– Олег, мне кажется, ты преувеличиваешь. Отпусти руку, мне больно! – Олег наконец отпустил, Диана подула на пальцы. – И потом, твой старший сын никакой и не педик, а вполне успешный художник в благополучной стране. И твой брат, между прочим, тоже.

– Ой, да знаю я их благополучие! Повелители мира, мать твою. Греют свои жирные жопы на чужом бабле, шкуры продажные. Вертел я таких повелителей. И не надо мне говорить, что ты не понимаешь, о чём я. – Олег отвернулся: – Короче, есть только один способ уберечь будущее сына.

– Да, да, я всё сделаю. Я всё поняла. – Диана потупилась.

– Ты должна немедленно, – муж вновь подсел, – слышишь меня, немедленно подписать отказ от своих родительских прав. Бумага уже и составлена, и заверена, и даже уже проведена. Не хватает одной твоей подписи только, вот этой самой, – Олег распахнул ладонь, и адвокат вложил копеечную шариковую ручку, – синей пастой. Подпись, конечно, тоже можно самим поставить, но к чему эти сложности, когда у нас есть ты?

Диана подняла на мужа глаза:

– Ты хочешь, чтобы я подписала отказ от Сашки?

– Динуша, я ничего такого не хочу, – благодушно ответил супруг. – Жизнь заставляет. Сашке можно и не говорить вовсе. Ну?

– Но там должна называться причина, почему я так поступаю! – взвилась Диана. – Я не пью и не колюсь. Никого не убила, насколько я помню. Пока. Вроде бы. Какая причина?

– Ты ушла из семьи, – ответил Олег будничным тоном, – к другому мужчине. Альберт сказал, звучит правдоподобно, и проблем с оформлением не будет. Так и вышло. Видишь, не так уж и страшно всё. Всё подготовили. Составили. Тебе осталось лишь подписать. – Олег приобнял Диану, кивнув адвокату, тот протянул заготовленный лист.

Внизу цветастого бланка в мелких печатных буквах на фиалковой круглой печати красовался твёрдый размашистый росчерк. Диана вслух зачитала:

– Я, Агеева Диана Сергеевна, находясь в здравом уме и твёрдой памяти, добровольно и в полном объёме отказываюсь от родительских прав в отношении своего сына несовершеннолетнего Агеева Александра Олеговича, рождённого… – Буквы поплыли перед глазами, Диана выронила бумагу и обмякла.

– Диан, вставай! – Олег дёрнул её за плечо, похлопал по щекам: – Давай, поднимайся, это же фиктивно. Факт всё равно уже зарегистрирован, ну? – Муж махал документом и ручкой перед её лицом. Диана вскочила, схватив бланк и ручку:

– Где?

– Вот здесь, будьте любезны, – подсказал адвокат. – Может быть, вам будет удобнее за столом? Всё отлично. – Альберт Иванович забрал бланк и кивнул нанимателю, когда Диана поставила подпись.

– Ладно, Динуш. – Олег встал. – Мы пойдём, время-то позднее. Как ты вообще тут? Свет, смотрю, суки, по-прежнему каждую ночь палят?

Диана кивнула.

– Надо же, ничего не поменялось! Хотя у тебя, надо признать, апартаменты козырные. Не камера, – Олег выругался матом, – а мечта. Мне в такой не доводилось сидеть. Но знающие люди говорят, попасть в такие – редкостная удача. Что-нибудь принести тебе?

– Ничего, спасибо.

– Олег Петрович, вы позволите? – спросил Альберт Иванович. Олег кивнул и отошёл. Адвокат залебезил: – Диана Сергеевна, повторюсь, вы вне опасности, независимо от того, что будете говорить, пока показания фиксируются в моё отсутствие, так что, если следователь будет настаивать на моем присутствии, отказывайтесь под любыми предлогами. По закону у нас пять дней, потом мы будем обязаны дать разъяснения по каждому пункту подозрения. Но я обещаю вам, что приложу все силы, чтобы этого не допустить.

Когда муж с адвокатом ушли, Диана ощутила, что её колотит от страха и холода. Она завернулась в рваное тюремное одеяло и уставилась в пустоту.

«Сашка, сыночек мой, Сашенька! Разве так можно? Они же отняли тебя у меня, мой котёночек, солнышко моё маленькое! Я же без тебя не смогу. Но что я могу? Всё подстроил Олег. А потом прикрылся карьерой моего мальчика и отнял его. Неужели я его не увижу? Неужели меня посадят тюрьму? И никто не поможет? Зайчик, Саньчуха мой маленький, люблю тебя больше всего на свете». Диана глотала слёзы, рыдая в голос. Забылась она лишь на рассвете.

Утро понедельника – не самое лёгкое время. Задержание Дианы подразумевало, что сегодня Андрей добьётся признательного. Бывало, он преуспевал и с меньшими уликами. Дело казалось простым, и Андрей удивился, почему до сих пор не подвёл обвинительное.

Банкет и ссора с женой отступили в прошлое после их бурного примирения в лифте, затем в спальне и напоследок в ванной. Так что всё воскресенье Алёна выбирала, куда им поехать.

– Только на не Бали, – притворяясь суровым, говорил Андрей. – И не на Мальдивы.

Заглянув в очередной раз через плечо жены на экран компьютера, Андрей хватал Алёну в охапку, щекоча, а она хохотала и трепала его по волосам. Андрей ощущал себя самым счастливым и был готов отвезти жену, куда она скажет. Даже на острова. Но Алёна решила поехать в Европу и никак не могла выбрать между Австрией и Швейцарией.

– В Австрию – я ещё понимаю, – заметил Андрей, – там крепости и замки мы ещё не все осмотрели. Или тебя одолело желание посетить Венскую оперу? Но что делать сейчас в Швейцарии? Опять фотографироваться с тюльпанами? Ты же ненавидишь лыжи!

– Кому нужны твои лыжи, – возражала Алёна, – когда в каждом приличном месте есть нормальный спортзал? А твоя опера? Да я лучше за такие деньги куплю себе билет в спа, намажусь грязью по самую шею и просижу в таком виде хоть до отлёта. Знаешь, какие в Австрии спа? В Швейцарии открыт сезон распродаж. Швейцаркам же, как большинству европеек, на бренды плевать, вот и можно купить за бесценок то, что в Париже и Милане уже разобрали и везут к нам, чтобы втридорога в бутиках продавать.

Выслушав доводы жены, Андрей пообещал поездку устроить как можно скорее, после чего они помирились в четвёртый раз.

Андрей подошёл к изолятору и сообразил, что улыбается.

– Как моя подопечная? Не вызывала меня? – спросил он охранника, стараясь казаться серьёзным.

Охранник сказал, что сама подопечная никого не вызвала, и, подавая ключ от комнаты допросов, заметил:

– Но у неё посетители были. Муж с адвокатом. Заявились вчера чуть ли не ночью.

– А рабочие часы у вас что, отменили? – недовольно заметил Андрей, ощутив беспокойство.

– Так они разрешение, подписанное у главного, принесли. – Охранник стал искать запись в журнале, но Андрей отмахнулся и пошёл в кабинет, стараясь не думать о том, что поездка, обещанная Алёне, может сорваться. Но внутренний голос нашёптывал: «То, что муж с адвокатом пришли в неурочное время, могло означать одно – они нашли способ снять с Дианы подозрение и спешили предупредить».

Андрей сел за стол и принялся барабанить пальцами. Диана вошла, еле слышно поздоровалась и села, потупив голову. Андрей, не поверив её кроткому виду, выбрал лучшую, по его мнению, тактику и громко спросил: