Из окна Марат видел, как она, перейдя дорогу, уселась на остановке и кому-то позвонила. А буквально через несколько минут, что Алтаев стоял у окна, рядом с ней припарковался ничем не примечательный Форд Фокус.

«Наверное, такси», — подумалось Марату. Но из машины выскочил Феликс. Повернул голову в сторону завода и бережно, будто хрустальную куклу, усадил Катерину на заднее сиденье.

— Ждите теперь проверку прокуратуры, — усмехнулся рядом Руслан. А Марату почудилось, будто из него вышибли весь воздух.



«Почему я не выскочил следом? Не вернул? Не отвез домой?» — мысленно попенял он сам себе. А потом скривился, понимая, что Катя и его записала в недруги.

— А как же финмониторинг? — всплеснула руками Лена.

— Вот вы и займитесь, — рыкнул на нее Руслан. — Сергей Петрович вам поможет.

— Я не умею, — как деревенский дурачок, улыбнулся Буров, да еще и руками развел.

— Я отвезу сам, — отрезал Марат. — Заодно разберусь с воровством. А ты, Русик, с пиаром.

— Но тут и так все ясно, — хмыкнула Лена. — Нужно подавать заявление в полицию на Наумову и…

— Не торопись, а то успеешь, — перебил ее Марат и добавил веско: — Что-то мне не верится, что во всех грехах «Антареса» виновата Катерина Альбертовна…

— Если бы ты не шпилился с ней, — резко заметил Руслан, — то посмотрел бы на ситуацию другими глазами. Жаль, что Катенька у нас неприкасаемая. Невозможно против нее возбудить уголовное дело и не нажить врага в лице Сарычева…

— Замолчи, идиот, — поморщился Марат и от всей души заехал брату по печени.

Усадив жену в новый Туарег, Феликс ловко перестроился и выехал в левый ряд. Отовсюду ему сигналили, но он лишь огрызался и, резко свернув на повороте, остановил автомобиль около входа в парк.

— Чья это машина? — тихо поинтересовалась Катя. Просто так, чтобы заполнить тишину. Думать о предательстве подруги и ее благоверного она сейчас не могла. Боялась, что разревется и завоет по-глупому, по-бабьи.

— Папина, — хитро усмехнулся Сарычев. — Только на прошлой неделе пригнали. Еще муха не сидела.

Беспокойно озираясь по сторонам, Катя заметила кованую решетку забора, лавочки вдалеке и карусельки.

— Зачем ты меня в парк привез? — удивилась она. — Я же просила к маме отвезти…

— Я тебе что, — рыкнул муж, — долбаный таксист? Если сорвала меня с работы, будь добра объяснить, что происходит? Кто-то помер? Неужели Маратик?

— Все живы, — тяжело вздохнула Катя и, чувствуя, как снова накатывает тошнота, выбралась из машины.

— Пойдем мороженку поедим, — Феликс махнул в сторону дорогого итальянского ресторана и, не спрашивая мнения жены, сам зашагал к входу.

«Кто бы отказывался от итальянского джелато, — мысленно усмехнулась Катя и заставила себя посмотреть по сторонам. — Вон, видишь, — сказала она самой себе, как маленькой. — Голуби по дорожке ходят, на клумбах цветочки разные высажены. Красиво. Впереди Феликс идет. Твой защитник на все времена. И ты сама, Катерина Наумова, на своих ножках передвигаешься, ручками машешь, а сумочка на плече болтается. Алиса и мама живы-здоровы, с Глебом и его семьей все в порядке. Да? — задала себе контрольный вопрос и сама же на него ответила: — Да! Так какого ж… ты, дура, убиваешься? — рыкнула строго. — А ну-ка, слюни и сопли подбери. И послушай, что умный Сарычев тебе скажет».

— Ты просто идиотка, Наумова, — в сердцах бросил бывший муж, когда она закончила рассказ об обвинениях в воровстве и в черном пиаре. — Сейчас в банк заедем. Чеки все перепишем и откопируем. Я к почерковедам занесу. Тут, наоборот, только полный дурак, как Петрович, мог не разобравшись сделать вывод, что воруешь ты. Он или в доле с Ленкой, или она сама крутит втихаря. Пойми, если ты подписала десять чеков правильно, зачем тебе просить кого-то ставить левую подпись? Ты и одиннадцатый не задумываясь подпишешь! Ешь давай и поедем.

Катя созерцала подтаявшее в тарелке мороженое. Любовалась им и никуда ехать не желала. Три ровненьких брусочка, лежавшие, будто прямоугольная система координат. Розовое — клубничное, зеленое— фисташковое и белое— ванильное. Катя отламывала ложечкой по маленькому кусочку и, перекатывая во рту, смаковала. Сарычев, умяв за полминуты свое шоколадное, терпеливо ждал, когда дорогая жена соизволит доесть. Не торопил, но и особой радости от пребывания в кафе в рабочее время не испытывал.

— Что случилось с твоей машиной? — осторожно поинтересовалась Катя. — Сильно разбили?

— Да, идиотка одна прямо в заднюю дверь приехала, — поморщившись, всплеснул руками Сырычев.

— Права купят и ездят, — поддакнула Катерина, елозя мороженым по тарелке.

— Не-а, — усмехнулся Феликс. — Этой подарили.

— Навел справки?

— Да, сразу по номерам пробил. Дочка генерала МЧС Климова.

— Лида, что ли? — удивилась Катерина. — Худенькая такая…

— А ты откуда знаешь? — замер с открытым ртом Феликс.

— Мы с Верой как-то по магазинам гуляли. Еще зимой. Жену Климова с дочерью встретили. Очень приятные люди. Они дружат семьями с Горенко.

Феликс застыл лишь на секунду, а потом заметил добродушно:

— Это хорошо, что ты с нашей генеральшей общаешься. Очень хорошо.

Кате хотелось заорать, что она изредка видится с Верой Горенко вовсе не из-за карьеры Сарычева. А потому что дружит с человеком, а не с должностью ее мужа.

Дорогой она глядела в окно и размышляла, почему не позвонила напрямую Вере. А с другой стороны, зачем беспокоить людей, если мимо Сарычева эта история не пройдет?

В банке Феликс сразу прошел в приемную к управляющему и, сунув секретарю под нос удостоверение, потребовал:

— Срочно!

Прибежал запыхавшийся тучный глава филиала, залопотал, заблеял, но потом сразу пришел в себя и велел принести все подписанные Наумовой чеки. А заодно приказ о назначении и карточку предприятия.

— Похоже, и ваши сотрудники в курсе, — отрезал Сарычев, увидев точно такую же роспись и в документах. — Нормально работаете, товарищи, — весело хмыкнул он. — Обналичиваете, как в девяностые, и страху не ведаете.

— Феликс Алексеевич, — забухтел управляющий, высокий тучный мужик с темной взлохмаченной шевелюрой. — Это недоразумение какое-то! — заверил он. — Обычно у нас все ровно.

— Я вижу, вижу, — пробурчал Сарычев и велел сделать со всех документов копии. — Тут и без экспертизы видно, что подпись поддельная.

— Бурова тоже, — прошептала Катерина, тыкая пальцем в приказ.

— Зашибись, — радостно воскликнул Феликс и даже стукнул себя ладонью по ляжке. Правда, затем строго поинтересовался: — На какую сумму у нас поддельных чеков? — он лениво пролистал всю стопочку бело-голубых бумажек и хохотнул. — Да тут в особо крупных намечается!