сбегает от тебя так вот – без предупреждения… Что станете делать с рыбкой?

Он перевел взгляд на рыбину, бьющуюся о песок все реже и медленнее.

– Могу забрать соседской кошке.

Тимофей кивнул, молча давая согласие.

Какое-то время они сидели, уставившись на воду, до такой степени спокойную сегодня, что она казалась стеклом.

– Почему? – неожиданно нарушил тишину Нагорнов. – Почему на ней были ее вещи?

– Не знаю. – Тимофей сразу понял, о чем он. – У вас есть мысли на этот счет?

– Думаю, они у нас с вами не разнятся, – со вздохом произнес Федор Нагорнов и улыбнулся, тыча пальцем на поплавок. – У вас снова клюет.

Еще одна мелкая рыбешка упала на песок рядом с алюминиевой ножкой его раскладного кресла.

– Ваша Маша могла эти вещи подарить, их у нее могли украсть.

– Даже нижнее белье? – с сомнением покачал головой Поляков. – Это вряд ли. Все это сняли с нее. С неживой, я думаю. И надели на другую жертву. Этот монстр играет со мной. Или с самим собой. Развлекается подобным образом.

Нагорнов опустил голову, обдумывая его слова.

– Да, это слишком даже для убийцы. Натягивать белье на тело, вымоченное в кислоте… Это слишком, даже для убийцы. Это просто какой-то психопат.

Поляков тут же болезненно поморщился. Машу в руках психопата он представлять не желал. Путь она умерла быстро. Пусть не мучилась.

– В тот вечер, когда она исчезла, Татьяна ехала за вами, – обронил Нагорнов.

– Знаю.

– Она видела фонари машины возле остановки, когда проезжала мимо. Сочла, что это были фонари вашей машины, Тимофей.

– Она говорила, – криво ухмыльнулся Поляков. – И даже обвиняла меня. Сочла, что мы с Машей поссорились и…

– Она поменяла свое мнение, – перебил его Нагорнов, резко вставая на ноги.

– Вы убедили?

– Нет. Мы просто долго обсуждали этот момент. И начали с того, что принялись рассматривать фотографии задних фонарей машины вашей модели. И она, о чудо, их не узнала. Сказала, что там точно светились не те задние фонари. Мы пошли с ней дальше и просмотрели уйму разных моделей. И сделали вывод, что это не была машина такси. И снова принялись просматривать…

– Она так хорошо запомнила светящиеся задние фонари машины, припарковавшейся три с половиной года назад возле остановки? – усомнился Поляков.

– Вы удивлены? – Нагорнов делано рассмеялся. – Она ехала за мужчиной, в которого была страшно влюблена. Она следила за ним. На одном из поворотов вы исчезли из вида. А потом фонари на остановке. Она подумала, что это ваша машина.

– Бред какой-то, – проворчал Поляков. – Ехала всю дорогу. Фонари моей машины маячили у нее перед глазами, и вдруг на остановке их перепутала. Неубедительно.

– Она держалась от вас на расстоянии – это раз. Через машину или даже две.

– А два?

Поляков встал с кресла, вытянул из воды леску и смотал удочку. Надавил носком кроссовки левой ноги на перекладину кресла, оно сложилось. Он требовательно смотрел на Федора, ожидая ответа.

– А два… Как нам удалось с ней установить путем долгих просмотров и метода исключения, фонари вашей машины очень похожи на фонари машины, которая, возможно, там стояла в тот вечер. Один концерн выпускает эти иномарки. Разница только почти в пятнадцать лет. А фонари о-очень похожи.

– То есть на остановке стояла иномарка той же марки, только старше?

– Гораздо старше! Но производитель один. И что главное, майор. – Нагорнов подобрал рыбу, вывалявшуюся в песке. – Нам с Татьяной кажется, что мы знаем, кому могла принадлежать эта машина. Идемте, она сама вам все расскажет.

Глава 18

Звягин сидел за своим рабочим столом, с задумчивым видом рассматривая погодное настроение за окном. Все вроде бы было ничего, но вот этот странный ветер, дующий то в одном, то в другом направлении… Как вообще такое возможно? Если ветер северо-западный, то он северо-западный. Он не может каждые десять минут меняться на северо-восточный. Разве нет? А он меняется. И облака, которые странный ветер швыряет по небу, тому яркое подтверждение.

Что это могло значить? Как это странное природное явление присоседить к собственному настроению и своему предчувствию? А что он сегодня с утра чувствовал, когда брился перед зеркалом? Что-то необычное. Какое-то странное ощущение, отдаленно напоминающее ликование. Может быть, причиной тому был превосходный выходной, который он провел с женой за городом, воспользовавшись пригласительными билетами Хромова?

Вот все им там понравилось. И отель, и ресторан, в котором они обедали и ужинали. И шоу было восхитительным. И погода не подвела. Они покатались на лодке по озеру. Нагулялись вдоволь по лесопарку. И вечером, засыпая, даже целовались, как в молодости.

Может, от этих поцелуев он таким счастливым себя утром чувствовал?

– Товарищ подполковник. – неожиданно окликнул его со своего места Хромов. – Кажется… Кажется, я ее нашел!

Вот оно! Вот она причина его странного приподнятого настроения с утра. Предчувствия его еще ни разу не подвели. Он точно понимал, что что-то хорошее сегодня непременно произойдет.

– Кого нашел? – свел он брови, притворившись, что не понял.

– Неизвестную погибшую, чье тело было обнаружено на берегу.

Хромов не отрывал взгляда от монитора. Глаза его бегали по строчкам текста, который был перед ним на мониторе.

– Ее ДНК обнаружилась в базе данных одной из клиник на Урале. Будучи ребенком тринадцати лет, она стала донором при сложнейшей онкологической операции.

– Кому, как, что за операция?

Звягин старался, чтобы голос не выдал его ликования, которое он находил с утра странным и в то же время многообещающим.

Вот оно! Вот начинается! Так всегда бывало: тупик, еще тупик, топтание на месте, возврат к исходникам, а потом – бац, и прорыв!

– Конечно же, подробностей здесь нет. Это все-таки закрытая база данных, – глянул на него Хромов с немым упреком. – Но зато теперь мы знаем, что труп неизвестной женщины – это Милена Озерова, тысяча девятьсот девяносто четвертого года рождения.

– То есть ей сейчас было бы двадцать восемь лет.

– Так точно!

– Что-то еще есть? Какие-то сведения о семье, месте проживания?

– Ничего. Адрес пятнадцатилетней давности есть. – Лицо Хромова недовольно сморщилось. – Причем в соседней области. Как это ее занесло в Сибирь, непонятно.

– Чего тут непонятного, старлей? – вскинул брови Звягин. – Скорее всего, там ее родственники жили. А она стала донором, единственным! Другого варианта я не вижу.

– Да, о банке подобного донорства среди детей я не слышал. Точно кто-то из родственников, – покивал Хромов. – Так что, товарищ подполковник, мне вылететь в этот город?

– С целью? – вытаращился на него Звягин. – Ребенок пятнадцать лет назад был прописан в соседней области, а