– Начинается, – объявил Ренарин с другой стороны комнаты, и его тихий голос эхом раскатился по залу с куполообразным потолком. Буря свидетельница, этот мальчик ее тревожил, особенно в сочетании с завывающей бурей и шумом ливня на плато снаружи.

Прибыли светлость Инадара и несколько ученых дам. Войдя в комнату, они ахнули и поспешно бросились осматривать фрески, тихо переговариваясь.

Шаллан изучала странный диск в стене. Он имел форму десятиконечной звезды и прямо в центре у него была тонкая щель. «Сияющие могли управлять этим местом, – подумала она. – А что было у Сияющих, чем не обладал никто другой?» Многое, но форма этой щели в металле позволила ей легко понять, почему лишь им под силу было запускать Клятвенные врата.

– Ренарин, подойди сюда, – попросила Шаллан.

Парнишка затопал в ее сторону.

– Шаллан, – предостерегающе прогудел Узор. – Время истекает. Они призвали Бурю бурь. И… и что-то еще движется с другой стороны. Великая буря?

– Сейчас Плач, – возразила девушка, посмотрев на спрена, который сморщил стену прямо возле стального диска. – Никаких Великих бурь.

– И все-таки они приближаются. И ударят одновременно. Две бури, с разных сторон. Они столкнутся друг с другом прямо здесь.

– Наверное, бури не смогут, ну, уничтожить друг друга?

– Они наполнят друг друга силой, – сообщил Узор. – Как две волны, ударившиеся в тот момент, когда обе достигли пика… и от этого родится буря, какой еще не видел мир. Камни разлетятся на осколки, могут рухнуть даже сами плато. Будет плохо. Очень-очень плохо!

Шаллан посмотрела на Инадару, которая как раз подошла:

– Есть идеи?

– Светлость, не знаю, что думать, – призналась Инадара. – Вы были правы по поводу этого места. Я… я больше не доверяю себе в достаточно степени, чтобы отделять истину от вымысла.

– Надо переместить на это плато армии, – решила Шаллан. – Даже если они одержат верх над паршенди, никто не выживет, если мы не заставим этот портал работать.

– Он совсем не похож на портал, – заметила Инадара. – Что он сделает? Откроет дверь в стене?

– Я не знаю, – пробормотала Шаллан и велела Ренарину: – Призови свой осколочный клинок.

Он повиновался и скривился, когда меч появился. Девушка указала на щель в стене – чутье подсказывало, что она похожа на замочную скважину.

– Посмотрим, сможешь ли ты поцарапать этот металл своим клинком. Будь аккуратен! Нельзя испортить Клятвенные врата, если я не права.

Ренарин подошел и осторожно, рукой направляя лезвие сверху, поместил острие меча на металл рядом с замочной скважиной. Он хмыкнул, когда клинок не вошел. Приложил чуть больше усилий, но металл сопротивлялся клинку.

– Они из одного и того же материала! – взволнованно воскликнула Шаллан. – И щель выглядит так, словно клинок в нее как раз поместится. Попытайся его вложить внутрь, очень медленно.

Он так и сделал, и, когда острие вошло в дыру, вся форма замочной скважины изменилась – металл перетек, подстраиваясь под осколочный клинок Ренарина. Сработало! Он вложил меч до конца, и они повернулись, осматривая комнату. С виду все осталось по-прежнему.

– Что-нибудь изменилось? – спросил Ренарин.

– Должно было, – прошептала Шаллан. Возможно, они открыли дверь. Но как повернуть то, что здесь заменяло дверную ручку?

– Нам требуется помощь светледи Навани, – добавила Шаллан. – Что еще важней, мы должны всех привести сюда. Ступайте, солдаты, мостовики! Бегите и передайте Далинару, чтобы собрал свои войска на этом плато. Скажите, что, если он этого не сделает, все обречены. А с вами, ученые дамы, мы объединим усилия и будем вычислять, как эта штуковина работает, буря бы ее побрала!

Адолин танцевал вместе с бурей, обмениваясь ударами с Эшонай. Она была хороша, хотя и использовала незнакомый ему стиль боя. Воительница металась туда-сюда, прощупывая его защиту клинком, и казалась неистовой трескучей молнией среди дождя.

Человек не отставал от нее, нанося размашистые удары осколочным мечом, тесня прочь. Дуэль. Он мог победить на дуэли. Даже посреди бури, даже против монстра, это было ему по силам. Принц гнал ее по полю боя, все ближе к тому месту, где его войска пересекли ущелье, чтобы присоединиться к битве.

Вести ее было нелегко. Он встречался с этой Эшонай только дважды, но чувствовал, что знает ее по тому, как она сражалась. Адолин ощущал ее жажду крови. Жажду убийства. Азарт. Сам принц его не замечал, но понимал, что чувствует она.

Вокруг паршенди метались или сражались там, где его люди их окружили. Адолин миновал паршенди, который попытался уползти, когда солдаты сбили его с ног, но они догнали его и вскрыли брюхо. Вода и кровь залили плато, и между громовыми раскатами звучали неистовые вопли.

Гром. Далекий гром с запада. Адолин бросил взгляд в том направлении и едва не утратил сосредоточенность. Он увидел, как все начинается – как дождь и ветер закручиваются в гигантскую колонну, вокруг которой сверкают красные вспышки.

Эшонай замахнулась на него, и он сконцентрировался, парируя удар предплечьем. Эта часть его доспеха слабела, из трещин вытекал буресвет. Он выдержал атаку и обрушил собственный клинок на бок Эшонай, держа его одной рукой. Она охнула, но не сложилась пополам. Даже не отпрянула. Напротив, подняла свой клинок и нанесла еще один сильный удар по его предплечью.

Броневая пластина взорвалась с яркой вспышкой, разлетелась на оплавленные осколки. Вот буря! Адолину пришлось отдернуть руку, скинуть перчатку – она теперь стала слишком тяжелой без пластины, державшей вес. Он обнаженной кожей ощутил порыв ветра, который оказался на удивление сильным.

«Еще немного», – подумал Адолин, не отступая, хоть и утратил часть доспеха. Он схватил осколочный клинок двумя руками – закованной в металл и непокрытой – и бросился в атаку, нанося удар за ударом. Долой стиль ветра. Сейчас не время для величавых размашистых ударов. Ему требовалась неистовая ярость стиля пламени. Не только ради силы, но и ради того, что он хотел донести до Эшонай.

Она зарычала, вынужденная отпрянуть.

– Разрушитель, твой день завершился, – раздался ее голос из-под шлема. – Сегодня ваши зверства обернулись против вас. Сегодня вы глядите в лицо уничтожению, а не мы.

«Еще немного».

Адолин теснил ее, применяя один фехтовальный прием за другим, а потом чуть помедлил, подставляясь. Она тотчас же купилась и нацелилась на его шлем, где истекала буресветом трещина, возникшая после одного из предыдущих ударов. Да, воительница была целиком и полностью во власти Азарта. Это давало ей силу и мощь, но подталкивало к безрассудству. Азарт мешал подмечать происходящее вокруг.

Адолин получил удар по голове и споткнулся. Эшонай ликующе засмеялась и занесла меч.

Человек бросился вперед, ударился плечом и головой ей в грудь. От столкновения его шлем взорвался, но уловка сработала.