может в раз оказаться у разбитого корыта, а если совсем не повезёт, то в сырой могиле. Но они нужны друг другу, ведь без его шоу хрупкая вертикаль власти пошатнётся под натиском недовольных граждан, а народные восстания сейчас никому не нужны. Симбиоз – весьма упрямая штука. Он пичкает людей зрелищами жестокости и обещаниями красивой жизни, одновременно запугивая народ и при этом же даря надежду. Кельт всю жизнь бы уверен в том, что странные времена требуют странных решений.

– Я всё выясню, господин Президент, да и в любом случае этим двоим осталось не долго, так что, думаю, опасения немного излишне.

– Я надеюсь, что ты прав, мой друг, ты абсолютно прав.

С виду мягкий и спокойный тон собеседника бросил Кельта в дрожь. Он чётко осознавал, что за каждым из слов кроется опасность. Опасность стать ненужным винтиком хорошо отлаженной системы, которая в один момент с лёгкостью может перемолоть и его самого.

Ошибки быть не может и не будет, он поспешил себя успокоить, глядя как по огромному чёрному экрану вновь запрыгал логотип корпорации «Sastim», только теперь надпись под ним гласила «Будущее – это мы».

_______________________

– Ты правда хочешь рассказать этой ненормальной о сопротивлении? Да ты даже не знаешь, кто она такая! – как можно тише прошептал Милен, стараясь, чтобы Олег и Ким, сидящие на передних креслах летящего флаера, его не услышали.

– Если это поможет мне оказаться в Москве и спасти Анну, я готов рискнуть, – в полный голос ответил Артур и прижал лоб к холодному окну.

Флаер парил на небольшой высоте, старясь не влезать в низкую облачность. Их машина мчалась по оживлённой воздушной трассе. Десятки таких же флаеров проносились мимо, гудя клаксонами и иногда моргая фарами.Столько летающих автомобилей Артуру ещё не доводилось встречать в одном месте. Скорее всего, все эти люди хотели своими собственными глазами лицезреть столь эпохальное событие, а, может, кто-нибудь из них даже был не прочь попытать свои силы и убить одного из участников. Иного объяснения придумать было сложно, а ведь возможно, это просто воспалённый разум сам себе придумывал глупые ответы на не менее глупые вопросы.

Внизу проносились некогда величественные достопримечательности северной столицы. Санкт-Петербург до сих пор выглядел статно и самобытно, даже несмотря на повсеместное увядание и упадок. Основные достопримечательности издалека ещё сохраняли свою прежнюю красоту, но это было лишь обманом зрения. Артур видел проржавевшие и местами обвалившиеся конструкции крыши Эрмитажа, разваленные купола Спаса на Крови и покосившиеся колонны Казанского собора. Далеко внизу по вечно мокрым улицам бродили люди. Повсюду валялся хлам. Если не приглядываться к деталям, то общий вид города практически ничем не отличался от того, что творится в Новой Москве. Повсеместная анархия и бедность, граничащая с голодом – вот итог многовековой истории и достижений.

– Но ты даже не знаешь ничего и, к тому же, сам не веришь в сопротивление, – продолжил допытываться Милен.

– Зато ты знаешь… И это должно помочь спасти Аню, мне этого достаточно!

– Не ставь себя выше общих целей! – яростно заявил Милен, – ни твоя жизнь, ни жизнь твоей жены, ни моя, и вообще ничья не может сравниться с тем, что может изменить жизни всех людей в этой стране.

– Ты мечтатель Милен, никто из нас не способен на это. Мы пешки в чужой игре, разменная монета, пушечное мясо, если так тебе понятнее. Миром правят деньги, страх и похоть. Уже слишком давно мы разлагаемся подобно трупу. Не осталось ничего, что способно изменить мир, если, конечно, не в худшую сторону…

– Ты ошибаешься, даже один человек может всё изменить, главное, чтобы он сам в это смог поверить.

– И кто же этот человек? Ты? Я? Эти двое? – Артур мотнул головой в сторону переднего ряда кресел, – всё чушь и пустые надежды!

Милен отвернулся, не желая продолжать бесполезную дискуссию.

– Надо же, даже среди борцов за справедливость и то идёт борьба, – усмехнулась Ким, – тогда о какой ещё борьбе вообще может идти речь?

– Это не твоё дело, – огрызнулся Милен, – я вообще не уверен, можно ли тебе доверять. Кто ты такая?

– Я одна из тех, кто способен ещё вам помочь и, возможно, даже оставлю вам ваши никчёмные жизни, когда всё это кончится.

– Никчёмные, – улыбаясь, повторил Олег, продолжая следить за приборами флаера.

– Какой тебе в этом резон, и кто дал наводку именно на нас, ведь в гонке по меньшей мере ещё восемнадцать человек?

– Уже пятнадцать, если быть точным, – буркнул через плечо Олег.

– Не так давно к нам поступила информация от неизвестного источника, – начала Ким, – вначале мы не поверили, но, проверив некоторые факты, всё же удостоверились, что источник не врёт. Благодаря полученной информации, мы наконец-то смогли выйти на вас. Благо ваши похождения теперь транслируются на весь мир, так что это оказалось не так уж и трудно сделать.

– Какой ещё источник? – заинтересовался Милен?

– Это не твоё дело, – отрубила Ким, – есть люди, которые заинтересованы в кое-каких изменениях общества, а вы сможете стать неплохим инструментом в нужных руках.

– Но кто вы такие? – спросил Артур, глядя в лицо девушке.

– И это тоже не твоё дело, убийца, – невозмутимо ответила Ким, – твоё дело довести меня до сопротивления в обмен на Новую Москву, помнишь?

– Я не убийца…

– А мне плевать, – парировала девушка, – все мужики вначале такие правильные и мужественные, а как касается чего, то врёте и извиваетесь как мерзкие червяки. Не думаю, что ты какой-то особенный.

В голосе Ким отчётливо чувствовалось напряжение. Каждое слово в разговоре с Артуром произносилось с плохо скрываемой злобой, правда, причины столь неприязненного поведения он не понимал. Впрочем, он и сам относился к новым знакомым довольно скептически. Однако было понятным, что чем больше информации он у них выведает, тем проще будет составить дальнейший план действий.

– Откуда в тебе такая злость ко мне? – осторожно спросил Артур.

– Ты задаёшь слишком много вопросов. Я бы могла выпытать из тебя всю нужную информацию и оставить умирать на этом стадионе, пока тебя не найдут местные жители или новые охотники, но я не такая. Уверена, нужная информация есть у твоего друга, несмотря на то, что