Кира в это время распечатала пачку клубничной «Причуды», облитую изумительно вкусным шоколадом, с нежным пружинящим слоем мармелада внутри. И под шум быстро закипающего чайника она вкратце выложила Лесе все то, что удалось вытрясти из Рустама.

— Что же, — вздохнула Леся, — по крайней мере, теперь мы знаем, что Алена была мертва уже днем.

— Да. Когда Рустам возвращался в город, было часов семь вечера. И он говорит, что к этому времени Алена успела уже остыть.

— Это меня радует.

— Почему?

— Потому что это снимает подозрение с Виктора и Данилы. Днем они все время были с нами. С тобой и со мной. Так что убить Алену не могли, просто потому что никуда не отлучались.

— А ты их подозревала?

— Немного.

— И Марусю?

— Вряд ли она справилась бы с Аленой.

— Ага.

— И поэтому теперь ты догадываешься, кто у нас вопрос номер один на повестке дня? — спросила Кира, закончив рассказ.

— Петечка?

— Да. Если они с Аленой в самом деле были любовниками, то Петя должен знать хоть что-то о ее прошлом! И вообще…

Леся не обратила внимания на многозначительное «вообще». Ее интересовали факты.

— Я хочу знать, с кем дружила, где жила, чем дышала, чем интересовалась, у кого бывала Алена эти два года до замужества. Одним словом, все о ней!

— Так поезжай к Пьеру!

— Надо. Но я не могу до него дозвониться. Трубку не берет!

— Велика беда! Он же трудоголик. Наверняка в это время сидит среди своих статей.

Подруги со слов Всеславы знали, что Петечка при его инфантильной внешности занимает важный и ответственный пост главного редактора одного весьма популярного среди мужского населения журнальчика. О нет, вовсе не то, о чем вы подумали. Всего лишь журнал, посвященный автомобилям — старым и новым моделям, их достоинствам и недостаткам, ценам и скидкам. Одним словом, всему тому, что так дорого сердцу истинного автолюбителя.

Таковых в нашей стране оказалось довольно много. И с каждым годом становилось все больше. Поэтому и дела Петечкиного журнала «Ретро и авто» шли превосходно. Он печатал глянец с собственными едкими замечаниями и анекдотами опять же собственного сочинения. И если в обычной жизни Петечка был порядочным занудой и скупердяем, то на рейтинге его журнала это никак не сказывалось. Его раскупали с завидной быстротой.

— Вот прямо сейчас и поезжай к нему, — велела подруге Леся.

— А адрес?

— Тут у меня где-то был номерок, который он мне презентовал.

— Широкий жест!

— Не иронизируй. Журнал нам очень пригодится. Имею в виду адрес и телефон.

Увы, обыск офиса ничего не дал.

— А ты точно приносила его сюда? — спросила наконец злая и потная Кира.

— Вспомнила! — воскликнула Леся. — Я же положила его в твою машину!

Журнал и в самом деле нашелся в бардачке Кириной «десятки». Он после аварии стал плохо открываться. И подруги потратили почти четверть часа, кляня неподдающуюся дверцу.

Но все плохое когда-то заканчивается. И вот Кира, позвонив в редакцию журнала и уточнив у секретарши Петечки, что босс на месте и никуда в ближайшие два часа двигаться не собирается, отправилась в путь.

Когда Кира открыла дверь Петечкиного кабинета, он как раз проводил разбор полетов своих сотрудников. Его пронзительный высокий голос звучал под сводами редакции, разносясь гулким эхом. Потолки в редакции были непомерно высокими, метров шесть или даже семь. Видимо, тут раньше располагался какой-то цех или складское помещение, которое впоследствии разделили на два этажа, выгадав помещение для редакций двух газет и одного журнала.

Охрана на входе присутствовала чисто символически. Кира сообщила, что несет только что дописанную статью в редакцию «Ретро и авто», которую очень ждут, и ее тут же пустили. Возможно, вид ее не внушал опасений, и даже напротив, внушал приятные, с розовым налетом мысли.

— Ах, эта девушка! — пропел ей вслед явно курносый «горец». — Жаль не моя!

Сегодня Кира и в самом деле выглядела лучше не бывает. И сама об этом прекрасно знала. На ней была коротенькая юбочка из мягкой замши светло-терракотового цвета. Изумрудная шелковая блузка с глубоким вырезом и коротенький жакетик, который в установившуюся на дворе теплую погоду был даже лишним.

И самое главное — обувь! Сегодня она впервые надела новенькие лодочки с модными закругленными носами и щеголеватыми пряжками по бокам. Туфли были безумно красивыми и такими же безумно дорогими. Кира ходила вокруг них всю весну, морально подготавливая себя к неизбежной и совершенно чудовищной трате.

И едва потеплело, она, наученная годами горького опыта, тут же примчалась в магазин и буквально вырвала вожделенные туфли из рук какой-то нахалки, вознамерившейся перехватить у нее под носом давно облюбованную пару. Но ничего у той особы не получилось. У Киры уже была при себе необходимая сумма наличными. А у той лишь клятвенное обещание, что через час она принесет деньги. Силы были, что называется, неравны, и противница отступила почти без борьбы, утешившись оглушительно презрительным фырканьем.

Но туфли того стоили! Кира испытала настоящую эйфорию, пройдя через редакцию и ощутив почти физическое прикосновение к ее ногам взглядов: завистливых — женских и одобрительных — мужских. Но чем ближе она подходила к кабинету Петечки, тем стремительнее таяла ее уверенность в себе. Голос Петечки звучал так грозно, что она начала сомневаться в том, что ее неотразимости хватит, чтобы умерить его гнев.

— К нему нельзя! — встала на Кирином пути секретарша. — У него заседание.

— Но мне необходимо с ним поговорить.

— Когда он в таком состоянии? Даже и не думайте!

— Но я…

— Лучше я налью вам чаю, — приветливо сказала девушка. — Или даже кофе.

Вспомнив, что она толком так и не попила ни чаю, ни кофе, Кира кивнула. К тому же у нее мелькнула мысль, что секретарша Петечки может кое-что знать не только о его профессиональной деятельности, но и о личной жизни.

Так оно и вышло. Не успела Кира пригубить кофе, который оказался очень даже неплох, в меру крепкий и в меру сладкий, так что его хотелось пить еще и еще — пресыщения не наступало, как секретарша принялась вываливать на случайную посетительницу новости.

— Наш-то бушует, — сообщила она Кире. — Вы к нему, пока не утихнет, не суйтесь.

— Хорошо.

— Вы ведь статью ему принесли?

— Ну вроде того.

— Он ведь вас еще с утра ждал. А потом совещание собрал. И вот с тех пор вопит, словно его живьем режут.

Как раз в этот момент из-за дверей редакторской донесся особо громкий вопль. Кира вздрогнула. А секретарша, чутко прислушавшись, сообщила: