Такими игрушечными мне казались их поцелуи. И их страсти.Девушка в корсете стремительно выбежала в другой зал, ее догнала бритоголоваяособа в подтяжках. Прижала ее к стенке. Я подглядывала из дверного проема.

Девушка в корсете начала плакать и как будто оправдываться.Лысая целовала ее, а я чувствовала себя каким-то великаном в стране лилипутов.

Хотя про лилипутов лучше не вспоминать.

— Ну, как? — спросила Анжела меня прямо в ухо.

— Сборище неудачниц.

— Еще не самое плохое сборище, — усмехнуласьАнжела.

Я удивленно посмотрела на нее.

— Есть один секрет. Про Машку. Дай слово, что никому нерасскажешь!

Я кивнула:

— Даю.

— Во-первых, я ей обещала, — объяснилаАнжела, — а во-вторых, опасно.

Машка познакомилась с членами секты.

Секта называется «Крысятницы».

С центром где-то в Подольске. Они поклоняются не богу, апервой женщине.

Машка попала туда случайно. И видела обряд посвящения.Женщины одеваются в желтые балахоны и принимают какой-то наркотик. Какой —Машка не поняла. Но эффект ей понравился.

Обряд начинается с обращения к сатане и к «святой Лилит» —повелительнице «Крысятниц».

Кандидатка должна принести на обряд кошку, разбить ей головуи слегка отпить мозга.

Потом Лилит убивает крысу. За это ей надо заплатить своейкровью. Она делает надрез на руке и мажет кровью свое лицо и лица всехприсутствующих.

Трудно себе представить, чтобы Машка все это делала.

Наверное, наркотик действительно был хорош.

А потом все пьют «любовное зелье» и занимаются сексом.

— Представляешь? — спросила Анжела. — НаМашку это произвело такое впечатление! А еще она говорила, что они все там друго друге очень заботятся. Настоящее женское братство.

Наверное, так себя чувствуют дальтоники. Надевают синийсвитер к голубым джинсам и думают, что замечательно выглядят. А какая-нибудьподружка им небрежно сообщает: «Симпатичный зеленый свитерок, очень подходит ктвоим туфлям».

— Поедем отсюда, — попросила я Анжелу.

Она рассмеялась.

— Да здесь нормальные девчонки, ты что? Простолесбиянки. Подумаешь!

Хозяйка проводила нас внимательным взглядом.

— Мы вернемся, — пообещала я. И зажала пальцыкрестиком.

* * *

Ленка вернулась в Италию. Антонио уже слишком долгооставался без присмотра. В Милане полно туристок, готовых к любовнымприключениям. Это, конечно, не Венеция, но все же…

Просто ты же представляешь, что он с ней сделает?

Такая дурацкая осень. Листья цвета разлуки.

И такого же цвета вино в наших бокалах. С запахом банана.Чем больше вина, тем меньше запаха.

Холодно. Никто уже не сидит на «Веранде».

Только мы. Я. Катя. Антон и Анжела. Кутаемся в пледы и дышимгазом из обогревателей.

Я наблюдаю за воронами. Они кружат над нами в беспорядочномплавном движении.

— Папа купил себе Maybach, — говорит Анжела слегкой завистью, — за четыреста тысяч долларов.

Вороны похожи на бумажные самолетики.

Как им удается летать, не взмахивая крыльями?

А тут хоть маши, хоть что…

— Что это за Maybach? — спросила я.

— Машина такая. Клевая. Их выделили на Москву всеготринадцать штук. А заявок было сто, — объяснила Анжела, наблюдая за тем,как официант открывает новую бутылку.

— Я поехал, — объявил Антон. Но не сделал ничего,что подтвердило бы его намерения.

— Куда? — поинтересовалась Катя лениво.

— В кино. Кто со мной?

— Никто. — Анжела выразила общее мнение.

— Ну и ладно. У вас вон целый стол жениховсидит. — Антон ревниво покосился на соседний стол.

— Правда, лучше в кино сходи. А то с тобой к нам и неподойдет никто. — Анжела улыбнулась так, словно фотографировалась.

— Конечно. Подумают, что я — сутенер и запрошу за васслишком дорого.

— Не примазывайся к чужой славе, — проговорилаКатя, строя глазки кому-то за моей спиной.

— В общем, не уговаривайте, я все равно уезжаю.

— Давай, давай! — торопила Анжела.

— Или выпить еще бокал? — протянул Антон, явноиздеваясь.

Трое мужчин, которых Антон назвал нашими женихами, попросилисчет.

— Возьми с собой, — прошипела Анжела.

— В клювике, — посоветовала я, — и глотайпонемножку. Как раз до кино дотянешь. А там продается.

Антон уехал. Столкнувшись в дверях с нашей приятельницейОлесей и небрежно ей кивнув, поскольку людей, чей IQ был ниже среднего, онбольшим вниманием не удосуживал.

Олеся очень любила своего мужа — уже лет пятнадцать — и онее тоже, но проблема была в том, что она никак не могла поверить в своесчастье.

Олесю явно что-то расстроило. Она прятала заплаканные глазапод огромными солнечными очками. Убедившись в том, что Олесино появление непроизвело никакого впечатления на женихов с соседнего стола, мы предложили ейприсесть с нами.

— Девочки, я решила завести любовника, — сообщилаОлеся так, словно объявила о смерти кого-то из членов своей семьи.

— Да вон, полный стол! — кивнула я, решив, что изОлеси получится прекрасная наживка. — Поулыбайся им, они чуть в обморок непопадали, когда ты зашла.

— Да? — Олеся выпрямила спину и сняла очки. Глазаее заблестели. Инстинктивное поведение на уровне самец — самка.

— Подмигни им, — предложила Катя, поглядывая наменя и еле сдерживая смех.

— Только не тому блондину, — предупредила Анжела ипроверила, достаточно ли расстегнута розовая атласная рубашка на груди.Достаточно.

Если бы грудь была хоть чуть-чуть меньше, она была бы виднався.

Я налила Олесе в бокал Антона. Тут же подошел официант ипредложил свои услуги.

— Давай, давай!

Но Олеся не нуждалась в том, чтобы ее подбадривали. Онавыпила вино залпом.

— Легкий аромат банана, — прокомментировала за нееАнжела.

— Меню? — спросил официант Олесю.

Мы замахали на официанта руками, и он обиженно отошел.

— Давай, Олеська! — Я уже не сдерживала смех.