— Ну вези, коли приспичило, — вздохнул Виталя и прикрыл глаза.

Марат вышел на улицу и будто снова увидел, как в старенькое рено садится Катерина. Настороженная и забавная. Ему захотелось повернуть время вспять. Пусть даже до того самого момента, как подвез ее до дома. Не дать уйти из ресторана. Зацеловать, залюбить и оставить навсегда рядом.

«Мало мне проблем с «Антаресом», теперь еще и Корнеев влезет со своим расследованием. Совсем житья не даст».

Он заметил, как на порог выбежал Вовка, прислонился к косяку, воздел глаза к небу.

— Помер? — все еще не веря в происходящее, отрывисто бросил Марат.

— Да-а, — проскулил Корнеев. — Твою мать! Вроде бы и простил, а помощи так и не принял. Святой человек! — Вовка истово перекрестился и тут же поинтересовался: — Выпить найдется у тебя?



— Конечно, — фыркнул Марат и, глядя на дверь, пробурчал: — А Русик где?

— Здесь я, — скривился Руслан, выходя из хибары. — Зеркала завесил, глаза Витальке прикрыл. А ты, Корней, как девка, нежный стал, — нехорошо усмехнулся старший Алтаев. — Скорую вызвали или меня ждете? — недовольно пробубнил он и, никого, не поджидая, направился к дому брата, темневшему дальше по дорожке.

Все как по команде прошли на кухню. Вовка, будто гость, уселся за стол, пригорюнившись, поджалкулак под щеку.

— Из холодильника закусь достань, — велел Марат Руслану, а сам полез в кухонный бар, где держал крепкие напитки. Если честно, то Марат Алтаев обустроил места хранения алкоголя по всему дому. В зале, в резной горке, рядком выстроились элитные вина, предназначенные проколотить понты перед важными гостями. В спальне, в полукруглом комоде в стиле ампир, Марат держал легкие вина для дам, да и те, что хотелось выпить самому в гордом одиночестве. А вот в подвале стоял специальный шкаф, призванный хранить молодое вино из собственного винограда. Но сейчас, в августе, вина там почти не осталось, а в новом году винный заводик еще не заработал.

«Раньше урожай помогал собирать Виталя. Он же и поливал виноград, когда были силы, а я надолго застревал в командировках или на гульках. Как же теперь быть?» — с горечью подумалось Марату. Он выставил на стол толстые стаканы для виски, достал несколько бутылок на выбор, краем глаза отмечая, что Русик деловито строгает копченое мясо и уже аккуратно нарезал тонкие ломтики семги.

— Там еще сыр есть, — кивнул Марат на холодильник, а потом замер, заметив, как к воротам подъезжает скорая.

— За Виталей приехали, — отрывисто бросил он, чувствуя, как внутри что-то оборвалось.

После отправки покойника в морг долго пили, обсуждая прежнее житье-бытье. А когда уже набрались достаточно, снова вспомнили про золото.

— Ну и где же оно? — рыкнул Руслан и добавил сердито: — Наше с Маратом дело — сторона. А тебе, Вовка, придется разбираться по новой.

— Да не хочу я, — словно крысеныш, ощерился Корнеев. — Вон брошку мамину у Катьки никак забрать не могу! А ты говоришь, два слитка. Батя деньги за них давно получил. К Науму у меня вопросов нет. Знал он и покрывал кого или просто по понятиям поступил, не знаю. Но у меня нет желанияснова ворошить это дерьмо…

— А за Катей тогда зачем следишь? — изумился Марат.

— Не слежу я. А на фиг она мне сдалась? — фыркнул Корнеев. — Деньги только на слежку тратить.

— Подожди, — насупился Марат. — Ты же звонил мне, когда тебе донесли, что у меня роман с Катериной. И двоих бакланов я лично срисовал.

— Бакланы не мои, это точно, — фыркнул Вова. — И никто особо не доносил, — заметил он уклончиво. — Я в твоем кабаке в тот вечер был. Наблюдал, как ты Катю вином поил. Только официант-недотепа облил ее красненьким, — пьяно захохотал Корнеев.

Марат еле сдержался, чтобы не дать ему в морду.

— Да это у моего брата тесты такие. Проверяет стервозность барышень. Одна орала как резаная, другая потребовала новое платье, а третья попросила жалобную книгу, — встрял некстати Руслан.

— А Катька? — хищно оскалился Корнеев. — Ногой в глаз закатала.

— Не-а, — довольно улыбнулся Марат. — Она пожалела официанта, представляешь?

— Ты на ней жениться решил? — насторожился Вовка и заметил, чуть путая слова по пьяни: — Дер. держись от нее подальше. Странная она.

Уже поздно ночью, когда Корнеева уложили спать на плюшевом диване в гостиной, Марат вгляделся в растерянное лицо брата и заметил небрежно:

— Я не думал, что смерть Витали так на тебя подействует, бро.

— Жалко его, — поморщился Руслан и обронил мимоходом: — Я сам не свой сегодня. Будто пустым мешком по голове дали…

— Что опять? — насторожился Марат, прекрасно зная, что такие признания от брата — редкость.

— Манечка беременна, — сквозь зубы проскрежетал Руслан. — И что теперь делать, не знаю!

— Какой срок?

— Пять недель, — скривился Руслан.

— Женись, — хмыкнул Марат.

— Да не хочу я! И ребенка этого не хочу! — вскрикнув, Русик зашагал по комнате. — Я предупреждал ее!

— И что теперь?

— Да ничего! Уйти она хотела! Я не позволил. Квартиру ей куплю, ребенка содержать буду. Но на большее пусть не рассчитывает! Я не способен!

— Я и этого от тебя не ожидал, — скривился Марат, а потом добавил мечтательно: —Но залети Катя, я бы считал себя самым счастливым человеком на планете.

Руслан раздраженно замахал руками, явно протестуя против женитьбы, детей и Кати Наумовой, а Марат, когда все улеглись, мрачно уставился в окно. Невидящим взором полоснул по предрассветному небу и аж застыл, пытаясь понять, кто же все-таки следит за Катериной.

Похороны Витали много времени не заняли, но когда через день Марат явился в офис, пряча за хамелеонами красные белки глаз, то все данные с камер наблюдения оказались кем— то уничтожены.

– Это банда Наумовой, — тяжело вздохнул Буров и уставился на Алтаева немигающим взглядом.

– Ага, — кивнул Марат. — Происки империалистов и тлетворное влияние Запада, — криво усмехнулся он, а потом рыкнул не сдерживаясь: — Какие сторонники, Сергей Петрович? Что вы из меня петрушку делаете? Мне и так все ясно. Вы и ваша жена. Других причастных нет.

– Это еще нужно доказать, — надулся Буров. — Я не позволю…

– Да понятное дело, — поморщился Марат. — Пропавшие деньги списывайте себе на выбор прибыли. Больше мы с братом вам взять из кассы не разрешим. С сегодняшнего дня все финансовые документы подписываю я лично. Без моей резолюции ни одна бумажка не действительна.

– Да, это правильно, — тут же согласился Буров. — Так мы скорее найдем вора…

– Я больше никого искать не собираюсь, — отрезал Алтаев, — разве что пособника черного пиара.