем не повинного брата и зарубил его на месте. Затем произошли другие страшные убийства. Среди жертв резни оказались Артабан и все его приспешники. Затем Артаксеркс спокойно овладел троном и стал царствовать вместо своего отца.