Я кивнула и Шиковский через мое плечо поздоровался.

– Приветствую, – почти отдал честь Виктор Матвеевич. – Снова работаете личным водителем? – уточнил он у Шиковского так, словно эти двое шапочно, но знакомы.

Азамат развел руки в стороны.

– Я могу у нее кем угодно работать!

Виктор Матвеевич кивнул с пониманием, и я почему-то ощутила, что густо заливаюсь краской.

Ну прямо как девочка. И не нашла ничего лучше, чем сбежать в дом.

И уже в своей квартире, в своей крепости написала по вотсапу Шиковскому.

«Откуда вы знакомы с нашим охранником?»

Я думала, ответ придет не сразу – наверняка Азамат на пути домой. И напишет, как доберется.

Но минуты не прошло, как прилетело: «Я каждый раз, доставляя тебя домой, жду возле подъезда. Не могу уехать. Не хватает у меня душевных сил от тебя уехать. Иногда выхожу из машины, вот как сейчас, посмотреть на твои окна. Ну вот Виктор меня как-то спросил, а потом просто разговорились…»

«Вот как сейчас»… Эта фраза меня прямо молнией ударила. Выбила из груди воздух и заставила почти впорхнуть поближе к окну.

Шиковский и, правда, стоял внизу, смотрел на меня и улыбался.

А я не знала – то ли спрятаться, сделать вид, что меня тут не было. То ли что-то сделать.

Азамат помахал мне рукой, и я сделала то же самое. Ну просто машинально, даже не думая.

А потом отступила подальше от окна, сгорая от неловкости и смущения.

И одновременно мне было так хорошо… Так светло на душе. Как уже очень давно не было…

Беглый взгляд в зеркало поймал улыбку на моем лице и сверкающие от радости глаза.

Я давно себя такой не видела…

Красивой. Улыбчивой. Задорной.

И смущенной, в принципе, тоже…

* * *

Азамат

Алиф ждал Шиковского в спортзале, как и написал по вотсапу.

Азамат сразу свернул на нужную дорогу и, уже спустя полчаса, они дубасили друг друга на боксерском ринге.

Алиф шипел и возмущался, тем, что Азамат «так нагло залез в трусики к его Илене». «Подло воспользовался случаем», «гадко схитрил», «поступил не по-мужски». Шиковский пытался образумить мальчишку. Но ни удары, ни увещевания не работали.

Азамат понимал парня. Он и сам когда-то был таким.

Слава богу, ему не встретилась эта эльфийка… или нимфа… как она сама себя называла.

Эта женщина умела сразу запасть в душу.

Бывают глянцево-красивые, эффектные женщины, на которых приятно смотреть. Да и приволокнуться за ними тоже приятно.

Бывают обаятельные, сексуальные, которых так и тянет затянуть в постель… Такой вот пошловатый каламбур.

А бывает… Смотришь на женщину – и внутри что-то переворачивается. В груди печет и хочется почему-то петь глупые песни, читать нелепо-романтичные стихи и просто держать ее в своих объятиях. Просто не отпускать… Просто дышать воздухом ее близости… Пьянеть, дуреть, тонуть в блаженной, первобытной эйфории обладания этой женщиной.

Илена оказалась именно такой.

В ней было то, что нельзя приобрести за деньги у пластического хирурга или нанести при помощи удачного макияжа. Оно либо есть, либо нет.

Это не просто красота, это способность поражать мужчин в самое сердце, ставить их на колени.

Вести за собой даже на гибель…

Так делали королевы, что отправляли рыцарей в бой, даже если те могли погибнуть смертью храбрых. И на турнир с тем же возможным исходом.

Азамат Шиковский, прожженный прагматик, циник до мозга костей, который и отношения с женщинами строил по принципу – как удобно, комфортно – вдруг стал романтичным идиотом. Прямо как Алиф.

Который усиленно пытался нанести дяде травмы, не совместимые с новым свиданием с Иленой.

Вокруг собрались зеваки: те, что меньше хотели заниматься, нежели поглазеть на интересное шоу.

Другие продолжали качаться, месить друг друга на соседних рингах, пытаться отметелить груши.

Тренеры не пытались вразумить Шиковских. Их тут уже знали и знали, когда нужно влезать, а когда нет.

Мальчишка не сдавался, пер напролом.

Шиковский отражал удары, ставил блоки и старался не сильно повредить дуралея.

Не покалечить.

Хотя от мысли, что Алиф претендует на женщину Азамата, у Шиковского буквально срывало крышу. Перед глазами плыла кровавая пелена и дико хотелось убить соперника. Во всяком случае, сделать так, чтобы он долго еще не мог волочиться за Иленой. В прямом смысле слова не мог волочиться. Лежал и стонал.

Шиковский сам не понимал – как еще сдерживался. Как ему удавалось цепями родственных связей с Алифом, кандалами морали «нельзя бить тех, кто слабее» не навредить мальчишке всерьез.

Однако сила воли Азамата была на исходе.

Он скрипел зубами и на каждый удар Алифа отвечал сильнее, быстрее, уверенней.

Все меньше сдерживался.

Еще немного и… Азамат сам себе не простит. Но сейчас в его крови бурлил коктейль из первобытного мужского инстинкта не дать сопернику спуску и какого-то бешеного самцового желания захватить свою женщину. Забрать ее. И все тут. В висках бухало и в венах вскипело от адреналина.

Азамат продолжал себя урезонивать. Но уже гораздо с меньшим успехом.

Где-то в груди птицей в силках бился страх, что вот сейчас он сорвется, не рассчитает… И…

Алиф…

Его родители…

Да и сам Азамат не сможет потом жить, как прежде…

Однако адреналин пришпоривал бешенство и оно, как мустанг, которому уздечкой порвали губы, то и дело вставало на дыбы. Ревность вскипятила мозги до состояния голых инстинктов…

Шиковский сам не думал, что станет таким животным. Диким зверем, который рвет соперника зубами и когтями за свою самку…

А человек внутри робко напоминал, что Азамат никогда не простит себе, если Алиф после этой схватки останется инвалидом. Или будет долго прикован к больничной койке.

И почему-то от этого зверь еще сильнее сатанел, вставал на дыбы. Азамат работал кулаками как кувалдами. И, если еще недавно пытался рассчитать удары, не бить в полную силу, теперь – все, лупил наотмашь. Не жалел ни сил, ни энергии.

Если раньше он только блокировал атаки Алифа, теперь на каждую следовал мгновенный ответ.

Азамат видел, что парнишка уже шатается как пьяный, что лицо его покрыто синяками и рассеченными ранами, как и плечи…

Но остановиться просто не мог.

Что-то внутри переключилось, словно внезапно вкрученный в мозг предохранитель.