– Газ, дающий сверхспособности? – усмехнулся Женя. – Как назовем? Суперий?

Я схватил приятеля за грудки.

– Ты вообще слышишь, что я тебе говорю, а? Слушаешь меня?! Какая-то сила только что пропустила мое сознание через жернова четко определяемых величин. Это я про время и пространство, если что, – а затем выплюнула, как выдохшуюся жвачку! И это при том, что ты оперативно меня оттуда вытащил! А теперь представь, каких слоников повидала троица, провалявшаяся без сознания шут знает сколько времени!

– Тише-тише, – успокаивающе проговорил Женёк. – Я не смеюсь над тобой, просто все это звучит как-то уж больно… фантастически!

– Надо валить отсюда, – сказал я. – Закроем люк, закидаем хворостом. Завтра-послезавтра я вернусь и нацеплю замок поздоровее.

– Как так?! – изумился Женя. – Мы снова все замаскируем?

– Да.

– Но как же репортаж? Мы никому не поведаем об этом? Люди должны знать!

– Люди должны спать спокойно. В тех коридорах воздух пропитан неизвестной хренью. Бетреддинова и Шеллины еще живы, но кто поручится, что их здоровье не крякнется через год-другой! – Я сбавил обороты, продолжив говорить менее эмоционально и более вкрадчиво: – Суперий – опасен. Только вообрази, сколько народу ломанется сюда после твоего репортажа!

Наверное, я был убедителен. Или просто нечеловечески измотан, а потому дьявольски зол. Короче, Женя решил со мной не спорить.

– Ну, хоть мое название прижилось. Может, его в таблицу Менделеева закинуть? Что скажешь?

– Нельзя закинуть то, чего нет. Пошли.

Я медленно встал в полный рост. Мы переместились к спуску, вместе налегли на крышку люка. Та гулко упала.

– Тяжелая, зараза, – заметил Женя, отряхивая ладони. – Одному ее не поднять.

– Вот и хорошо.

Мы закидали люк землей, поверх набросали зелени. Собрали наши вещи, поднялись к машине.

Я закинул имущество в багажник, сел за руль. Расположившийся справа от меня Женя включил камеру, начал просматривать отснятый материал. Очевидно, с техникой все было в порядке.

Я завел мотор, но трогаться не спешил. Вот тут-то меня и накрыло. Вцепившись в руль, я смотрел прямо перед собой и пытался осмыслить пережитую чехарду. Кажется, начался озноб.

Дрожащей рукой я выключил зажигание. Краем глаза увидел, как ко мне повернулся Женя.

– Друже?..

Я не мог ехать. Слишком большое потрясение, слишком большая нагрузка на психику, слишком много информации, которую лучше бы не знать. Всего слишком много. Очень захотелось выговориться.

– Это суперий…

– Что?

Я прокашлялся и повторил громче:

– Каким-то образом суперий усилил мои способности. Я не отключился, Жень, а покинул тело. Я летал в ином измерении, где манипулировать пространством-временем проще, чем раскурить кубинскую сигару. И в определенный момент увидел ситуацию глазами другого человека. – Я посмотрел на Женька. – Глазами Саяры.

Очень медленно Женя выключил камеру, положил ее на приборную панель.

Я продолжил:

– Они реально нашли сокровища. Но, надышавшись тамошней дрянью, вылезли оттуда другими. Что-то произошло с их телами и психикой. У Бориса многократно возросла сила, у Макса – прыть, а Саяра… Она убеждена, что вступила в телепатическую связь с живым подземным организмом. Они называют его темной сущностью. Это что-то вроде огромной черной массы, обитающей в земной коре.

– Она реально существует?

– Саяра верит, что да. В ее представлении это внутренняя составляющая планеты.

– Как темная материя?

– Да! То есть нет… Она как бы и живая тварь, и другой мир одновременно. Единая масса одушевленной хрени, понимаешь?

– Не-а…

– Я тоже не понимаю. Но Саяра думает, что получает от темной сущности указания.

– По поводу чего? Порабощения нашего мира?

– Не уверен… Все так зыбко. Я ухватывал мысли Саяры очень поверхностно. Главное то, что темная сущность разумна и может вселиться в тело человека. Но для этого потребуется огромное количество психической энергии.

В моей голове картинка становилась все более цельной. План Бетреддиновой, пугающий флером мистицизма, развернулся во всю стать.

– Саяра специально создала школу для детей. Детская энергетика – самая мощная. Она выдавала им задания, призванные раздражать эмоциональный фон, а экстрасенсорные тренировки сделали подростков более восприимчивыми к воздействию темной сущности. Детские эмоции послужат источником энергии для перехода монстра из своего мира в наш. А вместилищем для него станет дочь Бетреддиновой.

– Круто замешано… И что будет, когда сущность вселится в Эльвиру?

– Не знаю, – честно признался я. – Но Саяра думает, что ее дочь обретет небывалое могущество. В этом причина того, что Шеллины трутся вокруг Бетреддиновых. Рассчитывают урвать свой кусок пирога, даже не зная его размеров.

– А дети? С ними-то что будет?

Перед моим внутренним взором возникли подростки с зияющими дырами вместо глаз. Истолковать подобное видение я мог лишь одним способом.

– У них заберут души.

Женя посмотрел на меня очень внимательно, но ничего не сказал.

Я вновь уставился прямо перед собой и тихо добавил:

– Ритуал призыва состоится сегодня ночью. Саяра соберет двенадцать наиболее подготовленных учеников и проведет с ними некий обряд. Она верит, что лишит детей их страхов и сомнений, но все куда сложнее. Подростки потеряют все.

Тишина в салоне. Снаружи начался дождь – капли забарабанили по крыше. Окно покрылось рябью водной пелены. Я почувствовал, как подкатывает безнадега, апатия, уныние.

– Мы, наверное, должны что-то предпринять, – тихо заметил Женя.

– Что именно?! Приехать в «Гретель» и набить всем морду? Я вышел против Макса и едва убрался живым. А сегодня там будут еще сверхсильный Борис и умеющая контролировать разум Саяра.

– Саяра умеет контролировать разум?!

– Не знаю точно, не уверен, но что-то такое она может. – Я помедлил, раздумывая, нужно ли говорить товарищу всю правду. – Я видел, как они с Максом наведывались к Насте.

Женя аж подскочил на месте.

– Как?! Она же…

– Расслабься, ей не причинили вреда. Саяра расспрашивала насчет меня, а потом просто стерла девчонке память. Вряд ли Настюха запомнила их встречу. Тем более что случилось все это еще вчера.

– Давай обратимся в полицию. Сообщим о незаконно добытом кладе.

– Поздно. Я видел, как Саяра приказала Борису все перепрятать. А учитывая, что это было еще утром, наверняка все уже сделано.