– Ты говорил, что ему можно доверять, – бросил Грейвс, поворачиваясь к Моашу. Его голос звенел под осколочным шлемом. – Моаш, ты дал мне слово!

– Каладину можно верить, – настойчиво произнес Моаш. Они втроем – вчетвером, если считать короля, – стояли посреди пустынного дворцового коридора.

Печально будет умереть в таком месте. Месте, где нет ветра.

– Он просто немного запутался, – продолжил Моаш, шагнув вперед. – Все остается в силе. Кэл, ты же никому не сказал?

«Узнаю этот коридор, – понял Кэл. – В этом самом месте мы сражались с Убийцей в Белом». Слева от него в стене был ряд окон, хотя ставни закрыли из-за ливня. Да… вот оно. Он увидел доски, прикрывавшие дыру, прорезанную убийцей в стене. Ту, через которую Каладин выпал во тьму.

Он вынудил себя вернуться к текущему моменту. Глубоко вздохнул и, как мог, уперся здоровой ногой, а потом поднял копье, направив острием на Моаша.

Буря, до чего же болела нога!

– Кэл, король явно ранен, – убеждал Моаш. – Мы сюда пришли по кровавому следу. Элокар уже почти мертв.

Кровавый след. Каладин моргнул, но туман перед глазами не развеялся. Ну разумеется. Он медленно соображает. Об этом стоило подумать раньше.

Моаш остановился в нескольких футах от Каладина, на самой границе пространства, где можно было легко достать его копьем.

– Кэл, что ты собираешься делать? – резко спросил Моаш, глядя на острие копья, направленное на него. – Ты правда нападешь на члена Четвертого моста?

– Ты покинул Четвертый мост в тот миг, когда пошел против нашего долга, – прошептал Каладин.

– А ты другой?

– Нет, я такой же, – согласился Каладин, ощущая пустоту в желудке. – Но я пытаюсь это изменить.

Моаш сделал еще шаг вперед, но Кэл рывком поднял копье, так что острие уставилось Моашу в лицо. Его друг замер, предостерегающе вскинув руки в латных перчатках.

Грейвс двинулся было вперед, но Моаш его осадил и повернулся к Каладину:

– Кэл, чего, по-твоему, ты этим добьешься? Если попытаешься нам помешать, то просто погибнешь, а король все равно умрет. Хочешь, чтобы я знал, что ты с этим не согласен? Ладно. Ты сделал, что мог. Теперь ты столкнулся с превосходящими силами – и сражаться нет смысла. Положи копье.

Каладин бросил взгляд через плечо. Король еще дышал.

Доспех Моаша звякнул. Кэл снова повернулся к нему и опять поднял копье. Буря… его голова теперь пульсировала от боли.

– Кэл, я не шучу, – предупредил Моаш.

– Нападешь на меня? – спросил Каладин. – Своего капитана? Своего… друга?

– Не надо делать меня крайним.

– А почему нет? Что для тебя важнее? Я или мелочная месть?

– Он их убил, Каладин! – рявкнул Моаш. – Вот такое неуклюжее оправдание: король убил тех, кто был моей единственной семьей.

– Знаю.

– Так почему же ты его защищаешь?

– Он не виноват.

– Что еще за куча…

– Он не виноват, – настойчиво повторил Каладин. – Впрочем, Моаш, я в любом случае был бы здесь! Мы с тобой должны быть выше этого. Дело в том, что… я не могу объяснить, не хватит слов. Доверься мне. Отступись. Король еще не видел ни тебя, ни Грейвса. Пойдем к Далинару, и я позабочусь о том, чтобы ты стал свидетелем того, как правосудие настигнет истинно виновного человека. Рошона – того, кто на самом деле стоял за смертью твоих бабушки и дедушки.

Но, Моаш, такими мы не станем – убийцами, которые крадутся по темным коридорам и лишают жизни пьяницу, потому что он им отвратителен, при этом внушая себе, что так лучше для королевства. Если я кого и убью, то сделаю это при свете, и лишь потому, что другого выхода нет.

Моаш колебался. Грейвс приблизился к нему, бряцая доспехом, но Моаш снова поднял руку, останавливая соучастника. Посмотрел Каладину в глаза, покачал головой:

– Кэл, прости. Слишком поздно.

– Ты его не получишь. Я не уйду.

– Мне бы этого и не хотелось.

Боковины шлема окутались туманом, когда Моаш опустил забрало.

Каменный блок скользнул внутрь, подтверждая умозаключения Шаллан. Они открыли вход в здание, которым на протяжении веков никто не пользовался. Его даже не видели. Ренарин отошел от проделанной дыры, давая Шаллан возможность заглянуть внутрь, откуда пахнуло затхлым воздухом и плесенью.

Ренарин отпустил свой клинок и – странное дело – вздохнул с облегчением, расслаблено прислонился к наружной стене здания. Шаллан собралась войти, но мостовики первыми проскользнули мимо и подняли сапфировые фонари, проверяя, не опасно ли в здании.

Свет озарил великолепие.

У девушки перехватило дыхание. Большое круглое помещение могло бы вместить в себя дворец или храм. Стены и пол покрывали потрясающие мозаичные изображения ярких цветов. Рыцари в доспехах стояли на фоне небес, где клубились красно-синие тучи. Люди всевозможных профессий представлены в разной обстановке, и каждая сценка была создана из многообразных камней живых цветов – это был шедевр, собравший в одном помещении весь мир.

Беспокоясь о том, чтобы не повредить портал, она наметила для ударов Ренарина места вдоль выпуклости, которая, как надеялась Шаллан, указывала на дверной проем, и оказалась права. Веденка вошла в дыру и двинулась по извилистой тропе через круглый зал, молча считая отдельные части мозаики на полу. Десять главных частей – как десять рыцарских орденов, десять королевств, десять народов. А еще между сегментами, представлявшими первое и десятое королевство имелась узкая одиннадцатая часть. Она изображала высокую башню. Уритиру.

Шаллан нашла портал. И эти мозаики! Какая красота! Дух захватывало.

Нет, сейчас не время восхищаться искусством. Большая мозаика на полу заворачивалась вокруг центра, но мечи каждого рыцаря указывали на одну и ту же часть помещения, так что Шаллан направилась в ту сторону. Все вокруг казалось безупречно сохранившимся, даже лампы на стенах – в них, похоже, все еще лежали погасшие самосветы.

На стене она обнаружила металлический диск, вмурованный в камень. Была ли это сталь? Металл не заржавел и даже не потускнел, хотя его бросили так надолго.