К тому же наркотой баловался. «Травку» точно покуривал.Конечно, не такой уж это грех, но у Славки не было стремлений, — заявил онс таким видом, что становилось ясно: у него самого стремлений хотьотбавляй. — Да и дружки.., один недавно освободился, второй… Короче, оттаких держаться стоило подальше. Очень может быть, что они его и того… Неподелили что-нибудь по пьяному делу.

— Козлов много пил? — спросила я.

Парень слегка устыдился.

— Да не то чтобы много, но.., в общем, парень онпустой, с такими вечно что-нибудь случается. Зря вы с ним связались.

— Мы давно не виделись. Я совсем не знала о егопривычках, и его приятель показался вполне симпатичным.

— Как он выглядит?

— Арсений? Высокий, темные волосы собирает в хвост,глаза ярко-синие, лицо загорелое.

— Нет, не помню. Козлов обычно здесь с дружками пивопил, но те на вашего Арсения не похожи.

Васька, правда, высокий, и волосы темные, но образина наредкость мерзкая, а Ромка мелкий, и рожа как у хорька.

— А они здесь часто бывают?

— Последние несколько дней я их здесь не видел.

С тех пор, как Козлов с балкона свалился, они не появлялись.

— Вы, случайно, не знаете, где они живут? Вдруг имчто-то об Арсении известно?

— Где живет Ромка, не знаю, а Васька тут неподалеку,седьмой дом, квартира на втором этаже, в последнем подъезде. Только идти к немуя вам не советую. Неприятный тип.

— Спасибо, — промямлила я, расплатилась и пошла квыходу. Только теперь я обратила внимание на верзилу в синей рубашке, которыйпристроился возле входной двери и с увлечением разглядывал стену перед собой.Когда я поравнялась с ним, он поспешно направился к бармену, а я покинула кафе.На углу стоял черный «БМВ», мотор у него работал, но водителя за темным стекломя не разглядела. По неведомой причине «БМВ» мне не понравился. Я бегомустремилась к своему транспортному средству и, лишь захлопнув дверь,почувствовала себя в относительной безопасности.

Седьмой дом оказался метрах в трехстах от кафе.

Типичная хрущевка из красного кирпича. Сворачивая во двор, явзглянула в зеркало, за мной ехали «Жигули», следом «Волга», мелькнул «БМВ», нотут же исчез в переулке. Я притормозила, решая, какой подъезд последний — дверижелезные и без опознавательных знаков. Неподалеку стояли женщины в возрасте и очем-то увлеченно разговаривали. Я оставила машину возле кустов сирени инаправилась к ним. На вопрос, где последний подъезд, мне ответили охотно;следующий вопрос, в какой квартире проживает молодой человек по имени Василий,явно не имел успеха: старушки подобрались и теперь взирали на меня без всякогоудовольствия. Я уже собралась повторить вопрос, когда одна из них ответиласурово:

— Сорок шестая квартира.

Я поблагодарила и пошла к подъезду, но вскоре вынуждена былаостановиться: на двери был кодовый замок. Старушки с любопытством наблюдали,что будет дальше.

— Вы не поможете мне открыть дверь? — жалостливоспросила я. Одна из бабок назвала код, не удержалась и добавила:

— Васьки нет.

— А где он? — тут же поинтересовалась я. Бабкапроизводила впечатление человека, который знает все на свете.

— Опарыши съели, — зло ответила она, а я началахлопать глазами, потому что знать не знала, кто такие опарыши, но уже боялась,хоть и не верила, что в реальности Ваську кто-то мог съесть. Если толькокрупные хищники, но откуда они у нас возьмутся, разве что в зоопарке. Словом,ответ бабки увел меня в моих размышлениях очень далеко, и я даже успела забыть,зачем мне Васька, но тут вторая бабка с постным лицом укоризненно заметила:

— Ты чего несешь, Варвара? Бог накажет.

Варвара, услышав о боге, враз погрустнела и заявила:

— Пошутила я, не принимай близко к сердцу.

А Васьки который день нет. Он меня третьего дня залил,аварийку вызывали, хорошо, что ключ у соседей оставляет, а так бы весь домуплыл. Кран не закрыл как следует, вот и потекло. А теперь, поди, прячется, ондо денег жаднющий. Подъезд всем миром ремонтировали, так ни копейки не дал, атут квартиру залил, дочка мою квартиру застраховала, потому что уже второй разВаська нас проливает, теперь судиться не с нами будет, а с конторой. Там егообдерут как липку, вот он и прячется. Скажи ему, пусть дурака-то не валяет, всеравно ответ держать.

— Скажу, — промямлила я, — если встречу.

Я вздохнула, постояла еще немного, не зная, что делать:подниматься в квартиру было глупо, раз бабка утверждает, что Васьки нет. Яхотела уже вернуться к машине, но тут к подъезду стремительно подошла девушка сярко-рыжей шевелюрой и в такой короткой юбке, что назвать ее так язык неповорачивался. Бабки дружно поджали губы, а мне пришлось посторониться, чтобыдать ей возможность войти. Она скрылась в подъезде, и тут бабка, которая из-заневедомых опарышей чувствовала себя виноватой, трагическим шепотом сообщила:

— Полюбовница его. Васькина. В психушке ей самое место.Блажная. Как начнет орать, никакой телевизор не спасает.

— А часто орет? — спросила я, чтобы поддержатьразговор.

— Да, считай, каждый день. Правда, последние дни тихо.Васьки-то нет, чего ж ей орать?

— Понятно, — кивнула я, продолжая топтаться уподъезда. Возможно, рыжей известно, где Васька, но захочет ли она рассказатьмне об этом? Вряд ли.

Еще раз вздохнув, я вошла в подъезд, поднялась на второйэтаж и позвонила в нужную дверь.

Рыжая открыла через полсекунды, точно ждала возле двери.Увидев меня, она нахмурилась и даже вроде бы огорчилась.

— Вам чего? — спросила она без всякого намека налюбезность.

— Мне Василия, — вежливо ответила я.

— Его нет, — сообщила девица, приглядываясь комне.

— Когда будет?

— Не знаю. — Попытки захлопнуть дверь перед моимносом девица не предприняла. Напротив, похоже, разговор ее увлек, а может,просто любопытно стало, по какой нужде меня черт принес. — Да выпроходите, — совершенно неожиданно предложила она, я вошла и первым деломобратила внимание на две рекламные газеты и открытку на тумбочке возле двери.Рыжая, должно быть, проверила почтовый ящик. Поглядывая с вожделением наоткрытку, я откашлялась, пытаясь в этот момент придумать предлог для своеговторжения. Рыжая пришла мне на помощь. — Васька вам зачем?