Мы замолчали. Я выговорился, на душе стало полегче, но вместе с тем навалилась дикая усталость. Хотелось плюнуть на все и поехать домой спать.

– И что теперь? Конец? – спросил Женя. – Мы просто сдадимся? Ты просто сдашься?

Я повернул ключ зажигания. Заработал двигатель.

– Тебя куда? Домой?

– Домой?! – возмущенно воскликнул блогер. – Ты хочешь поехать домой?!

– Жень, не начинай…

– Там дети! Ни в чем не повинные подростки – ты сам сказал! Ты знаешь, что с ними произойдет – и собираешься просто «поехать домой»?!

Я прислушался к ощущениям. Боль в теле возвращалась по всем фронтам. Казалось, мир вокруг ощетинился миллионами клинков и крепко меня обнял. Эффективным бойцом я в данный момент точно не был, и крестовый поход на «Гретель» для меня приравнивался к самоубийству.

Я поделился своими не слишком оптимистичными выводами с Женей. Он хмыкнул, покачал головой. Еще бы, блогер видел мое состояние утром, да к тому же сам еле откачал меня несколько минут назад. У товарища не нашлось контраргументов…

Сумерки накрыли город. Всю дорогу до Жениного дома мы проехали в тишине. Когда я остановился возле его подъезда, Женя открыл дверь и сказал напоследок:

– Знаешь, а я ведь и впрямь считал тебя неким супергероем. У тебя есть то, чего не имеют другие. Благодаря этому однажды ты спас мою сестру, и я еще верю: ты можешь спасти всех остальных. Главное – не отступи сейчас.

Он похлопал меня по плечу, хотел что-то добавить, но лишь покачал головой, забрал видеокамеру и вылез из машины. Я проследил, как товарищ скрылся за дверью подъезда, и покатил своей дорогой.

У перекрестка я остановился на красный. За бортом совсем стемнело, дождь прекратился. В лужах отражался неон магазинных вывесок. Мне было страшно.

То, с чем я столкнулся, пребывая вне собственного тела, вселяло ужас. Одно дело – схлестнуться с шайкой мистиков-любителей, и совсем другое – с изначальным злом. Я не герой, а мой биолок – не защитное силовое поле Сью Сторм или исцеляющий фактор Росомахи. Я не знал своего истинного врага. Лобовая атака была самоубийством. Лишь мысль о детях, которым через несколько часов предстояло распрощаться со всей своей сущностью, не позволяла мне махнуть рукой и забыть последние события как страшный сон.

Красный сменился зеленым. Я остался на месте. Позади засигналили. Я не сдвинулся – не было сил нажать педаль газа. Водитель вырулил на левую полосу. Краем глаза я заметил, как, поравнявшись, он испепелял меня кинжальным взглядом крутого мужика. Плевать…

Я ввязался в это дело из любопытства, – есть ли еще люди со способностями, схожими с моими, когда маленькая Эльвира увидела мою ауру. В ходе расследования я надеялся узнать что-то новое о своем даре, а выяснилось, что ситуация куда сложней и опасней, чем можно было предположить. В конце концов, что мог противопоставить частный детектив, умеющий лишь засекать чужое местоположение и демонстрировать пару фокусов помельче, безымянному божеству, хрен знает сколько времени томящемуся в подземельях?

Я продолжал торчать на перекрестке. Яркие цвета вывесок придорожных магазинов плясали по лобовому стеклу. Заиграл мобильник. Я ответил, не взглянув на экран.

– Да…

– Здравствуй, Следопыт.

Голос показался мне знакомым, но точно определить собеседника я не смог.

– Кто это?

– Маляр.

– О, приветствую…

– Я смотрю, ты готов.

– В смысле? Портрет готов?

– И портрет, и ты сам. Приезжай.

Я поморщился. Единственное место, где сейчас хотелось оказаться, – моя берлога. Занавесить шторы, свернуться на кровати… Ни с кем не говорить, ничего не помнить…

– Сейчас не лучший момент, – сказал я. – Давай завтра?

– Но ты готов. Не вчера, не завтра – сейчас. Приезжай.

Загорелся зеленый.

– Ладно, – вздохнул я, – сейчас буду.

Я свернул налево, покатил в историческую часть города, в Старый Серпейск. Маляр обитал недалеко от площади Ленина, на которой днем ранее слежка за Борисом обернулась для нас с Женьком сокрушительным фиаско.

Узкая улочка с односторонним движением. Пара кафешек, отель «Марта», автосервис. Замызганная двухэтажная постройка начала прошлого века. Даже не думал, что в ней кто-то еще живет. Я припарковался возле дома, под старым деревом с голыми, уродливыми ветвями.

Окна первого этажа были покрыты густым слоем дорожной пыли, а изнутри завешены одеялами. По центру здания имелись две двери. Одна – новенькая, металлическая, вторая – древняя, как сам город, деревянная. Они располагались впритык друг к другу, но кнопки звонка не было ни у той, ни у другой. Я как раз прикидывал, в какую начать ломиться, когда открылась старая.

На пороге стоял Маляр.

– Привет. Заходи.

Он посторонился. Я прошел в тускло освещенный коридор. Пахло кошками и безнадегой. Маляр прикрыл дверь, лязгнул стальным засовом.

– Поднимайся на второй.

Я кивнул на пару дверей, перетянутых драным дерматином.

– А здесь живет кто-нибудь?

– Только призраки.

Я не понял, пошутил он или всерьез, и стал подниматься по бетонным ступеням.

– А за мажорной дверью кто прячется?

– Подпольная букмекерская контора. Тотализатор. Пару лет назад они все крыло выкупили, теперь тут постоянно шастают подозрительные личности.

Мы поднялись на второй этаж. Прошли в двухкомнатную квартиру. Она была обставлена скудно, зато содержалась в идеальном порядке. Я всегда подозревал, что мой знакомец – поборник жесткой дисциплины.

Маляр осмотрел меня с головы до пят.

– Хреново выглядишь. Кто тебя так?

– Я и сам не понял.

– Чаю хочешь?

– Пожалуй, да.

Мы прошли на крохотную кухоньку. Я сел за старый квадратный стол.

– На рыбалку ходил? – спросил Маляр, оценивая мой прикид.

Я устало почесал бровь и выдал, не лукавя:

– Мы с товарищем искали спуск в подземные катакомбы, отстроенные серпейскими монахами.

У Маляра мой пассаж не вызвал ни единой эмоции. Он преспокойно достал кружку, налил загодя приготовленной заварки.

– И как, нашли?

– Нашли…

– Похоже, не только спуск, – заметил он, взглянув на меня.

– Типа того.

– За сокровищами полезли?

– Слышал о них?

– Ну а кто из местных не в курсе главной городской легенды?

Художник подлил кипятка в кружку, поставил ее передо мной. За стол сел с небольшой баночкой мутной жидкости. Чифирь.