– У него собственная машина с массачусетским номером. С ним,кажется, была еще женщина. Сейчас принесу регистрационную карточку.

– Пойдемте вместе.

Они прошли с ней в контору и через минуту возвратились срегистрационным листком.

– Ну а где же его машина? Куда она девалась? Ее здесь нет.

Наступило недолгое молчание, после чего Трэгг предложил:

– Давайте взглянем на двадцатый номер, авось что-то узнаем.– Он повернулся к Мейсону: – Поскольку вы мне ничем не можете помочь на даннойстадии расследования, вы и ваша клиентка можете быть свободными, но я хочу,чтобы вы находились поблизости, так чтобы при первой необходимости я мог васотыскать.

Мейсон сказал:

– Извините меня, Дафния, это займет всего пару минут…

Мейсон отозвал в сторону Пола Дрейка и тихо заговорил:

– Пол, Горас Шелби был в этом домике, а сейчас его здесьнет. Либо он сам удрал, либо его увезли. В последнем случае дело плохо. Ядолжен быть уверен, что он может действовать без посторонней помощи.

Дрейк кивнул.

– Отправь своих парней проверить все агентства такси.

Снова кивок.

– Самое ужасное будет, если полиции удастся внушить хозяйкемотеля мысль, что Ральф Экветер – тот человек, которого Дафния привезла вмотель. Дафнию она видела, опознала ее и даже записала номер ее машины.Постарайся переговорить с ней раньше полиции. Важно, чтобы она заявила, что неможет узнать ту женщину, с которой Экветер приехал в машине в этот мотель. Яведь знаю, как легко подобные свидетельницы поддаются внушению. Стоит Трэггу сней «потолковать», как она начнет во всем сомневаться, а дальше, чем больше онастанет об этом думать, тем сильнее ей будет казаться, что в машине Экветерасидела Дафния. Мы с тобой прекрасно знаем, что личное опознание – самаяненадежная улика, особенно если человека видели лишь мельком, а потом предъявляютфотографии.

– Конечно, мы все это прекрасно знаем, – согласился Дрейк, –и поэтому я постараюсь сделать все, что в моих силах. Что еще?

– Пока все. Организуй своих людей. Воспользуйся телефоном вмашине и поторапливайся. Сейчас лейтенант Трэгг занят номером двадцать, так чтоему не до хозяйки.

– Бегу. С чего начать?

– С разговора с хозяйкой. Сейчас это самое важное. Возможно,Трэгг в номере двадцать задержится на какое-то время.

Мейсон обнял Дафнию Шелби за плечи и довел до машины. Сквозьпальто он чувствовал, что она дрожит как осиновый листок.

– Спокойнее, Дафния, спокойнее! По-видимому, нам приходитсябороться против какого-то сложного и запутанного заговора. Этого человека нашлив двадцать первом номере. Вы ведь его сняли для дяди?

– Этот самый, двадцать первый.

Мейсон усадил Дафнию на заднее сиденье, вытеснив Деллу Стритв другой угол, и продолжал:

– Вы ходили в китайский ресторан и брали там кушаньянавынос?

– Да.

– Кто вас обслуживал?

– Понятия не имею. Какая-то девушка.

– Не китаянка?

– Нет. Повар был китаец.

– Как вы попали в этот ресторан?

Дафния ткнула пальцем:

– Их реклама видна отсюда.

Мейсон взглянул в ту сторону: высоко в небе горели зеленыебуквы: «Китайская кухня. Отпуск обедов на дом».

– Когда лейтенант Трэгг спросил вас о снотворных таблетках,вы стали открывать сумочку?

Дафния кивнула.

– Они и правда у вас есть?

– Нет, просто он протянул руку и так спросил, что ямашинально полезла в сумочку: на какое-то мгновение я позабыла, что оставила ихдяде Горасу.

– Так и не вспоминайте дальше про эту подробность и неотвечайте ни на какие вопросы относительно снотворного. Дальше. Экветер прибылв этот мотель в середине дня. Выходит, они знали, куда вы поместили своегодядюшку, и просто выбирали наиболее подходящее время, чтобы добраться до него.

– Почему же они не вызвали полицию и не вернули его всанаторий? – возразила Дафния. – Ведь именно этого мы с ним больше всегобоялись.

– Скорее всего, они опасались, что назначенный судом врачсразу же обследует его, а им надо было предварительно «обработать» его, а потомуж допускать к нему доктора Олма.

– Так вы полагаете, что они увезли дядю Гораса с собой?

– Вполне вероятно.

– Что будет теперь?

– Они станут пичкать его наркотиками и всяческитерроризировать. А когда он будет доведен практически до невменяемогосостояния, вернут в санаторий и известят доктора Олма.

– Неужели этому никак нельзя помешать? И мы совершеннобессильны? Надо постараться отыскать дядю Гораса.

– Я еще ничего не знаю… Есть две возможности…

– Какие?

– Во-первых, ваш дядя Горас мог уехать отсюда с БорденомФинчли. Но я почему-то не верю в такую возможность.

– Что же тогда еще?

– Он уехал отсюда по собственному желанию.

– Но почему? Зачем ему это понадобилось?

Мейсон посмотрел ей прямо в глаза:

– Потому что он убил Ральфа Экветера.

– Боже мой, дядя Горас не стал бы… – Она замолчала.

– Вот именно. Вы не можете знать всех подробностей ни егожизни дома в ваше отсутствие, ни его пребывания в этом санатории. Вы не знаете,что с его психикой. Вы дали ему снотворное. Допустим, Экветер занял соседнийномер и, как только вы уехали из мотеля, явился к вашему дяде и сталпредъявлять различные требования. Учтите, что в действительности Экветер вовсене приятель Бордена Финчли. У него свой интерес – получить деньги, а они моглиприйти к нему только от Гораса Шелби.

Предположим, Экветер потребовал от вашего дяди сто двадцатьпять тысяч в обмен на помощь. Допустим далее, что Экветер сказал, что он ничегоне ел, и принялся поглощать остатки кушаний в картонках. Горасу страшнохотелось отделаться от этого человека, и он подмешал снотворное в острые китайскиеблюда. Растереть таблетки в порошок – одна минута! Возможно, первоначально оннамеревался усыпить Экветера и удрать. Но, увидев, что один из его врагов лежитперед ним совершенно беспомощный, он решил отомстить хотя бы ему за все своистрадания.

Дафния покачала головой: