Он поспешил положить трубку. Но я перезвонила сама.

— Деньги? — закричала я. — Тебя уже давноможет заменить банковский счет! Понимаешь? Ты сам стал в моей жизни всего лишьбанковским счетом! На праздники ты не даришь подарки, ты даешь мне деньги — какcash-машина, да? Ты когда в последний раз сам что-нибудь мне купил? А?

— Да тебе ничего никогда не нравится!

— Да? Может, мне серьги не нравились? Или кольцо мое?Или тот браслет? Мне не нравится, когда фигню какую-нибудь покупают, прокоторую ты и сам знаешь, что это фигня! А разговоры? О чем у нас разговоры?Только про деньги! Сколько надо отнести в школу, сколько стоит моя гостиница,сколько — машина! Так? Вот ты ушел, а я знаешь что чувствую?

Рома молчал.

— Что денег нет! — торжествующе проговорилая. — Ты хочешь извинения? Получи: пошел ты в жопу со своими деньгами!

Я повесила трубку и испугалась. Не переборщила? Надо былосказать: «на фиг».

Вот я и осталась без денег.

А мне еще девушек надо обучать.

Может, бросить эту «Никиту»?

Нет, я это сделаю.

Машка придумала. И я сделаю.

А вдруг я бы тоже от передоза умерла?

Я представила себе, как холодеющей рукой пишу на листочке:«Не думайте обо мне…»

Ужас.

И меня хоронили бы в свадебном платье.

Оно на даче, в кладовке. Наверное, пожелтело за десять лет.

Артем бы плакал на похоронах.

Жалость прилипла к сердцу, как муха к липкой ленте.

Нет, ребенок не должен переживать такие несчастья.

Я не умру. Никогда.

Я буду пить зеленый чай.

Максимум, что я буду нюхать, — это розы у себя наклумбе.

Захотелось позвонить Ленке и сообщить о своем решении.Решении. Точка.

А потом все пьют «любовное зелье»…

— Обзвони всех, кого мы брали на охрануобъектов, — попросила я секретаршу, — и скажи мне, сколько человекреально могут начать работать.

— Хорошо. Здесь человек пятьдесят. Мне нужен день.

Я зашла к Анжеле. Она набивала что-то на компьютере.

— Ты не занята? — спросила я очень серьезно.Внутренне издеваясь.

— Да нет, что ты! Это вообще не моя работа. Простоначальник попросил несколько факсов перевести.

— С английского?

— Ага. На французский.

Я посмотрела на Анжелу с уважением.

— А зачем ему?

— Да махинации какие-нибудь.

Я попросила у нее помощи. Анжела знает всю Москву. Тех, ктоустраивает показы, приемы и презентации. Мне нужно было мероприятие, котороеохраняли бы мои девочки. Мое подразделение.

— «Нежная роза» тебе подойдет? У них показ купальниковпланируется. Мне хозяин говорил, я его знаю.

— Подойдет.

Анжела набрала номер.

— Это я… Да, да, весело было… Да… Слушай, я вообще-топо делу. Есть женское охранное предприятие, «Никита» называется… Ну, никто ещене слышал… Вот я и предлагаю тебе быть первым. Представляешь, какая фишка? Напоказе купальников.

Я держала пальцы крестиком. И не шевелилась.

— Ну и что, что в Манеже? Сколько тебе надо человек? Нуи пожалуйста, у них и больше есть…

Анжела прошептала мне: «Двадцать».

Я закивала головой, словно у меня тик. Найду я ему двадцатьчеловек.

— Дешево! Дешево! Дешево! — повторяла я подругеодними губами.

— Но они, знаешь, не дешевые…

Я замотала головой и сделала страшные глаза.

— Дешевые, дешевые! — прошипела я, думая, чтоАнжела не поняла меня.

— …Ну, я просто на всякий случай сказала… нет, я так недумаю… не сомневайся, тебе понравится… конечно, все красотки… — Анжелавзглянула на меня, я скептически хмыкнула. — Ну, не все, конечно. Слушай,это ж тебе не модельное агентство, а охранное… хорошо. Она позвонит.

Я бросилась Анжеле на шею.

— Ты — гений! — призналась я чистосердечно. —Анжела, я — твой фанат.

Анжела скромно улыбнулась:

— Да ладно. Можно еще кому-нибудь позвонить.

Двадцать человек секретарша набрала. Они хотели работатьсутки-трое и получать сто пятьдесят долларов. Некоторые из них уже охранялиобъекты. Мои надзирательницы привели подружек. Боюсь, какое-то СИЗО осталосьбез персонала.

Я подсчитала; в месяц им надо платить 3000 долларов. У меняих нет. Пойдут ли они на разовую работу?

«Нежная роза» согласилась на мое предложение за 2000долларов за мероприятие.

Я решила рискнуть. Ничего не заработать.

Найти где-то еще тысячу долларов. И получить двадцатьчеловек себе на работу на месяц.

Следующий вопрос: во что их одеть? Может, позвонить в«Мажордом»?

Эту проблему «Роза» решила сама. Они прислали факс: «Нашеобязательное условие — форму предоставляем мы. Черные брюки, удлиненные черныеблузки, фиолетовый галстук».

Я согласилась. Они попросили прислать мои реквизиты длясоставления договора.

Реквизитов у меня не было.

Готовый ЧОП стоил 15 000. Их у меня тоже не было. Чтобы зарегистрироватьЧОП самой, надо иметь оружейную комнату, соответствующую всем нормам. И онадолжна находиться в неарендованном помещении.

Те, кто предоставлял нам школу, согласились оформить договорна себя. Сначала хотели за это проценты, но поняли, что от договора зависитнаше дальнейшее сотрудничество.

Договор был заключен, и я внесла деньги как предоплату заобучение.

Курс начался.

Я вовсю занималась «Розой».

Устроила собрание моему «Розовому подразделению».

Двадцать ужасных женщин сидели в моем кабинете.

Не нюхать кокс было невозможно. Я держалась. За воздух.

Я пыталась их сделать лучше.

— Вам нужно все время улыбаться. Не губами, а в душе.Чтобы улыбались ваши глаза. Понимаете? Месяц — это ваш испытательный срок.Останутся только лучшие. Те, кто все время думает о чем-то хорошем. Кто считаетсебя красивой и желанной, кто улыбается. Понимаете?

Я репетировала с ними, как стоять у дверей.

Как реагировать на гостей. Что говорить, если к тебеобращаются.