Неожиданно перед глазами предстало лицо Марата. Недовольное и слегка брезгливое.

— Так всегда бывает, когда связываешься с воровками, — зло прошептала Катерина. — У Корнея брошечку поперла, у Бурова— денежки. А вы, дорогой Марат Александрович, с разбегу в такое гуано вляпались. Ай-ай-ай!

Катя смахнула слезы, понимая, что больше всего обидно, что именно Марат поверил в ее виновность. Не стал разбираться или даже слушать, просто разрешил Бурову прогнать ее, как шелудивую собаку. Не сдержавшись, Катерина разревелась. А когда в комнату вошла мама, только всхлипывала без слез. Сил уже не осталось.

Мама, мудрая и красивая, принесла горячего чаю с лимоном и аккуратно переложила в коробку дочкины реликвии. Уселась рядом, обняла за плечи.

— Феликс рассказал, что тебя подставили, — прошептала она. — Но он тебя в обиду не даст…

— Папа пообещал застрелить всех из табельного оружия, — радостно возвестила Алиса, плюхаясь на кровать к матери.

— Он пошутил, — сквозь слезы улыбнулась Катя, целуя дочку. — И у него нет никакого табельного оружия. Только наградной пистолет.

— Вот он всех и постреляет!

— Твой папа и без оружия справится, — пробурчала Роза Равильевна, обнимая дочку и внучку. Катя, прижавшись к матери и к дочери, подумала, что объятия — самые простые движения— придают силы и делают нас живыми. Позволяют отринуть прочь все беды и несчастья и идти дальше, зная, что руки близких спасут и уберегут.

После работы ужинать приехал Феликс. Гордый и довольный собой. Он деловито объяснил теще, что лучше поставить охранную сигнализацию. Потрепал за холку Рону и даже словом не попрекнул собаку, оставившую на форменных брюках клочья белой шерсти. Сарычев чувствовал себя именинником, понимая, что до полного прощения Кате осталось всего ничего, но не торопил события. Выносил на веранду стулья, наблюдал, как Алиса важно расставляет тарелки. Посетовал, что Катька бледная и чуть не уморила себя работой. Надежный муж и отец семейства. А гуляет…

«Так покажите мне то чудо, что ни разу не сходило на сторону. Нет таких! Вшивые, горбатые и одноногие… Гуляют все!» — пронеслось в голове у Феликса голосом актера Папанова. Сарычев принял из рук тещи тарелку наваристого борща и подмигнул Катерине.

— Если не съешь, я доем, — прошептал заговорщицки, вспоминая, как доедал за ней в первые годы брака. Как любили друг друга в этом самом доме в спальне на втором этаже, пару раз на качелях и один за сараем. Была любовь и семья. Есть что вспомнить и о чем жалеть, потерявши.

«Но пока мы живы, все можно простить и восстановить», — напыщенно подумал Феликс. Он спокойно глянул на жену и в который раз повторил:

— Я никому не позволю тебя обидеть, Катя.

«Сам обижу», — мысленно парировала она, но кивнула мужу и через силу улыбнулась.

Они всей семьей сидели на веранде, ели мамин борщ с пирожками и слушали болтовню Алисы. Катя глядела на своих близких, будто не могла насмотреться после дальней разлуки, и неожиданно поймала себя на мысли, что возвращение Сарычева в лоно семьи — не такая уж плохая идея.



Первым делом Алтаев запретил все причастным к пропаже денег покидать офис. А затем устроил перекрестный допрос, вызвав одновременно Галину Федоровну и Елену Бурову. Вопросы задавал простые, даже порой примитивные. Кто выписывал чеки согласно должностной инструкции, кто нес их на подпись Наумовой, и самый главный вопрос: кто потом получал деньги, и куда они, собственно, делись?

Галина Федоровна, раскрасневшаяся от возмущения, вытирала пот со лба и подробно отвечала на все вопросы. Чеки заполняет сама, никому не доверяет. Сама же их отдавала на подпись Катерине Альбертовне, ждала, пока та их подпишет, а потом сразу вручала водителю. Тот привозил деньги. Сдавал в кассу. А там уж кассир выдавал по распоряжению Бурова или Наумовой.

— А кто ведет кассу по «Элите»? — насупился Алтаев, будто выплюнув название дочки «Антареса».

«Элита! Мать вашу! Нет, чтобы назвать в соответствии с действительностью, — мысленно вздохнул он. — «Помойка» или «Гребаный сарай»!»

— Я веду, — надменно вставила Елена. — Но вы же понимаете, что это по договоренности с Сергеем Петровичем и Наумовой?

— Он сам там в документах расписывался? — удивился Алтаев. — Принесите мне сшивы. Я посмотрю.

Елена, виляя бедрами, направилась к выходу. А Галина Федоровна глянула на Марата умными подозрительными глазами и тихонько пробормотала:

— Я не знаю, что крутят Буровы, но мы с Катей много лет вместе проработали. Честнейший человек! Никогда ничего чужого не возьмет.

«Как же! Как же! — подумалось Марату. — Брошечку вон у Корнея увела. Да и золотишко уплыло в неизвестном направлении. Никто до сих пор найти не может».

— Вы разберитесь, пожалуйста, — прошептала она. — Катя не заслужила такого отношения.

— Разберемся, — кивнул Марат и, приняв из рук Елены тоненькую папку, начал сличать росписи.

— Что-то на Буровскую совсем не тянет, — скривился он. — Опять подделка. Где деньги, Зин? — хмуро поинтересовался он у Галины Федоровны.

— По этой организации мне никогда ничего не приносили, — отрезала она. — Спросите у Саши.

А водитель просто махнул в сторону Лены.

— Да я Елене Анатольевне отдавал. Сразу к ней заходил, а потом в кассу шел.

— Повторяю вопрос, — прищурился Алтаев. — Куда вы, Елена Анатольевна, вносили деньги? Где они вообще?

— Я? — удивилась Ленка. — Я их в глаза не видела! Может, Сашка Катьке отдавал, а теперь на меня сваливает! Может, они сообщники?

— Лен, да ты что? — опешил водитель. — Я же тебе всегда наличку по «Элите» приношу. И пару раз мы с тобой в банк заезжали…

— Врешь ты все, Никольский! — подскочила она. — Покажи расписку, что я у тебя эти деньги приняла!

— Ты с ума сошла? — пробормотал Саша. — Какая расписка, Лен?

— Какая я тебе Лена? — завелась она. — Я жена хозяина фирмы!!!

— Что тут происходит? — в кабинет ввалился Буров и плюхнулся на стул рядом с супругой. — Ты что голосишь на весь офис?

— Вон меня воровкой назначили. Катька с Никольским-сообщники…

— Петрович, что за дела? — возмутился водитель. — Да я никогда… Ты же меня знаешь!

— Я теперь никого не знаю, — пробурчал Буров, важно складывая губки бантиком.

— Так, — постановил Марат, порядком уставший от этого цирка. — Сейчас все проверим, — спокойно заметил он и невзначай глянул в сшив с кассой. — Та-а-ак, граждане жулики, — усмехнулся Алтаев нехорошо. — Когда там у вас последняя кража была? Позавчера… Как-то вы жадно гребете, дорогие мои, — хмыкнул он и нашел на сервере данные с камер наблюдения за нужный день. — Позовите айтишников, Сергей Петрович, хочу на большой экран кино вывести.