Подготовка к просмотру много времени не заняла. И вот на экране показался Саша Никольский. Деловито зайдя в офис, сразу бросил что-то обидное секретарю. Девчонка огрызнулась и мгновенно расстроилась. Затем Никольский бодрым шагом пересек коридор и ввалился в кабинет Буровой. Естественно, деньги в руках он не держал. И обвинить в чем-то Лену Бурову с налета не получилось бы. Саша проследовал в кассу, и тут все отчетливо увидели пачки купюр, передаваемые кассиру. Как только все деньги пересчитали, Никольский тут же сорвался с места и уехал из офиса до конца дня.

— Это ни о чем не говорит, — фыркнула Лена. — Может, он просто так ко мне заходил, а деньги Катьке вечером передал. Необязательно же в офисе…

— Посмотрим вчерашний день. Галина Федоровна, вы деньги из банка получали?

— Да, Сергей Петрович дивиденды просил выплатить. Саша ездил.

Водитель кивнул.

— Смотрим, — коротко бросил Марат и снова уставился на экран. Никольский в этот раз сразу прошел к кассе, вытащил наличку и отправился обедать…

— Мы можем хоть за весь год просмотреть. Но удивительное совпадение, Елена Анатольевна: и данные камер, и свидетели, все показывает на вас.

— Глупости, — фыркнула Ленка. — Тут общий сговор с целью меня опорочить. Галка, Сашка и Катька. Кому вы верите?

— Да как вы можете? — возмутилась Галина Федоровна. — Квартал закрою и уйду, — нервно бросила она.

— За Катей своей побежишь? — скривился Буров. — Только Наумова теперь с волчьим билетом. Воровку никто на работу не возьмет! Я уж позабочусь…

— Я прошу вас, Сергей Петрович, не делать скоропалительных выводов и лишних движений, — рыкнул Алтаев. — Как бы потом извиняться не пришлось…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Ой, я вас умоляю, — нехорошо усмехнулась Ленка.

— Завтра продолжим, — решил Марат, морщась от головной боли. Он, глянув на часы, намереваясь все-таки заехать к Катерине. Объясниться. Рассказать о собственном расследовании. Была еще какая-то странность, которую Марат не мог ухватить за хвост. Что-то ускользало от уставшего Алтаева, как он ни пытался хотя бы понять, что именно его насторожило.

— Вы не думайте, что я с Катериной Альбертовной в сговоре состоял, — предупредил его на парковке Никольский. — У нас с ней плохие отношения были. Она меня не переваривала. Общалась строго по делу. А я ее терпеть не мог…

— Что так? — усмехнулся Алтаев, выключая сигнализацию на Крузаке.

— Да я как-то на корпоративе подкатился к ней. Пьяный был. Сами понимаете…А она мне ногой в ухо заехала. Ну и народ долго насмехался надо мной. Звали «в ухо трахнутый». А Катерина Альбертовна даже не извинилась.

— Ну ты же сам виноват, — хохотнул Алтаев и собрался уже предупредить, чтобы и думать не смел о Кате Наумовой, как в кармане брякнул сотовый.

— Да, деда Петя, — глухо отозвался Марат. — Случилось что? — насторожился он, прекрасно зная, что старый сосед из Синичкина вряд ли позвонит просто так.

— Эта-а, Маратик, — пролаял старик в трубку. — Я тут к Витале зашел. Что-то плохо ему, сердечному. Вроде как помирать собрался. Вовку зовет, Руслана и тебя. Ты бы приехал, а?

— Я сейчас приеду, — заверил соседа Алтаев. — Может, скорую вызвать?

— Так не знаю я. Лара-фельдшерица тут, говорит, кончается…

— Дайте ей трубку, — отрывисто велел Марат и, махнув Никольскому, прыгнул в машину. — Что там, Лариса Ивановна? — промычал он, понимая, что с Виталей случилась беда.

— Дыхание поверхностное, Марат. Приезжай скорее…

Пока мчался в Синичкино, он позвонил Корнееву и брату. А сам мысленно отчитывал себя.

«Ну какого подхватился к Витале ехать? — поморщился он. — Тоже мне, близкий родственник нашелся! Тут с Катькой помириться нужно, а меня в другую сторону несет», — тяжело вздохнул он, сворачивая на повороте.

Следом примчались и пацаны. Старший брат, не любивший бывать в Синичкино, сразу шагнул в старую Корнеевскую хату, а Вовка лишь на минуту замешкался у порога.

— Что ты надумал, братан? — пробормотал Руслан, наклоняясь над кроватью, где среди давно нестиранного белья лежал задыхающийся Виталя.

— Пацаны, вы приехали, — прошелестел он одними губами, и лицо на короткий миг посветлело. — Как же я рад…Сказать хочу…

— Давай в больницу отвезу, — хрипло предложил Корнеев. — Доктора тебя быстро откачают.

— Поздно уже, — поморщился Виталя. — Мне до утра не дожить…

— Глупости, — ощерился Вовка, а Руслан ткнул его в бок, словно говоря: дай человеку сказать.

— Пацаны, — снова прошамкал Виталя. — Я про то золото все никак не пойму. Не брал я… А куда оно делось, не пойму.

— Уже и неважно, — отмахнулся Вовка. — Сейчас из частной клиники бригаду вызову, они тебя на ноги поставят…

— Не успеют, — прошелестел одними губами Виталя. — Мне вон уже отец и дед улыбаются, за собой зовут. Но ты разберись, Вова, — попросил он. — Восстанови хоть после смерти мое честное имя, чтобы мне там, — он кивнул куда-то вверх, — за чужие грехи не отдуваться.

— Там и так все известно, — пробурчал Марат и добавил настойчиво: — Виталя, пусть Вовка тебя полечит, не отказывайся.

— А он уже полечил, — бесхитростно улыбнулся Виталя. — На всю жизнь мне запомнилось. Но я зла не держу. Сам бы бил смертным боем за это золото проклятое. Как же вышло, что оно пропало?

— А ты его все в чемодане видел? — поинтересовался Руслан. — Наум при тебе открывал, показывал, что все слитки на месте?

— Ну да! — хмыкнул Виталя. — Я только отлить отходил. Так чемодан в кабинете у Наума остался, а он меня до сортира довел. А больше в доме никого не было.

— А дочка его? Жена?

— Я когда в машину садился, они на машине приехали…Да я рассказывал это. И отцу, и вам.

— Роза с Катей к фарцовщице ездили. Мы потом пробивали. Все подтвердилось, — тихо заметил Руслан. — А чужие у Наума дальше калитки не проходили. Опять-таки собаки… Альберт всегда сторожевых держал. Мышь бы не проскочила.

— Даю слово, брат, — став на колени, поклялся Корнеев. — Заново проведу расследование. Только сейчас поехали в больницу, ладно?