Он и не знал, что его маленькая фея так умеет… Хотя нет, знал – с Фионой неделю назад Эрин разговаривала точно так же, только к ней не имелось ничего личного. К этому… Мериону, кажется, имелось. У Шая после красноречивого «должок», впрочем, тоже – каким образом его предполагалось взимать, нетрудно догадаться.

– И всё?

– Я попыталась уйти, он не дал. Я сунула нож ему под рёбра. Следы крови на нём есть, уважаемая полиция может сэкономить на экспертизе. Вину отрицаю. Я защищалась – секс без согласия в грязной подворотне не входил в мои планы.

– Да кому ты нужна?..

Удар вышел славный – Шай отчётливо расслышал, как хрустнул, ломаясь, породистый фейский шнобель. И как пара-тройка зубов брякнула об пол – тоже. Может, и челюсть пострадала; тогда вообще прекрасно.

– Сукин ты сын, – процедил он, одной рукой без труда вздёрнув хнычущего Мериона за ворот, – я с тобой такое сделаю, что стены побелеют от ужаса.

– Вы н-не имеете п-права!..

– Ему похрен, – разъяснил Дориан, демонстративно глядя в сторону. – Он как-то раз за три минуты пяток архимагов кончил, а тебя вообще прихлопнет и не заметит.

Фейский подонок, раскрыв окровавленный рот, в ужасе переводил взгляд с него на Шая и обратно.

– В-вы же ко… коммандер!

– Точно, – вздохнул он, – я коммандер, потому мне тебя отлупить было невместно. А жаль!

– Левша, – меланхолично озвучила Эрин, не успел Шай и слова сказать.

Ну вот и славно. Ни к чему портить сюрприз.

Кости под подошвой ботинка захрустели, точно пучок сухих веток. Перелом был чистенький, не открытый даже, но клятый Мерион всё равно заверещал дурниной и скрутился в жалкий комок, баюкая искалеченную левую руку. Шай выразительно поморщился.

– Вознеси хвалу богам, сучонок, что я сегодня добрый. Все твои поганые конечности остаются при тебе, но ещё раз их распустишь – и распрощаешься с головой. Всё понял? Прекрасно! Шеф?

– Добро, – кивнул Тангрим невозмутимо, подбрасывая на ладони потихоньку тлеющий комок бумаги. Наверняка то было заявление от недорезанного. – Ну полно, лорд-грифон, брось пакость. Пускай ползёт отсюда.

Мерион и пополз. Правда, морок на себя набросил – фейри в таком мастера, а этому и вовсе сами боги велели: дивный мудак своим вовсе не дивным видом позориться явно не хотел. Гневный взгляд, правда, в сторону Шая и Эрин бросил. Но смолчал, на удивление. Предусмотрительный ублюдок. Ещё бы мозгов хватило не трогать чужих фей…

– Ну что, домой? – поинтересовался Шай, с трудом давя в себе желание догнать и добить сволочь – на глаза попались синяки, расползающиеся на запястьях его маленькой феи. – Или к лекарю?..

– К демонам дом, – отрезала Эрин неожиданно, заставив даже Дориана удивлённо (и будто бы удовлетворённо) хмыкнуть. – И лекаря тоже. В кабак пошли, жрать хочу. И выпить. Не каждый день я пытаюсь грохнуть своих сородичей.

– Таких бы сородичей… – протянул Шай, всё ещё представляя, как насаживает башку этого Мериона на пику. Прямиком под стенами своего грифоньего насеста. Для примера и наглядности.

– Мериону хватит, – отозвалась Эрин, поднявшись наконец со своего стула. – Дориан, ты с нами?

– В кабак-то? Это я всегда пожалуйста!

– Только чур не напиваться! – пригрозил Шай, вспомнив прошлые посиделки.

– Он бросил. Ведь так, батюшка?

– Мамой клянусь! Но, на всякий случай, твоей…

Голубые ели всё же прижились.

Эрин коснулась рукой ещё совсем мягких, будто припорошенных снегом иголочек, тоненьких, но полных жизни веточек, и улыбнулась – не зря, не зря она щедро вливала свою магию весь последний месяц. Шай будет рад – по крайней мере, она на это надеялась всем сердцем. Не потому, что думала будто грозному лорду грифону вообще интересны ели и весь парк. Просто… в этом есть что-то милое, по-простому доброе и хорошее. В этом есть крохотный, но очень важный смысл: после них в мире что-то останется. Не потомки, не монограммы свидетелей их жизни, не автобиографии – красивые ели, которые когда-нибудь станут частью Зачарованного леса, местной экосистемы, домом для птиц и белок… Сделают этот мир чуть лучше, живее и прекраснее.

Эрин улыбнулась, усилила поток магии – ель подросла на глазах, совсем немного, но достаточно, чтобы окрепнуть до зимы и спокойно пережить не самый дружелюбный западный климат.

– Фея, как есть фея, – весело всплеснула руками Элейн, хлопнула её по плечу, взъерошила и без того встрепанные волосы. – А говорила, не сдюжим! Всегда в тебя верила!

– Я тоже в себя верила, – усмехнулась Эрин. – А вот в синтарийскую почву – нет.

Ну ладно, пожалуй, тут Эрин слукавила – в себя она не верила от слова совсем. И дело вовсе не в самооценке, заниженных ожиданиях или малом резерве – видят боги, тут Эрин отсыпали немало. Не как Шаю или, упаси Хладная, Себастьяну Лейернхарту, но всё же достаточно, чтобы считаться одним из лучших магов земли на Западе. Да, сила пошла не в боевую, а в витальную магию, но «растить цветочки», как бы ни хмыкал на это Дориан Тангрим, тоже важно. Нет в мире бесполезной магии, боги и богини попросту не одаривают таковой своих детей.

Дело в силе, едва не еженощно утекающей в видения. Это раздражало, злило, и если бы бессонница помогала не видеть того, что видела Эрин, она бы давно уже подсела на какие бодрящие зелья. Свихнулась бы через месяц такой жизни, но если принимала бы ещё и что-нибудь дурманящее, то свихнулась бы счастливой.

Спасибо Неметону, щедро делящемуся своей силой – даже если сны были сплошь наполнены тьмой, ветром, солью, просыпалась Эрин хотя бы не разбитой. А после сладких пирогов, ничуть не менее щедро присылаемых доброй Агнес, жизнь и вовсе начинала казаться ничего такой штукой.

Неплохо всё шло, в общем. За прошедшие две недели никто не умер, Синтар не потонул в море, Эрин не села в тюрьму…

И ели прижились.

– И не с таким справлялись, – уверенно постановила довольная работой Элейн. – Ну да ладно, поработали и будет! Цветочки цветочками, а обед под стазисом портится. Посидишь с нами или пойдёшь обедать со своей пташкой?

– С пташкой? – непонимающе уставилась на неё Эрин.

То есть мыслишка-то в мозг закралась вполне однозначная – «пташек» в её окружении кроме Шая не водилось. Однако же трудновато представить, что грозного лорда-грифона кто-то осмелится величать пташкой. Дориан и Себастьян не в счёт, оба высокородных лорда давно подвизались друзьями Шайена херг Ларта, остры на язык и вообще далеки от аристократических замашек. Элейн, впрочем, тоже не отличалась особой подобострастностью в отношении хоть кого-то из так называемых господ… Видят боги, в Эрмегаре у простого люда к лордам вообще отношение довольно незатейливое: не бездельничают, хозяйство держат в порядке, носят приличные мантии, не дерутся в кабаках направо и налево, и Пресветлая с ними. Такие себе лорды, в общем, жили в величайшей империи континента, и Эрин, признаться, такое отношение даже нравилось. Всё лучше поклонения тем, кто всего-то не сгубил все войско в очередной войнушке, вовремя припал к руке императорской семьи и разжился лишней записью возле своего имени в Бюро регистраций.