Теперь Азамат дрался по-настоящему…

Но Шиковскому помогла сама удача.

Парнишка выдохся на очередном ударе. Стек грудой мяса на маты, едва дыша и пыхтя, как самовар.

– Ненавижу! – выплюнул он с кровью из разбитой губы.

– Я понял, – Шиковский взял полотенце, что висело в углу ринга и начал вытираться.

– Я все равно тебя переиграю! – зарычал Алиф.

Азамат отвечать не стал. Еще распалится парнишка опять. Придется лечить его. А то и вовсе – реанимировать.

В том состоянии, в котором дрался в последние минуты Азамат, он был в секунде от того, чтобы отправить Алифа в нокаут…

Хватит ему уже. Достаточно. Если после взбучки ума не прибавилось – туши свет, пиши пропало. Причем, большими буквами и с восклицательными знаками.

Мужчины молча покинули спортзал, игнорируя провожающих их взглядами «зрителей».

Каждый уехал на своей машине. И прибыли они к особняку Шиковского примерно в одно время.

Словно опять соревновались.

Да. С этим нужно что-то делать… Думал Азамат, прикидывая: отправить племянника после сдачи физики к родителям или просто – куда-нибудь на Ибицу… Он понимал теперь – Алифа зацепило всерьез. Но отступаться не собирался. Да и не мог.

Илена вдруг стала центром его жизни, его Вселенной и его будущего.

Того, вокруг чего все крутилось. Мечты, эмоции, работа. Все теперь стало средством и целью, чтобы держать при себе Илену. Нет! Не так! Сделать ее своей. Он сказал репетиторше правду.

Чистую, без прикрас.

Напугал? Возможно! Зато твердо обозначил намерения.

Азамат уже давно не мальчик, чтобы скромно ходить вокруг да около и ухаживать, преданно заглядывая в глаза. Он знал, чего хочет и сейчас он хотел ее. Вместе с дочкой. Как собственную семью.

И Азамат даже не подумал, что игра Алифа может быть не совсем честной… Ведь парнишка в таком состоянии: на гормонах, на эмоциях, когда даже боли во время драки почти не чувствует, может сделать такое… Такое, о чем потом будет жалеть всю оставшуюся жизнь…

Азамат слишком увлекся мечтами об Илене, утонул в сладкой, облачной эйфории и совершенно утратил чувство реальности.

Именно это и сыграло против него.

А точнее – против них с Иленой…

Впрочем, потом, оглядываясь назад, Шиковский отчетливо понимал, что зигзаги судьбы изгибались именно так, чтобы вывести его прямиком к краху…

* * *

Илена

Я не знала, как посмотрю в глаза Шиковскому и – тем более – Алифу. Поэтому ждала Азамата с нарастающим волнением.

Смущение, страх перед будущим взвинтили эмоции так, что меня потряхивало, каждая клетка словно вибрировала. Внутри словно сжалась мощная, прочная пружина. Которая уж если расправится – все, туши свет.

Я металась по двору дома, поглядывая на окна охранника. Хотя и знала, что сегодня дежурит вовсе не Виктор Матвеевич. Но мне все время чудилось: все видят мою тревогу, смятение, растерянность и понимают их причины. Посмеиваются над глупейшей ситуацией, в которую я угодила.

Переспала с дядей своего ученика. А тот застукал меня на кухне Азамата и обо всем догадался.

Боже! Куда ж зарыться, чтобы не смотреть в глаза Алифу?

И почему я не подумала об этом вчера? Вот же дура! Могли бы поехать с Азаматом ко мне! И он не подумал! Или ему было плевать? А может даже хвастался своими успехами перед племянником?

Мол, кто тут главный альфа-самец? Перед кем не устоит ни одна? Даже строгая, правильная преподавательница?

От этой мысли так и захотелось зарядить Шиковскому пониже пупка.

Я резко развернулась и почти налетела на Азамата. Оказывается, он уже приехал и даже вышел из машины.

Шиковский вдруг схватил меня за талию, крепко обнял, прижал и шепнул на ушко:

– Я скучал по тебе… Ты уехала – и все вокруг стало не таким… Илена… Я хочу тебя. Не только как любовницу, как свою женщину. Жену…

Последнее слово он произнес на выдохе. И в интонациях Шиковского отчетливо прорезалось удивление. Будто он сам не ожидал, что скажет подобное.

Он уже откровенничал в таком стиле и даже не раз. Но почему-то у меня вновь почва ушла из-под ног и пришлось крепко держаться за каменные плечи Шиковского. Все обвинения, возмущения, претензии куда-то испарились. Я смотрела в серые глаза Азамата, видела насколько расшились его зрачки, медленно заполняя светлую радужку и почему-то в голове вертелась фраза из одной умной книги. «Зрачки человека очень сильно расширяются, когда он смотрит на что-то приятное или возбуждающее».

Какое-то время Азамат тоже словно утратил дар речи. Только «облизывал» меня взглядом с поволокой мути и быстро сглатывал, словно пытался промочить пересохшее горло.

Нас окутало это ощущение «пусть весь мир подождет». И сколько бы я ни пыталась привести себя в чувство, оно не отпускало, не рассасывалось.

Я таяла и блаженно плыла в руках этого мужчины. Как не плыла и не таяла в руках своего мужа…

– Азамат! – мне удалось первой взять себя в руки или хотя бы подать голос. Шиковский тряхнул головой, будто приводил себя в чувство и сосредоточился на мне.

– Послушай… Мне дико неловко перед Алифом! – даже не знаю, как мне вообще удалось это выговорить. Просто почему-то, когда пришел Азамат, я ощутила, что ему могу сказать все. Это было так странно, ведь я почти не знала этого мужчину. Почти не понимала его. И даже не могла быть уверенной, что все его слова, от которых земля и небо для меня менялись местами – не игра и не уловка богатого развращенного хлыща. Которому захотелось чего-то свеженького: женщину, которая не ходит на светские рауты, умную, с кандидатской степенью. Я слышала, что это вошло в моду. Иметь при себе красивую, умную женщину, желательно без вмешательства пластической хирургии и всяких там имиджмейкеров. Тех, что создают видимость, что женщина начитана, образована, интеллектуальна. А копни глубже – там такие дебри безграмотности и глупости…

И все равно… Я ощущала именно так. Хотя сама себя ругала и одергивала.

Азамат всмотрелся в мое лицо. Взгляд его немного сфокусировался, а большая ладонь придержала мой подбородок.

– Илена. Алиф взрослый парень и о наших отношениях уже знает.

От этих слов я снова чуть не упала. Казалось, теперь под ногами уже не земля – зыбучие пески, глубокая пропасть. Еще шаг – и все…

– Ззнает? – только и смогла выдавить я.

Шиковский прижал покрепче, немного продышался, прочистил горло.

– Илена. Я с первых дней не скрывал от племянника, что хочу тебя, как свою женщину. Он в курсе. Тебе нечего стесняться. Мы взрослые люди и Алифа наши отношения не касаются.