еще и его подчиненные позволяют себе неведомо что! Это давно пора прекратить…

– Хватит! Помолчи, Виктор Константинович, а с Костиным я сам разберусь…

– А со Зверевым? – полюбопытствовал следователь.

– И со Зверевым разберусь.

Слушая эту перепалку, Веня покусывал губы и то и дело сжимал и разжимал кулаки. Корнев снова обратился к Вене:

– Так я еще раз тебя спрашиваю, где газета?

– Так она у меня в кабинете осталась. Вы же не сказали, что она вам нужна… сказали, что я нужен.

Корнев треснул кулаком по столу так, что с него упали несколько карандашей.

– А ну… бегом! Одна нога здесь, другая там! Неси сюда эту чертовую газету и не доводи меня до греха!

Когда Веня подошел к кабинету оперативного отдела и потянул ручку, он с радостью обнаружил, что та не заперта. Веня вбежал в кабинет, но тут его ждало разочарование. Вместо Зверева он увидел Евсеева. Тот сидел за столом, грыз сухарь, запивая его водой.

– Ты чего такой взъерошенный? – увидев влетевшего Веню, спросил Евсеев.

– Где Зверь?

– Понятия не имею. Сам же знаешь, он мне не докладывает…

– Ясно.

Веня вытащил из ящика газету и огляделся по сторонам.

– Свежая? Дашь потом почитать?

– Нет, не свежая. Эта газета сорок четвертого года.

Евсеев махнул рукой и снова стал грызть сухарь.

– А, ну тогда не надо.

– Чего не надо?

– Газету, говорю, не надо. Зачем мне она, если она несвежая…

– Димка, ты совсем уже того? – Веня постучал себя пальцем по лбу. – Это та самая газета, из которой Арсланов фотографию вырезал. А еще тут заметка про наших артиллеристов.

Евсеев подошел и взял газету.

– Ого! Где ты ее нашел?

– Где нашел, там уже нет. Корнев просит меня показать ему газету, а я хочу сначала показать ее Звереву.

Веня вкратце рассказал о конфликте с Кравцовым и о своем последующем визите в кабинет Корнева. Евсеев понимающе закивал.

– Да уж, дела… А ты что же, боишься, что Корнев на основании открывшихся сведений тебя чем-нибудь озадачит?

– Вот именно. Что бы мне такое придумать… – Веню осенило. – Слушай, Димка, а ты не знаешь часом, кто мою тушенку сожрал?

Евсеев почесал нос.

– Так мы ее это… Одним словом, вместе с Шуркой оприходовали. Есть уж больно хотелось… нет, ты только не подумай, не я к тебе в ящик первым полез. Шурка сунулся к тебе и нашел ту банку. Открыл и начал есть, ну а что мне оставалось делать, я тоже подключился.

– Ясно. – Веня жестом призвал товарища к молчанию. – Раз съели мою тушенку, значит, с вас обоих причитается…

– Ну, конечно. Я тебе такую же куплю.

– Нет, ты мне не тушенку неси, а кое-что другое сделай.

– Что?

– Сейчас ты возьмешь эту газету и пойдешь искать Зверева. Найдешь его и покажешь мою находку, а Корневу я скажу, что ты без моего ведома газету взял.

Евсеев засуетился и тут же вернул Вене газету.

– Да ну тебя! Не хочу я с Корневым связываться, сам же знаешь, какой он у нас! Нет, ты меня в свои махинации не ввязывай, лучше я тебе тушенку куплю, могу даже две.

– Так-так-так! Какие тут у вас страсти творятся.

Веня посмотрел на дверь и увидел, что та не заперта. В следующее мгновение в кабинет вошел Кравцов. На лице следователя сияла плутоватая улыбка.

– Значит, наш Венечка… Ой, простите, я хотел сказать, Вениамин не только сам решил обмануть самого начальника милиции, но еще и пытался склонить к этому товарища! Ай-яй-яй! Как нехорошо.

– Подслушивать нехорошо, – с укоризной процедил сквозь зубы Веня.

– А обманывать начальника хорошо?

Следователь подошел к Вене и буквально вырвал газету у него из рук.

– Пока ты тут еще чего-нибудь не удумал, отдам-ка я эту газету Корневу сам.

Веня дернулся, но Евсеев ухватил его за рукав.

– С ума сошел?! – не без волнения воскликнул Евсеев.

Кравцов тем временем уже вышел из кабинета. Веня выругался и потянулся за сигаретами.

Через полчаса в отдел позвонил Кравцов и сообщил Вене, что Корнев снова ждет его у себя. В приемной его ожидала секретарь Корнева Леночка Спицына. Девушка взяла со своего стола какие-то бумаги и вручила их Вене.

– Что это? – Веня сдвинул брови.

– Командировочные и предписание! Ты едешь в Москву!

– Зачем?.. Когда?..

– Сегодня вечером.

Дверь кабинета начальника открылась, и в приемную вошел Корнев. Глаза полковника горели, верхняя пуговица была расстегнута. В руках он держал газету.

– Поедешь в Москву в редакцию газеты «Известия», – сказал он, сунув в руки Вени газету. – Разыщешь там этого Троянова и выяснишь все, что ему известно про этих артиллеристов. Все бумаги о твоей командировке уже подписаны, так что на твоем месте я бы поспешил.

– Что и следовало ожидать, – пробубнил Веня себе под нос.

– Что? – уточнил Корнев.

– А как же Зверев?

– Не называй мне эту фамилию, по крайней мере сегодня! Кравцов прав, наш Паша совсем от рук отбился, да еще и тебя за собой тянет. Пропал опять где-то, явится, я ему такое устрою…

Корнев застыл на полуслове, потому что в этот момент в приемную вошел Зверев. Он тут же подошел к столу, налил себе воды и выпил полстакана.

– Ты Тихомирову звонил? – задал вопрос Корневу Зверев.

– Что? – опешил полковник.

– Спрашиваю, ты Тихомирову звонил насчет водителя?

Корнев только развел руками.

– Да как-то…

– Я так и думал! – Зверев поманил к себе Веню. – Собирайся, мы с тобой едем в Славковичи!

Веня вздрогнул и посмотрел на Леночку.

– А как же…

– Это что еще за новости? Какие Славковичи? Кто так решил? – возмутился Корнев.

– Я так решил! – сказал как отрезал Зверев. – Появилась новая информация! Машина уже у крыльца! Похоже, у нас появился подозреваемый! Звонил Ломтев, открылись новые факты.

Корнев тут же засуетился.

– Что?.. Какой подозреваемый?.. Кто?.. А ну-ка, объяснись!

– Подробности потом, – отмахнулся Зверев, опустошил стакан до конца и вышел из приемной.

Веня в замешательстве посмотрел сначала на побагровевшего Корнева, потом на его секретаря. Те стояли как вкопанные и хлопали глазами. Веня первый пришел в себя и, бросив командировочное удостоверение и предписание на стол Леночки, тоже выскочил из приемной.

Глава третья

Пока они ехали по городу, Веня ерзал на переднем сиденье справа от водителя управленческой «эмки» Игорька Сафронова, но довольно длительное время не решался нарушить размышления своего начальника. Зверев, сидевший сзади, смотрел в окно, кусал губы, его щека изредка подергивалась. Когда машина съехала с Ленинградки и миновала Фомкино, Веня наконец-то не выдержал и достал из кармана недавно обнаруженную им газету.

– Пал Василич, ты отчего это столько времени лоб морщишь? Хоть бы объяснил, что за срочность такая? Что это тебя на ночь глядя в Славковичи понесло?

Зверев вздрогнул и строго поглядел